Наследие
Шрифт:
Дальгард помотал головой. Древних карт не сохранилось, как и многого, что могло рассказать о тех временами, когда произошло нашествие Врага. О Риере было известно лишь то, что существовали земли с таким названием, но, то ли риерцев покарали Боги, то ли произошло еще что-то, но от древнего королевства осталось лишь название, которое еще изредка вспоминали в старых балладах, да можно было найти его в летописях, более поздних, чем времена нашествия. И теперь вдруг и это забвение стало казаться подозрительным, словно кто-то хотел уничтожить все, что было связано с древними землями, их властителями и… драконами.
Даже то, что уничтожались целые стаи свободных драконов начало видеться совсем в ином свете. И тем более начало видеться подозрительным то, что у тех летунов, кто жил в неволе не было огня. И чем больше времени проходило, тем реже просыпался огонь в могучих драконьих утробах. Впрочем, и самих драконов становилось все меньше. Великаны вырождались, плохо размножаясь в неволе.
— Это все начинает обретать смысл, — произнес Рик, останавливаясь посреди лестницы из не солги-камня. — Если и правда в войне с Виллианами победу помогли одержать драконы, и религия Огненных Богов родилась на осколках правды, то жрецы могут бояться разглашения, тогда весь культ рухнет. Но… — он потер подбородок о чем-то мучительно думая. — Сколько столетий прошло, почему от моего рода решили избавиться так недавно? Что напугало того жреца, с которым был так неосторожен мой прадед? — аниторн уселся на ступени, спрятав лицо в ладонях. Дальгард присел на несколько ступеней ниже, покорно ожидая, когда Риктор Илейни решится заговорить, чтобы помочь ему разобраться с тайнами, что так взволновали молодого господина. Наконец, он поднял голову, и устало посмотрел на лорда Тибода. — Покажи печать.
Дальгард послушно расстегнул камзол, развязал тесемки, стягивавшие ворот рубахи, и оттянул ее, обнажая левую сторону груди, где замысловатой вязью скручивались линии печати, закреплявшей клятву рода. Сейчас линии были едва заметны, больше напоминая заживший шрам. Рик протянул руку и коснулся кончиком пальца центра печати, поддаваясь случайному порыву. И тут Тибод судорожно вздохнул и стиснул зубы, мучительно застонав. Линии печати прочертил всполох белого огня, выжигая печать, подобно клейму. А когда сияние исчезло, на коже лорда Дальгарда проступил герб рода Илейни, сложивший хаотичные бледные переплетения в четкий рисунок.
— Мой лорд, вы призвали нас, — все еще хрипло произнес пожилой мужчина, склоняя голову.
— Призвал… — эхом откликнулся аниторн.
— Моя печать вновь наполнена силой, и вскоре каждый мужчина моего рода ощутит ее зов.
— Хорошо, мне сейчас нужны верные люди, — кивнул Риктор, принимая случившееся, как данность. — Приходит время вернуться к истокам и вспомнить, с чего все началось. Не узнав правды прошлого, мы не поймем происходящего в настоящем. Ты летишь со мной, Тибод.
— Да, господин, — Дальгард дождался, пока аниторн выйдет из тайного хода. — Я рад, что мы можем исполнить старую клятву. Временами печать начинает зудеть, но сложно понять, к чему тревога, когда сила, связывающая нас, спит.
Рик обернулся, пристально взглянув на Тибода.
— Ты давно не участвовал в Играх…
— И не участвовал бы и в этот раз, но пришли вести, что вы подниметесь в небо на своем драконе и будете бороться за Побережье. Зуд печати поднял меня тогда среди ночи, и не отпускал до тех пор, пока я не объявил, что приму участие в Играх, — ответил мужчина.
— Ты все время летел рядом со мной. Я думал, что мыслишь так же, как и я, давая другим первым проверить ловушки…
— Я следил, чтобы никто не совершил подлости, навредив вам, мой лорд. Если бы не черный туман, я бы так и остался рядом, прикрывая до тех пор, пока вы не возьмете свою награду. Побережье всегда принадлежало роду Илейни, и пришло время вернуть наследие.
— Несколько непривычно слышать от тебя «вы», — усмехнулся Рик. — Пожалуй, я хочу, чтобы мы разговаривали, как прежде. К тому же не за чем другим знать о переменах. Призыв должен остаться тайной до поры.
— Как угодно моему господину, — склонил голову Дальгард.
Иллюзорные лорды рассеялись, и настоящие вернулись на прежние места. Аниторн в два глотка опустошил свой кубок, отставил его в сторону и взялся за кувшин с вином, вновь наполнив его. Мысли метались в голове, как растревоженные пчелы. Неожиданные ответы вызывали еще больше вопросов. Кто мог ответить на них?
— Как давно твой род связан с моим? — спросил Илейни, вновь опустошив кубок.
— Не знаю, — мотнул головой Тибод. — Прадед и прапрадед уже служили Побережным лордам, у отца печать была еще читаемой. У меня и моих сыновей напоминала шрам. У кузенов так же. Поколения, рожденные после изгнания рода Илейни получили свой отпечаток на теле, но он был не активен… до сегодняшнего дня.
— Интересно, почему старый дракон в нашем драконнике был без огня? — снова потер подбородок Рик.
— Возможно, он был уже стар, когда случилась трагедия в замке на утесе, — немного подумав, ответил Дальгард. — Огонь просто перегорел. С возрастом их пламя теряет мощь и силу, потом вовсе исчезает. Я читал об этом в записях своего рода. Там очень много о драконах, об их разведении, о привычках и порядках в стае. Есть даже история о том, как дракон выбрал своей парой… — лорд сделал паузу и после расхохотался. — Авехендру! Представляешь? Авехендру!!!
Аниторн поперхнулся глотком вина, который как раз успел сделать, отчаянно закашлялся, чувствуя, как на лбу выступила испарина.
— И что было с этой… парой? — осипшим голосом спросил Риктор, впиваясь взглядом в хозяина замка.
Дальгард хмыкнул, не замечая того, что творилось с его лордом. Он так же сделал глоток из кубка и с громким стуком поставил его на стол, воскликнув:
— А что может быть между драконом и авехендрой, если она ростом с человека? Ходил за ней, оберегал, защищал, потом и вовсе утащил в горы и запер в пещере. Вроде авехендра сбегала, когда он улетал на охоту, но дракон ее неизменно находил и возвращал. А потом тварь попросту сдохла от голода. Ты же знаешь, как и кого жрут авехендры. Дракон убивал ее добычу раньше, чем очередной бедолага успевал пустить слюни на людоедку. В записях говорится, что он даже сбежал из драконника ради нее. Искали, нашли и наблюдали, ожидая, чем все закончится. Разбить пару не решились, понимая, чем грозит разрыв, потому надеялись, что он угомонится после смерти авехендры и сможет вернуться в драконник. В конце концов, после смерти своей избранницы или избранника драконы не умирают, но остаются им верными до конца. А этот обезумел, когда обнаружил мертвую авехендру. Должно быть, невозможность обладать ею, как самкой, сыграло в этой истории немалую роль.
Больше книг на сайте - Knigolub.net
— Что с ним сделали? — прохрипел аниторн, пытаясь усмирить бешеный стук сердца.
— Пришлось убить, — поморщился Тибод. — Дракон начал охотиться на людей, выжег несколько деревень. Возможно, он считал людей виноватыми в ее смерти, все-таки его возлюбленная все время стремилась к мужчинам. Бедолаге было невдомек, что ей просто нужно жрать. Рик, — Дальгард перевел взгляд на побелевшего лорда. — Что с тобой?
Илейни мотнул головой, рывком поднимаясь из кресла. Он подошел к окну и уперся лбом в холодное стекло.
— Что будет, если сделавший выбор дракон, сойдется с другой самкой? — все так же хрипло спросил Илейни, рванув ворот своего камзола.
Дальгард нахмурился, обдумывая его слова. Но вдруг вскочил с места и стремительно приблизился к господину.
— Гор сделал выбор? Ты уверен? Как это было? Отвечай! — пожилой мужчина рывком развернул к себе аниторна, тут же схватившись за место, где находилась печать и зашипел. После повинно опустил голову. — Простите меня, господин.