Наследник для босса

Маршал Ева

Нажав на кнопку интеркома, ответила куда и зачем иду, и с легким замиранием сердца вошла внутрь. Средних лет чоповец скользнул по мне равнодушным взглядом и даже не спросил паспорт. Я осторожно поднялась по деревянной лестнице и вошла в единственную дверь кабинета. Мне навстречу из-за стола поднялась женщина. Необычная, ухоженная, но…

Короткие, черные как смоль волосы, агрессивный макияж. Обтягивающее тело точно латексная перчатка платье, которое я тут же окрестила «костюмом зебры», сражали наповал. Удушливый аромат горько-сладкого парфюма безраздельно царил в маленьком кабинете. Длинные

ногти цвета крови противно царапнули по столешнице. Туфли на шпильке того же убийственного оттенка в сочетании с черно-белым нарядом составляли незабываемый образ. На вид ей могло быть как тридцать, так и сорок. Сложно определить точнее при таком-то антураже. Одно знаю, я ожидала увидеть кого-то иного и даже немного растерялась, уточнив:

— Дана Борисовна? Здравствуйте!

Женщина не ответила, только смерила меня взглядом, не скрывая неприязни, и лишь потом поинтересовалась, не утруждаясь приветствиями:

— А где Данилов?

Голос был под стать ее образу. Низкий и томный. Говорила мадам слегка врастяжку.

— Я пожала плечами, из вредности не пожелав выдавать начальника.

— Понятно. Курьера прислал, да? — она криво усмехнулась одной стороной рта.

Я шагнула вперед и положила на стол бумаги.

— Вот. Распишитесь пожалуйста, да я поеду, — попросила невозмутимо, хотя воображаемая шерсть вставала на загривке.

Недовольно дернувшись, женщина сделала, что нужно и поморщилась, когда я взялась тщательно проверять, все ли верно.

— Спасибо, до свидания, — сухо прощавшись, я и направилась к выходу.

— Постойте! Передайте ему… — начала было Дана Борисовна, но замолчала, сделав неопределенный жест рукой. — А, впрочем…

Потеряв ко мне интерес, она уставилась в окно. Я, как и было велено, не стала задерживаться и с чувством облегчения покинула неприветливое место. Вышла на лестницу спустилась, кивнула на прощание чоповцу и с удовольствием набрала в грудь прохладный свежий воздух, выгоняя пропитавшие организм миазмы.

Не успела я пройти и половины дороги до припаркованной машины Данилова, как из-за угла здания выскочила огромная псина и с грозным лаем бросилась ко мне.

Лохматый кобель с теленка размером приближался гигантскими скачками. Лаял он таким низким басом, что под каждое «Гав!» что-то обрывалось внутри. Я узнала породу и ужаснулась. Кавказец! Мне капец!

— Нельзя! Фу! — я постаралась, чтобы голос не дрожал, но это было просто невозможно.

Собака едва не вдвое тяжелее меня — килограммов восемьдесят навскидку. Снесет и даже не заметит. Стараясь не поворачиваться спиной, прижала к груди папку с документами и принялась увещевать доброжелательным голосом.

— Хороший, хороший…

Кобель не набросился сразу, но попытался обойти меня сзади, вынуждая вертеться вокруг собственной оси.

— Эй! — с вызовом в голосе крикнул, выскочивший из машины Данилов. Нет. Скорее рыкнул. Таким низким стал его голос. — А ну фу, паскуда!

«Паскуда» среагировала на новую угрозу и рванула к нему.

— Елочки! — пискнула я, неловко взмахнув папкой, когда пес задел меня боком.

Мне-то устоять удалось, а вот Данилов…

Ярослав Алексеевич зачем-то побежал навстречу псу, вместо того чтобы спрятаться от ее клыков в машине.

Он бы еще успел, я видела…

Собака распласталась в воздухе в атакующем прыжке. Я представила, как длинные лапы ударяют мужчину в грудь, начальник заваливается навзничь, и мощные челюсти смыкаются на его горле. Мамочки…

Все вышло неожиданно иначе.

Глава холдинга «Данилов и партнеры» неожиданно ловко для рафинированного городского жителя, перехватил пса за густую шерсть по бокам от морды, как-то ловко шагнул в бок и провел настоящий прием дзюдо, не иначе! В дзюдо я совершенно не разбираюсь, но такая у меня возникла ассоциация.

Псина с размаху брякнулась набок, а Данилов навалился на нее сверху. Прижал коленом основание шеи и наклонился к самому уху, что-то выговаривая грозным голосом и периодически потряхивая пытавшегося вырваться пса. Со стороны казалось, что они оба рычат друг на друга.

Внезапно кавказец заскулил и принялся смиренно мести землю пушистым хвостом. Ярослав Алексеевич еще немного его придержал. Затем подул в нос, что-то сказал ласково и отпустил, потрепав по холке на прощание.

Не обращая больше на нас никакого внимания, пес потрусил обратно, опустив хвост.

— Ого! — уважительно протянула я, проводив его взглядом.

— Данилов! Ты что собаку обижаешь? — раздался голос, на который мы оба повернулись.

Из дверей «Промлесмаша»… «Мослеспрома»… Тьфу! В общем явила свой неподражаемо размалеванный лик, знакомая мне уже Дана Борисовна в зебровом платье, поверх которого была наброшена длиннополая норковая шуба темного цвета. Полы шубы эффектно развевались, когда она зашагала к нам. Она так и не сменила красные туфли на что-то потеплее, и я подивилась такому нелогичному контрасту. Ничего не понимаю. Для туфель уже холодно, а для мехов вроде рановато, нет?

— Кобеля привязывай, когда людей ждешь! — огрызнулся Ярослав Алексеевич.

Отряхнув брюки, он поспешил ко мне. Не обращая больше внимания на эпатажную хозяйку кавказца, взял за плечи, поправил выбившуюся прядку и заглянул в глаза:

— Машенька, ты как?

— Н-нормально, — я едва не икнула от удивления.

Как оказалось, удивляться следовало чуть позже, когда он вдруг притянул меня к себе и обнял.

— Ты вся дрожишь, сильно испугалась? Он тебя не поранил?

Руки, которые так ловко успокоили огромного разъяренного пса, с неожиданной нежностью гладили мою спину! И от такого внимания ком подступил к горлу. Я вдруг ощутила, как внутри расслабляется туго сжатая пружина. Невероятное чувство защищенности ощутила я в мужских объятиях и инстинктивно тоже его обняла. Прижалась и закивала, боясь вымолвить хоть слово, чтобы не расплакаться.

Нет, я всякое дома видела. Сорвавшиеся с цепи собаки мне не в новинку, я хорошо знала, что они из себя представляют и насколько могут быть опасны. И раны видела, и даже перевязывать приходилось. Но я совершенно не ожидала подобной отваги от собственного начальника. Кавказец легко мог его порвать! А он понимал это и все равно бросился мне на помощь! Рисковал здоровьем и жизнью!

— Какая идиллия!

Кривя алый рот, мадам Зебра размеренно хлопала в ладоши. Когда мы обратили на нее внимание, она спросила, насмешливо приподняв брови: