Наследие Иверийской династии
Шрифт:
Отчего-то по спине холодком пробежался страх: собственное отражение показалось мне жутковатым. Но я быстро взяла себя в руки. Я достаточно часто смотрела в лицо опасности и смерти, чтобы теперь без боязни смотреть в своё собственное. Даже если оно совершенно не похоже на то, что я привыкла видеть за предыдущие девятнадцать лет.
— Ваше сиятельство, — постучались в дверь.
Арма впустила Жорхе Вилейна, и тот на краткий миг потерялся, будто наткнулся на невидимую стену, окинув меня взглядом с ног до головы. Но тут же смутился, откашлялся в кулак и сообщил о цели визита:
— Госпожа Првленская требует, чтобы вы спустились
Спорить я не стала. Задумчиво двинулась вслед за стязателем, пытаясь справиться с многослойной юбкой, которая так и норовила опутать колени. Что ж, первое испытание я выдержала с достоинством и даже не без некоторого удовольствия. Осталось узнать, что ещё для меня приготовила Мелироанская академия благородных дев.
***
Пока Жорхе Вилейн самолично проверял большой округлый зал голубой гостиной, я, перевесившись через перила балкона, с раскрытым ртом рассматривала помещение. Приказ не спускаться до отдельного распоряжения оказался кстати: с высоты своего положения я могла оценить обстановку и выбрать удачную позицию. Но, едва завидев торжественное убранство, моментально забыла о тактике, пораженная необычной красотой.
Балкон с резными перилами кольцом охватывал весь зал и поддерживался странными изогнутыми колоннами. Они врастали в основание балкона, цепляясь за его низ расширяющимися концами, подобно цветочным стеблям или, может, человеческим мышцам. От этого создавалось ощущение, что мрамор живой, дышащий, чувствующий, и ты оказался не в замке, а в утробе огромного животного.
Но не только камень здесь оживал: настоящее дерево с раскидистыми ветвями и остроконечными гладкими листьями радушным хозяином расположилось между центральными лестницами. Окруженное невысоким бордюром, оно пронзало мощным стволом нависающую над залом галерею и поддерживало ветвями потолок.
— Мелира Иверийская приказала выстроить замок вокруг древнего фикуса, — шепнула сзади Эсли. — Это сердце нашей академии и её суть. Мелироанские девы несут свет и любовь к жизни, ко всем её формам, будь то человек, животное или растение. Мелира Великая запретила вырубать дерево, и архитекторы возвели голубую гостиную вокруг его корней и обширных ветвей.
В ответ я только потрясённо кивнула и активнее завертела головой.
Канделябрами здесь служили резные деревянные девы — настоящие нимфы высотой в человеческий рост. Они удерживали над головами не меньше пары десятков ветвей-подсвечников. Тоненькие, не шире мизинца свечи сейчас не горели: солнечный свет лился сквозь прозрачные стёкла на потолке. Там было огромное круглое окно с приоткрытыми створками-дольками. Ветер трепал голубые и белые занавеси, прикрывающие такие же круглые боковые окна, и создавал иллюзию пляшущего по стенам моря. На свободной стене, то и дело скрываясь за летящими тканями, висел огромный портрет Мелиры Иверийской.
— Идёмте, ваше сиятельство, — подал руку в перчатке Жорхе. — Вы можете спуститься.
Я завороженно оперлась на стязателя и зашагала по покрытым светлым ковром ступеням. Строго под потолочным окном, ярко-синим от просвечивающего неба, расположился невысокий аквариум, охваченный деревянным кольцом стола. Он едва ли выступал над столешницей на ширину ладони. Но даже этого хватало, чтобы солнечные лучи отражались от водной глади и посылали блики на изогнутые колонны, на танцующие по стенам тканевые волны, на блестящий глянцевый пол и лица собравшихся за столом девушек. Если мы и находились внутри какого-то огромного существа, то оно определённо было морским.
Мне немедленно захотелось со всех ног броситься к аквариуму, перевеситься через лакированную столешницу и полюбоваться разноцветными плавающими рыбками. Синие, жёлтые, ярко-красные — прежде я никогда таких не видела. Это был чудесный подводный мир, привезённый сюда прямиком из морских глубин.
Я даже ускорила шаг, но несколько пар женских глаз едва не заставили споткнуться. Они немедленно вернули меня в реальность, напомнив о том, кто я и где нахожусь. Что меня ведёт стязатель — мой охранник и тюремщик, а за спиной шагает приставленная ментором служанка.
Внимательные чужие взгляды сковали не хуже корсета. Ледяные глыбы в груди шевельнулись, больно распирая изнутри тревогой и подступая к горлу тошнотой.
За кольцевым столом сидели восемь прекрасных девушек во главе с Лаптолиной Првленской. Никто из них не притронулся к еде, и я быстро смекнула, что ждали только меня. А единственный свободный стул недвусмысленно намекал, что мне необходимо поторопиться. Я села, стараясь выглядеть как можно изящнее и непринуждённее. Неуверенно улыбнулась благородным девам. Девушки ответили такими же робкими улыбками.
Сколько раз я оставалась в одиночестве или шагала в неизвестность, но ни разу ещё не чувствовала себя настолько чужой и беспомощной! Я была гибкой, сильной, быстрой и умела за себя постоять, но без оружия оказалась голой, несмотря на несколько слоёв дамских тряпок.
За спинами девушек стояли служанки в белых чепчиках с широкими оборками. Они все как одна смотрели в пол. За мной встала Эсли, перекинув вышитую салфетку через локоть. Жорхе удалился, аккуратно прикрыв за собой высокие створки дверей.
— Леди Горст, — обратилась госпожа Првленская со своего высокого стула-трона. — Попрошу вас впредь являться к завтраку вовремя и не опаздывать.
— Хорошо, — легко согласилась я, раздумывая, куда бы деть руки.
Никто не говорил мне о времени завтрака, но пояснять это я не стала.
— Леди Лорендин, — так же ровно проговорила Лаптолина.
— Да? — отозвалась девушка в прекрасном мерцающем драгоценностями платье.
— Я уже делала вам замечание по поводу утренних нарядов. Дневной туалет леди не подразумевает такого количества украшений. Вы должны сиять изнутри, а не снаружи. Джилма, — госпожа Првленская кивнула служанке за спиной девушки. — Твоя обязанность — помогать Тильде с выбором платья и удерживать её от излишеств. Ещё один такой промах — и придётся разжаловать тебя до кухонной помощницы.
От спокойного, ровного тона женщины засосало под ложечкой. Пару раз взмахнув руками в отвратительно неудобных перчатках, я решила последовать примеру одной из девушек — своей соседки, хорошенькой улыбчивой блондинки, и сложила их на коленях. Осталась собой довольна. Но вскоре меня ждало новое испытание: огромное количество столовых приборов прямо перед носом.
— Прошу прощения, госпожа, — пискнула служанка Тильды. — Я пыталась, но леди Лорендин…
Лаптолина резко вскинула ладонь, и Джилма замолчала. Опустила голову так, что за оборками чепчика не стало видно её глаз. Я тяжело сглотнула и заёрзала на стуле. Вот троллье дерьмо, да эта Првленская будет пострашнее охранителя Брема с его цепями!