Наследие чародея (Изавальта - 1)
Шрифт:
Ананда до крови прикусила губу, чтобы не расплакаться, и вложила кольца власти в ладонь Микеля. Он взял их без единого слова и стал разглядывать без всякого интереса.
В висках у Ананды стучала кровь. Она повернулась и подошла к императрице. Наклонившись к этой отвратительной, лживой, плачущей притворными слезами женщине, она прошептала ей на ухо:
– Я все равно найду, слышишь, ведьма? Я освобожу его.
– Ничего у тебя не выйдет, - прошипела в ответ императрица.
– Твой родич не смог отобрать у меня страну, и ты не отберешь
Ананда отшатнулась и встретилась взглядом с Медеан. Глаза у императрицы были словно черные дыры, в них не отражалось ни света, ни мысли.
Ананде ничего не оставалось, кроме как взять свечу и отправиться в обратный путь. Кирити и Беюль вскочили, когда она вошла в комнату, но, увидев лицо хозяйки, благоразумно промолчали. Они помогли ей раздеться и отвели в постель. Фрейлины откинули с кровати покрывала, расплели хозяйке волосы и погасили свечу. За все это время Ананда не проронила ни слова. Она покорно легла в кровать, девушки укрыли ее одеялом и опустили полог.
Ананда лежала в темноте, одна, и по щекам у нее текли слезы. Однако вскоре ее одолела усталость от пережитого шока, горя и гнева, и она уснула.
Ей снилось, что она вновь в Лисолесье, мчится на своей перепуганной серой лошади, пытается справиться с ней, а за ней гонятся три лоснящихся лиса. Лошадь от ужаса заржала, встала на дыбы, и Ананда кубарем полетела вниз. Придя в себя, она села: голова все еще кружилась.
Ее окружили трое. У них были узкие вытянутые лица и блестящие зеленые глаза. У двоих волосы были рыжие, у третьего - седые. Все трое были одеты в облегающие меховые костюмы, цвет которых идеально совпадал с цветом их волос.
– Милая принцесс-са, - прошептал первый, - пойдем с нами.
– Пойдем с нами, - повторил второй, - мы покажем тебе наш лес-с.
– Пойдем с нами, - сказал третий, седой.
– Здесь недалеко есть горная долина, где всегда лето. Пойдем, мы покажем тебе чу-дес-са.
Ананда почувствовала, как чужая воля заполняет ее, подчиняя душу и мысли. Их слова ласкали ее слух, ее тело... Ананда поднялась. Ей хотелось пойти с ними. Ей просто необходимо было пойти с ними. Их глаза светились обещанием блаженства и словно подталкивали ее вперед.
Но тут сзади послышался шум. Люди и лошади показались между деревьями. В лунном свете сверкали мечи, кричали люди, пронзительно визжали от страха животные, и на снег летели брызги черной крови. Ананда стояла в оцепенении, пока суматоха не улеглась и пока Сакра не подошел и не взял ее за руку. Трое с вытянутыми лицами исчезли. Она взглянул на Сакру; в глазах у нее стояли слезы - как у ребенка, потерявшего любимую игрушку.
Затем сон изменился. Сакра исчез. Вместо него появился лис с длинным гладким хвостом и нефритовыми бусинками глаз.
– Они все с-слабеют, - сказал зверь.
– Если они совсем ослабеют, то скоро умрут. И что тогда будет делать их бедная мамочка?
Потом лис пропал, и сновидение вместе с ним. Когда Ананда проснулась на следующее утро, она помнила только, что ей приснился
Глава 5
Только после долгих и ожесточенных споров Бриджит согласилась, что Калами все-таки имеет смысл съездить в Бейфилд. Она один раз уже вытаскивала его из воды, и ее нежелание совершать этот подвиг вторично было вполне объяснимо.
Калами стоял перед ней и изо всех сил старался сохранять спокойствие.
– Если моя лодка не годится даже для того, чтобы доплыть до вашего материка, то как же она сможет доставить нас в Изавальту? Я должен убедиться, что она выдержит это путешествие.
– Вы не знаете озера, - возражала Бриджит.
– Верхнее - это не океан, и волны могут надвигаться с любой стороны. А если налетит шквал и вас, - она ткнула его пальцем в грудь, - захлестнет волна высотой футов в тридцать?
– Бриджит, можете быть уверены, я буду предельно осторожен. К штормовому морю я привык.
Она всплеснула руками, поражаясь его непонятливости:
– Я вам уже десять раз повторяла: это не море, а озеро. Вы что, не понимаете разницы?
Калами улыбнулся:
– Понимаю. Я понял это в ту ночь, когда приплыл сюда.
– Ладно, если вы пойдете на дно между островом и Бейфилдом - пеняйте на себя!
Поначалу Калами думал, что Бриджит склонна преувеличивать опасность. Но когда он все же отправился в плавание между красным и зеленым островом, которые Бриджит называла Апостолами, то понял, что это были не пустые слова.
В жизни Бриджит то и дело возникали ситуации, которые вытаскивали ее из постели по ночам. И не раз она оказывалась бессильной свидетельницей того, как озеро поглощает человеческие жизни. Однажды, когда Калами взобрался вместе с ней в тесную комнатку на вершине башни и зачарованно наблюдал, как она зажигает огонь в лампе, Бриджит рассказала ему об одном таком случае. В детстве она видела, как корабль пошел ко дну, оттого что сел на мель и его разбило о камни налетевшим штормом. Бриджит говорила, что по-настоящему испугалась лишь тогда, когда поняла, что тут бессилен даже ее отец: он просто стоял под дождем и молился. Бриджит ни разу не взглянула на Калами, пока рассказывала эту историю, и еще долго после этого она задумчиво смотрела на луч маяка, играющий на волнах.
Бриджит постаралась предупредить Калами обо всех возможных опасностях, показала ему маршрут по карте и настояла на том, чтобы он пять раз повторил его. Но, несмотря на все опасения, озеро, которым она так его напугала, оставалось спокойным на протяжении всего пути. Опасность поджидала Калами, когда он приблизился к оживленной набережной Бейфилда. Благодаря воспоминаниям, позаимствованным у Сэма, у Калами имелось некоторое представление о пароходах, но он оказался совершенно не подготовлен к тому, что они такие огромные и их так много. При виде металлических бортов, вздымающихся ввысь над его крошечной посудинкой, он почувствовал себя мелкой рыбешкой, которая пытается проложить себе дорогу сквозь стаю китов.