Наследник судьбы
Шрифт:
– Уже все спрятали, – Ровольт потер ощетинившийся черным подбородок и криво ухмыльнулся, – маскировщики, мать их…
– О чем ты? – вздернул брови Торвард.
– Да видишь ли, я тут попробовал прицелиться сюда – сразу после стрельбы, пока еще батареи не убрали, – и что, ты думаешь, я тут узрел?
– Неужто противодесантный комплекс?
Ровольт хрюкнул и скривился.
– Комплекс… Лука в свое время клялся, что вся техника, таившаяся когда-то в этих каменюках, давным-давно сгнила – и знаешь, все ему верили. Я, вислоухий, тоже верил. А глянул в прицел – матерь Божья! Да тут столько «зонтиков», что можно благополучно отстреливаться от десяти таких, понимаешь ли, эскадр! И радары какие хочешь – наверняка всю систему видят вдоль и поперек.
– То есть они видели приближение эскадры?
– А это ты у Луки сейчас спросишь. Посмотрим, как старый крыс будет отвечать на вопрос, поставленный в лоб.
– Милорд, – тихо произнес сидящий в левом пилотском кресле Дитц, – милорд, разрешите мне самому посадить катер.
– Не надо, Берт, – Торвард ободряюще хлопнул его по плечу, – не сейчас.
– Вы мне не доверяете? – юноша обиженно закусил губу и поднял на командира растерянные глаза.
– Да нет же. Как не доверяю, если ты вел мой катер в бою? Я объясню тебе позже, ладно?
– Это кураж, парень, – хмыкнул Ровольт. – Ку-раж. Не приведи Боже, катер лорда Торварда сядет криво. У Кириакиса-то!
– Бизнес, сэр… – прокомментировал Бродли. – Барону этого не понять.
– Не трогайте Берта, – грозно поднял руку Королев, – ему и так достается больше вашего. А если ты, Том, будешь умничать, то в следующей высадке я посажу тебя за штурвал «сотки» и выброшу во главе второго эшелона. Вон, можешь спросить у Шрайвера, что такое падать головой вниз с высокой орбиты.
– Между прочим, я получил огромное удовольствие, – бывший командир летающей лодки загадочно улыбнулся, – правда, когда мне орали по связи:
– «Сто пятый, сто пятый, заходи с трех часов», я по привычке кричал «Яволь», а когда милорд Эштон, удивленный моими маневрами, заорал: «Какая блядь сидит в сто пятой «сотке»?», также по привычке ответил: «Гауптман Шрайвер».
– М-м, – процедил Ровольт, подавляя смех.
– Ох-хх, – смутился Шрайвер, – тысяча извинений, миледи. Право же, мне стыдно – вырвалось, простите.
– Я достаточно хорошо знаю Эштона, – хохотнул Торвард, – удивляться тут нечему. Г-гауптман Ш-шрайвер!
– Садимся, господа. – Ровольт добавил тяги на опорной линии и мягко отдал штурвал от себя. «Трехсотый» плавно опустился на черный квадрат приемной пятки – двигатели, глухо чавкнув напоследок, смолкли, из потрескивающих тарелок опорных дюз лениво выползло облачко фиолетового дыма и исчезло, подхваченное веселым утренним ветром. Курившие под платформой люди приветственно вскинули ладони – господин Лука категорически велел оказать прибывшим гостям максимум почтения. Чем-то они ему нравились, эти загадочные гости…
Соскользнув по лесенке, Торвард подхватил спускавшуюся следом за ним Энджи, оправил сбившуюся набок портупею и повернулся к встречающим:
– Чудесное у вас тут утро, джентльмены!
– С прибытием, милорд, – молодцевато поклонился ему распорядитель. – Господин Лука ждет вас с огромным нетерпением…
В ярком свете дня старинные башни показались Королеву не столь мрачными, как в ночь его первого визита. Сложенные из идеально ровных гранитных блоков стены казались даже более древними, нежели на самом деле, – но тем не менее, явно жилой и тщательно ухоженный грозный бастион выглядел дружелюбным и гостеприимным, точно таким же, как его улыбчивый хозяин.
Кириакис ждал гостей на широкой веранде возле входа в главную башню.
– Господа, господа, – Лука всплеснул руками и дернул плечом, в мимолетном намеке выражая свое недоумение по поводу происшедшего, – прошу, прошу в дом! Или, быть может, прикажете здесь?..
– Я не возражал бы, – Торвард вежливо склонил голову, тиская широкую ладонь гангстера, – такое красивое утро…
– Да, да… утро сегодня в самом деле прелестное. А вот ночь… ночь, господа! Скажу сразу: я все видел. Благодарность моя не будет знать себе равных…
– Вам ничто не грозило, – негромко возразил Торвард. – Они приходили не про вашу душу, дорогой Лука.
– Вы опять удивляете меня, – усы Кириакиса недоуменно зашевелились, – что вы хотите этим сказать?
– То, что сказал. Командир крейсера «Дофин» имел приказ захватить вашего гостя. Мне кажется, я не вправе упоминать здесь его имя.
Господин Лука слегка позеленел. Схватив со столика оплетенную соломой пузатую бутыль, он растерянно налил себе полный бокал и стрельнул в Торварда острым взглядом.
– Вы?..
– Угу, – кивнул Торвард, – на борту имеется запись нашей беседы. Я предлагал покойному сдать мне крейсера и уйти домой на корветах – он не захотел. Он почему-то решил, что моя «Валькирия» подобрана на помойке. Я убедил его в обратном.
– Вы понимаете, что это значит? – от жизнерадостного вида господина Луки не осталось и следа.
– Мы все понимаем, – ответил Ровольт. – В свите вашего уважаемого гостя имеет место измена – если не комплот…
– Нет, – зашипел, перебивая, Лука, – я не это имел в виду, тыс-сяча чертей! Вы понимаете, какую тень это бросает на… на меня?
Королев посмотрел на Ровольта. Ровольт посмотрел на Королева. И оба потянулись за сигаретами.
– Кто кроме вас знает о… цели прибытия эскадры?
– Первый пилот, – ответил Торвард, – он человек надежный. К тому же вряд ли он понял, о ком шла речь…
– Офицер связи?
– Нет. Я использовал закрытый канал – конструкция системы исключает возможность прослушивания линий командира и первого пилота, а в данном случае именно она и использовалась.
Кириакис подергал себя за ус.