Наследник империи, или Выдержка
Шрифт:
— Уйди с дороги!
Я видел все это сбоку. Мой «Порше» стоял на обочине. Развернувшийся джип отрезал меня от «Оки». Она затормозила и описала красивую дугу, которая закончилась аккурат в кювете. Хорошо, что обрыв оказался невысокий. Букашка уткнулась носом в траву и замерла. Ее хвост неприлично задрался. Я увидел надпись на заднем стекле: «Не обижай малыша!» Но тех, кто был в джипе, это не остановило.
Дверцы внедорожника открылись, из нее выскочили мужики с автоматами, в черных масках-шлемах и камуфляже. Мужиков было трое, водитель остался в машине. Тут же они открыли прицельный огонь по «Оке». У Длинношеего не было шансов. Я ничего не мог для него сделать. В считаные секунды они изрешетили и «Оку», и его тощее тело. Я понял, что следующим
Первая автоматная очередь взбила пыль в метре от меня. Аккуратно. Второго предупреждения не потребовалось. Я проворно заскочил в машину и показал высший пилотаж. Лихо развернулся, от чего следующая автоматная очередь легла на то место, где только что стояла моя машина. В лобовое стекло я видел огромный черный бок джипа. Дорога назад была для меня закрыта, пришлось вновь развернуться.
Боевиков я видел много. На экране, разумеется. Я имею в виду кино. Это было плохое кино. Смешное. Сколько раз я, кусая от смеха губы, наблюдал, как пули кучно ложатся в сантиметрах от главного героя, который согласно сценарию должен остаться жив до конца фильма. И вот он совершает чудеса героизма. Лихо уклоняется от пуль, а когда враги пускают в ход гранатомет, делает немыслимый прыжок и в клубах дыма и огня вылетает в окно, прыгает в море со скалы, с крыши небоскреба на крышу другого дома и т. д. и т. п. Что-то подобное происходило сейчас со мной, но мне было не до смеха.
Казалось, я заговоренный. Они никак не могли попасть в мою машину. В красную! При том что я был безоружен, то есть не мешал им, отстреливаясь. А работу свою они исполняли добросовестно. Использовали весь арсенал. Хотя не буду врать: гранатомета у них не имелось. Но и трех автоматов достаточно. Они стреляли по мне до последнего патрона. И только когда все магазины были пусты, а я отъехал далеко, они сообразили: сели в свой джип и помчались за мной.
Вот это погоня! Не то что вчерашнее ползанье по московским пробкам! Мы находились за городом, широкая трасса Риги в этот утренний час почти пуста. Красный «Порше» стремительно уходил от черного джипа с тонированными стеклами. У меня не было навыков обращения с оружием, зато есть навыки вождения. Когда-то я ночами гонял на спор по Садовому кольцу, выжимая из своей машины все, что только возможно. Мы состязались с такими же крутыми, как я, приятелями: кто первый? Ставки были высоки, и я старался. В пункте назначения нас ждали менты, которым мы щедро отстегивали за ночные забавы.
Теперь я их вспомнил. И забавы, и сотрудников правоохранительных органов. Где вы, родные мои? Разве вы не видите, что у вас на дорогах творится? Здесь же, мать вашу, стреляют! Из автоматов! Когда-то здесь, на Риге, был пост ГАИ, но теперь его убрали. Я летел вперед, пока не сообразил, что надо бы развернуться. Куда меня несет от Москвы? От мест, которые я хорошо знаю? От дома, где я могу укрыться? Но я не сомневался: как только я задумаю свернуть, джип рванет через разделительную полосу и перегородит мне дорогу, как давеча «Оке».
Кто знает, какие у них планы? Вдруг им больше не нужен шифр? Они изрешетят меня автоматными очередями, и дело с концом. Все, что мне оставалось, — это давить на газ. И я давил. Все-таки «Порше» есть «Порше». Не хочу ничего плохого сказать о джипах, но когда я выжал из своей машины максимум, они отстали. Как только я потерял их из виду, тут же съехал с трассы. Какое-то время пер по проселочной дороге, словно хотел как заяц спрятаться в лесу. Очнулся у водоема.
Вышел из машины и огляделся. Место было живописное: неограненный алмаз лесного озерца в оправе высоченных елей. Его поверхность заманчиво блестела. Меня никто не преследовал. Значит, я оторвался. Мое преимущество — скорость. Я подошел к воде, меня шатало, колени дрожали. Я упал у воды и умыл лицо. Вот когда мне стало по-настоящему страшно! Это были не виртуальные монстры! Живые люди. Вооруженные. И у меня нет в запасе ни трех жизней, ни двух. Вообще ни одной. Только моя, единственная. И ни одной боевой единицы оружия. Вот где страшно.
Что
Но ничего. Есть еще жесткий диск, который можно спасти. Надо ехать к Бобу. Хватит прохлаждаться у воды. К тому же вдали послышались голоса: кто-то совершал променад к живописному озерцу. Меньше всего мне хотелось сейчас с кем-нибудь общаться. Я сел в машину и вскоре выполз на трассу. И вновь надавил на газ. Теперь я летел к Москве. Не знаю, сколько времени прошло. Мне казалось, что много, а на самом деле мало. Вроде бы я сидел у водоема вечность, а на самом деле минут пять. Потому что, когда я вновь проезжал место трагедии, картина моим глазам предстала следующая.
Желтая букашка по-прежнему лежала в кювете. Возле нее суетились все те же мужики в масках-шлемах и камуфляже. Видимо, они обыскали и машину, и тело, а теперь для верности собирались ее поджечь. Вдруг Длинношеее спрятало негатив в невидимом глазу тайнике? В запаске или вспоров обшивку сиденья? Они решили подстраховаться. Я видел, как они щедро поливают лежащую в кювете машину бензином. И не сомневался: вчера они точно так же кропили горючей жидкостью и мою. Это вторая машина, которая должна была сгореть на моих глазах. И четвертый труп. Как говорится, еще не вечер. Меж тем сотрудников правоохранительных органов и следа не было. А кто бы их вызвал? Ну, стреляли. Я видел пару машин, которые шарахнулись от нас, как от чумы. Возможно, кто-то и позвонил в полицию. Но мужики в камуфляже действуют с толком, с чувством, с расстановкой, не суетятся. И, похоже, ничего не боятся. Я открыл дверцу машины и смотрел, как они готовят поджог. Я был против, но ничего не мог сделать. Разве что крикнуть:
— Эй вы, м…! Какого … вам надо?!!
Лишь увидев меня, они встрепенулись. И вновь схватились за автоматы. Кажется, я стал привыкать и к стрельбе. Во всяком случае, когда во второй раз автоматная очередь взбила пыль в метре от меня и я это отчетливо увидел, во мне даже проснулось что-то похожее на интерес. Страшно только первый раз. Я философски смотрел на пули, которые кучно ложились вокруг. Жить или не жить? Что за вопрос! Меня хранил мой талисман — конверт Павла Сгорбыша: похоже, я и в самом деле заговоренный. Наконец одна из пуль угодила в мою машину. Вот тут я очнулся. Машина-то при чем? Надо ее спасать.
Когда я вскочил в красный «Порше», они тоже сообразили, что пора со мной кончать. Хилый росток огня проклюнулся из дешевой зажигалки, и в следующее мгновение запылала «Ока». А мужики в камуфляже кинулись к джипу. У меня не было времени стоять у огромного факела и смотреть, как языки пламени лижут машину, хотя зрелище было завораживающее.
Я вновь проявил чудеса высшего пилотажа. И все началось по второму кругу: черный джип с тонированными стеклами догонял мою машину. Только теперь мы мчались к Москве. Они вновь постреливали, высунувшись из окон, но теперь меня не удивляло то, что ни одна из пуль не попала в цель. Скорость-то бешеная! К тому же я искусно лавировал. Десять километров мы пролетели вмиг. Я ведь ехал под двести (или за?), они тоже старались.
На подступах к Москве мы столкнулись с двумя полицейскими машинами, которые ехали навстречу. Два новеньких «Форда». На обоих завывали мигалки. Увидев нас, один из «Фордов» развернулся и пересек разделительную полосу. После чего пристроился нам в хвост. Теперь мы гнали по трассе втроем: я, мои преследователи и полиция. И все старались. Я выжимал максимум из своей машины, они из своих. Ревели моторы, сияли фары, выла мигалка. Какое-то время мы по инерции так и следовали. Из «Форда» к тому же надрывались в рупор: