Наследница поневоле
Шрифт:
— Ни черта вы от этой стервы не получите! — заявил он. — Она скорее сдохнет, но денег никому не даст!
— Заткнись! — гаркнул Херби, который по реакции охранников понял, что Да Гутин льет воду вовсе не на его мельницу.
— И не подумаю! — развеселился контрактер.
Лиза зажала уши руками и отошла от решетки.
— Ну и ну! — удивился Саша, который, очевидно, совершенно не осознавал всей серьезности ситуации.
В подвал ворвался взбешенный, запыхавшийся Кирсанов.
— Где она?! — закричал он.
— Вот! — хором ответили
— Идиоты! — рыкнул Кирсанов, бросаясь к клетке, в которой была заключена Лиза. — Простите этих олухов, дорогая Елизавета Павловна! Вы и ваш братик — свободны!
— Вы?! Это вы?! — изумилась Лиза.
— Я! Я! Только не удивляйтесь и не бойтесь! Им было приказано защищать вас, а не похищать!
— Чтобы потом вы наложили лапу на мои деньги? — ядовито проговорила девушка.
— О-о… Кто вам наговорил такой чуши? — притворно вознегодовал Дмитрий Антонович. — Мы собираемся предложить вам взаимовыгодное сотрудничество…
Лиза зло взглянула на Губу, но промолчала.
Это не укрылось от Кирсанова, который хищно сузил глаза: что-то в этом есть! А вдруг удастся отвести грозу от придурка зятя, подчеркнув вину Губы?
— Освободите нас! — закричал Херби. — Мы — граждане Соединенных Штатов.
— Заткнись! — отмахнулся от него Кирсанов. — Или говори по-русски. — Затем он обратился к Глебову: — Эх, Гена, Гена! Устроил ты мне головную боль!
Однако «стрелок» все еще надеялся разыграть американскую карту. Он вкратце изложил Кирсанову смысл предложения Херби. Дмитрий Антонович поморщился.
— Ты… Гена… думай-ка чего говоришь, — предложил он мужу дочери, тщательно подбирая слова. — Они здесь на все готовы, а выйдут, завопят, что мы воры и убийцы. Нет, брат, русский человек должен за страну болеть. — Кирсанов закончил совсем уже по-петровски: — Экономике российской во как эти денежки нужны, — сказал он и провел рукой по горлу.
Пока Губа отпирал клетку Лизы, Кирсанов подошел к боксу, в котором сидел Ла Гутин.
— Надеюсь, вам здесь удобно, мсье?
Тот не удостоил его ответом.
— Не желаете разговаривать? Ну и не надо… Кинули мы вас через кар. Не понимаете?.. Обвели вокруг пальчика… — Дмитрий Антонович, предчувствуя выговор шефа, не мог отказать себе в удовольствии попинать поверженного льва.
— Так мы свободны? — обратилась к Кирсанову Лиза. — Мы можем идти домой?
— Не совсем… сначала вы поговорите с шефом.
— Но я не хочу ни с кем разговаривать! — резко сказала девушка.
— Она не хочет! — поддержал ее брат.
— А вот об этом… — Кирсанов выдержал многозначительную паузу, — вас никто не спрашивает! Губа, Глебов… За мной.
— Но, Дмитрий Антонович!.. — засуетился Геннадий. — А как же этих стеречь?
— Кого тут стеречь, муд… мудрец? — бросив на зятя полный язвительной иронии взгляд, спросил Кирсанов. — Других пошлем, не твоего ума дело. — Фальшиво улыбаясь, он обратился к Лизе: — Пройдемте, Елизавета Павловна!
Глава 106
— Лешка! —
— А его дома нет, — беспечно отозвался Крюков. — На фига он тебе? Тут его кто-то так накрутил, что он к бабе своей удрал. У нее прячется. Говорит, не хочу в неприятности влопываться. И на меня орет, что я тебе про него трекнул. А я говорю…
Андрей перебил приятеля:
— Лизу похитили! Люди его начальника — директора «Ундины»!
— Да ты что? — Левша искренне взволновался. — Да ты что?! Ту длинноногую куколку? Кошмар!
— Где найти Назарова?!
Эмоции Крюкова били через край.
— Да что он знает-то? Ой, ну надо же? — повторял он. — Какой кошмар! Надо же? Надо же?..
— Ну адрес-то дачи шефа он знает! — зарычал Заварзин на бестолково раскудахтавшегося приятеля.
— Да откуда ему? — засомневался Крюков.
— Это единственный шанс! Наверняка ее прячут не на квартире, куда может нагрянуть милиция. Где Назаров?!
— В Косино. У Леки…
— Телефон есть?
— Нету. — Алексей вздохнул. — И адреса я не знаю. Какой кошмар!
— Черт! Заткнись ты со своим кошмаром!
Левша послушался. Перестав причитать, он огорошил приятеля:
— Зато я помню, как ехать. Где встречаемся?
Глава 107
Тарасенкову удалось вытрясти из Веры Стрельцовой заявление о похищении сына. Несмотря на то что она обвиняла в этом Лизу, капитан запротоколировал показания подростков, хотя, поскольку было уже достаточно поздно, пришлось искать их по квартирам, и помчался в гости к господину Изборскому, ибо сомневаться в том, кто похитил Батурину, не приходилось: мальчики довольно хорошо описали внешность похитителей, их машины, даже запомнили номер одной из них.
Ни Лизы, ни ее брата, ни иностранцев на квартире директора «Ундины», разумеется, не оказалось. И теперь они отправились на дачу Изборского. Однако Тарасенкова смущало поведение бизнесмена, который откровенно забавлялся, наблюдая за действиями работников правоохранительных органов.
— Чему это вы радуетесь? — не выдержал капитан, пока еще сдерживавшийся и соблюдавший приличия, то есть разговаривавший с Изборским вежливо и на «вы». Ох, как хотелось Сергею отбросить условности, съездить Изборскому по физиономии и потребовать: «А ну колись, сволочь!»
Однако сволочь наслаждалась правами гражданина демократического государства:
— Я просто представляю, какой нагоняй закатит вам начальство, когда я пожалуюсь на ваши противозаконные действия.
— Я располагаю сведениями, что девушку и мальчика похитили ваши подчиненные — Алексей Греков по кличке Губа и Вадим Шептунов по кличке Жирный. Так что действия мои абсолютно законны. — Тарасенкову не впервой было пожинать «сорняки», возросшие на «ниве демократизации».
Аркадий Афанасьевич откровенно ломал комедию: