Наследие обмана
Шрифт:
– Такое ощущение, что её растили, как и их животных, – бабушка сказала Мэтту. – Когда они вдвоём, всегда полны идиотских идей.
Меня раздражало сидеть тут третей лишней и слышать, как обсуждают меня и мою семью так, будто кроме них тут никого нет, но я держала себя в руках.
– Папа не любит охоту, – заметила я, – и это не удивительно, ведь он ветеринар. Но, как вам известно, бабушка, его отец был фермером на Easter Shore. И он всю жизнь ел мясо и продолжает его есть.
– Это противоречит природе, не есть мясо, – продолжила она.
– Эй, – я воскликнула возмущённо. –
Глаза Мэтта заскользили по помещению и вернулись ко мне. Его взгляд невозможно было прочитать, по крайней мере он перестал делать вид, что не замечает меня.
– Так чем твоя мама занимается в свободное время? – спросила бабушка. – Мигрантами, я полагаю.
Она знает маму лучше, чем я думала. Два письма об условиях жизни мигрантов были отправлены сенатору на прошлой неделе.
Мэтту бабушка сообщила:
– Кэролин выступает за объединение и увеличение налогов на обучение. Роскошные дома для цыплят и всё в таком духе.
– Ну, вы преувеличиваете, – запротестовала я. – Для цыплят она просила двухкомнатные апартаменты.
Губы Мэтта дёрнулись, но он продолжал молчать. Бабушка со злостью ела ветчину и сухари. Было очевидно, что у неё совсем нет чувства юмора, что означало, мне не стоило шутить на тему её аргументов.
– Колледж сильно изменил её, – продолжила бабушка. – Она стала мыслить неправильно.
– А мама говорила, что после прибытия в колледж поняла, что у неё был слишком узкий кругозор.
Бабушка опустила вилку.
– Ничего узкого в её кругозоре не было. Покинув мой дом, она хорошо отличала правильное от ошибочного, а спустя четыре года там она безнадёжно запуталась.
– Всё очень просто, если делить всё на белое и чёрное, – не согласилась я, – когда ты уверен, что всё именно так и не может быть иначе, но это совсем не так.
– В чём я точно уверена, так в том, что тебя совсем не учили манерам, – грубо ответила она, сверкая глазами. Я ей не нравлюсь, но ей нравятся ссоры. – Тебя не научили уважать старших!
– Научили, просто я плохо притворяюсь, несмотря на то, что говорят родители. Не могу уважать людей, которые не уважают остальных.
Последовала долгая тишина. Я жевала и слушала стук столовых приборов о тарелки.
Под конец Мэтт отодвинул свой стул.
– Я сегодня ночью иду в кино. Алекс заберёт меня.
– Что за кино? – поинтересовалась бабушка.
– «Sheer Blue». Он только вышел в театре на High Street.
– У этого фильма очень хорошие отзывы в Тосканских газетах, – вставила я. – Я очень хотела его посмотреть. – Может он позовёт меня с собой, я очень хотела с кем-то тут познакомиться и провести время с ровесниками. – Последовательность преступлений обещает быть фантастической.
– Все так говорят, – ответил кузен.
– Я буду дома около часа ночи, – сказал он бабушке и стал убирать свои тарелки. Меня он звать даже не думал.
– Ты хотел сказать в полночь, – сказала ему бабушка. – Кто ещё идёт, кроме Алекса?
– Кристи, Аманда и Кэйт.
– Ааа, девочки, с которыми ты сегодня занимался, –
Он удивлённо развернулся.
– Он учился только с Алексом, – проинформировала меня бабушка.
– Действительно?
Мэтт посмотрел на меня так, чтобы я поняла, что, если я не остановлюсь, то мне крышка. Я потягивала воду, пока бабушка доедала. Когда она отодвинула свой стул, я поступила так же.
– Есть ли особенные инструкции по мойке посуды? – спросила я.
– Каждый моет после себя сам.
– Я помою твою посуду, – предложила я. – Ты же готовила.
– Нэнси готовила, – исправила она меня.
– Ну, я всё ещё готова помыть за тобой посуду.
Однако, как бабушка и сказала, каждый мыл после себя сам. Пойти против системы и позволить мне помочь ей, было для неё запредельно.
После уборки кухни она сообщила мне, что у неё есть привычка читать по вечерам и, если я хочу, то могу посидеть около неё в библиотеке. Конечно, если не буду говорить или слушать музыку. Это приглашение не звучало привычно и не помогло чувствовать себя комфортнее в чужом для меня доме, и что-то мне подсказывает, что она не одобрит книгу, которую я купила в аэропорту: на обложке нарисована женщина в разодранном платье и вываливающейся грудью во время грозы.
Но, если не брать во внимание бабушку, то сидеть внутри безопасного круга света на большой кровати, когда дремучая темнота опускается на дом – идеальное время, чтобы читать готический роман. Услышав, что бабушка подходит, я переоделась в пижаму и продолжила листать страницы. Лицо сумасшедшей домоправительницы вырисовывалось в лицо Нэнси, а добросердечный повар говорила голосом Джинни. История из книги смешалась с событиями дня, и я незаметно для себя уснула.
Спустя два часа я проснулась от звука упавшей книги.
Мне снова приснился этот дом, снова я играла в привычной комнате с мансардной крышей и окнами. Мой сон был настолько реалистичен, что я не сразу поняла, почему я проснулась в другой комнате. Во сне у меня появилась новая игрушка: кукольный домик - миниатюра бабушкиного дома.
Я откинула одеяло и села на край кровати. Ночь стала светлее, чем, когда я засыпала, и стало заметно холоднее. Сверху на пижаму я надела свитер, затем подошла к окну и глянула на сад с хризантемами. Полная луна серебрила крыши задней части дома, и крылечко у кухни, и небольшие козырьки над каждым окном второго этажа. Мансардные окна и изогнутая крыша!!! Может моя игровая комната в задней части дома???
Может всё было взаправду?
Я схватила кошелёк и достала ключи с брелоком-фонариком, который вместе с лунным светом создавали идеальное условие для ночной вылазки. И я с легкостью открыла дверь спальни.
Коридор был слабо освещён, а все двери были плотно закрыты, как и во время дневной экскурсии. Я оглянулась на свой будильник, время: 23:59. Сомневаюсь, что Мэтт успеет вернуться до комендантского часа. Я спустилась по широкой лестнице, ускорившись около дедушкиных часов, потому что в темноте они походили на возвышенно стоявшего человека, смотревшего на меня с неодобрением. Как только я спустилась, часы пробили полночь.