Наследник
Шрифт:
— Не думай, что мне хочется ограничивать твои силы, — Апа тяжело вздохнул, — Просто из двух зол выбираю меньшее. Кроме тебя и Ю в этом лесу нет существ с огненной сущностью. Но будь вы даже не единственными, мне всё равно пришлось бы так поступить. Сам понимаешь, моя жизнь зависит от этого леса. Возле водопада мы не будем ставить формации. Я там нахожусь почти всегда, а ты сможешь обучать там мальчика владению огнём. Не знаю, каким ветром тебя забросило в наш лес, но видимо именно для этого. Огненных зверей ведь вообще в мире очень мало осталось.
— Видимо, тем же ветром, что и тебя, — любезностью на любезность ответил примат, —
— Можно сказать, что у меня был хороший учитель. Он знал буквально всё и обо всём. Именно он обучил меня грамоте, счёту, истории, алхимии и основам магии. Я был не очень прилежным учеником, и не понимал, для чего мне всё это, в то время, когда мои братья с утра и до вечера упражнялись с оружием. Отец говорил, что я очень слаб, и возможно смогу упражняться с оружием после того, как мне исполниться восемнадцать лет и мой дух окрепнет. И пока мне надо сосредоточиться на защите, а не на нападении, но из всех предложенных мне печатей я смог освоить только три. Тягу к знаниям я обрёл лишь после заточения в этом лесу. Мне повезло, что у прошлого духа было много различных книг и свитков, большая часть из них была о том как защищаться без применения духа. Сдаётся мне, что По Чен при жизни был странствующим монахом или…
— Бандитом он был, самым настоящим, — примат скорчил жуткую гримасу, — Людей он люто ненавидел, но зато хорошо относился к зверям, особенно к духовным. По этой причине лес его и выбрал на роль хранителя.
— Не думаю, что его прошлое нам так важно. — Возмутился Апа, — У каждого, до появления здесь, была своя жизнь. И заметь, о том, как в этом лесу появился ты, я не спрашиваю.
— А ты сам случаем не бандит? По защищаешь. Ещё это странное желание ничего ни о ком не узнавать и ничего о себе не рассказывать. Будто есть, что скрывать, — орангутан поджал нижнюю губу, давая понять, что в чём то подозревает духа.
— Как я могу не защищать? Прошлый дух, между прочим, жизнь мне спас. И это не смотря на всю ненависть к людям, о которой ты говорил. Бандитом при жизни мне быть не довелось, — дух хмыкнул в кулак, — у меня было столько богатств, что воровать у других было бессмысленно.
— История о твоих богатствах — пустая болтовня. Я ведь уже не смогу твои слова проверить, — Уху цокнул языком и замотал головой.
— Ты можешь мне не верить, но, тысячу лет назад я был императором всего континента. Как иначе я мог бы узнать, что там откуда ты родом вас называли Тхара, считали священными животными и даже прародителями народа Хлаори.
— Весьма слабое доказательство, — парировал примат, — Ты мог услышать историю от какого-нибудь заезжего торговца. Они хоть и редко, но всё же появлялись в наших краях.
— Подозреваю, что то были вовсе не торговцы, а доверенные императорскому роду войны. Хань — единственные, кто мог позволить себе привезти из далёкой страны Тхару и вовсе не для того, чтобы использовать их в качестве домашнего животного. Они использовали их, вернее их огненный дух для усиления своих драконов. Для этого достаточно было только самому его убить. Похоже, что только с виду Тхара неказисты, а огненная магия в них сильна. Наверняка ты сбежал когда-то при перевозке и остался жить в этом лесу.
— Не сбежал! — твёрдо произнёс орангутан, — Меня отпустили. Юный принц не смог свыкнуться с той мыслью что, чтобы усилить его огненного дракона должно погибнуть другое существо. Он и помог мне сбежать, а сам сказал, что поглощение прошло удачно. Две тысячи лет прошло, а я до сих пор помню, что моего спасителя звали Чан Хань.
— Значит, император Чан? Известная в истории фигура. Его дракон был настолько слаб, что его самого едва не убил обычный солдат в битве при Хапоре. Тогда и открылась великая тайна. Его отец так громко кричал про Тхар и их духов. Про силу, заключённую в их объединении, что, подслушавший этот разговор, враг — Ледяной Лорд вместе со своей армией отправился в Хлаор и истребил всех Тхар. После чего настали тёмные времена для династии Хань. Империя погрязла в междоусобицах и битвах с внешними врагами на всю следующую тысячу лет. Так что можешь гордиться. Ты — единственный оставшийся в живых Тхара и причина гибели когда-то сильной империи. Не дрогнула бы в тот день рука моего далёкого предка, и мы бы сейчас здесь не стояли и не разговаривали. Как знать, может я бы не стал последним императором в династии… — Апа тяжело вздохнул, — но это всё дела давно минувших дней, теперь я простой лесной дух, которому нет дела до того, кто правит в Поднебесной.
— Не верю, — замотал головой Уху, — даже во мне через две тысячи лет, когда я увидел пацана, проснулось желание отомстить людям, которые держали в клетках и убивали таких как я. Со дня твоего позора прошло гораздо меньше времени, а ты вдруг решил помогать наследнику, сменившего твой род рода.
— Я не рассматриваю его как захватчика, скорее как своего наследника. И хочу помочь ему вернуть престол. Возможно ты прав, и это небольшой мой протест против новой правящей династии. Если я не могу вернуть Хань во главу империи, то хотя бы отдам власть в руки того, кого считаю достойным.
— Значит я прав! — закричал орангутан, и принялся прыгать и хлопать в ладоши, — у нашего духа тоже есть задетые чувства. Пожалуй и я поучаствую в этом плане мести. Человек, убивший всех Тхар был подлым, как и человек, убивший отца Ю, а подлых людей надо наказывать.
Глава 14
— Ну вот ты, наконец, и попался, — засмеялся мальчик, сильно раскачивая ветку, — не ожидал, что и я смогу устроить тебе ловушку?
— Не ожидал, что тебе хватит смелости свалить учителя с пальмы, — лапой Уху потер ушибленную спину, — куда катится мир? Молодёжь совсем перестала уважать старших.
— Ю, ты бы лучше не обижал его, — сделал серьёзное лицо Апа, хотя, на самом деле, именно он и помог соорудить мальчику, уставшему от постоянных нравоучений орангутана, нехитрую механическую ловушку, — говорят, что злой примат способен выдёргивать даже вековые деревья с корнями.
— Меня этим уже не напугать, — Ю не мешкая подскочил к Уху и протянул ему свою руку для заключения очередного перемирия, — может, раньше, у меня бы уже задрожали коленки. Но сейчас, когда я освоил замедляющую формацию, я уже ничего не боюсь.
Едва только мальчик угрожающе поднял палец вверх, как обезьяна замерла, испуганно глядя на него.
— Даже не вздумай этого делать! До сих пор после прошлого раза голова болит.
— А кто же тебе виноват? Сам ведь тогда бросился на парня, да ещё и головой вперёд. Он использовал формацию и быстро отошёл в сторону, а ты как летел, так и впечатался головой в дуб. Ещё и желудями после сверху завалило так, что нам даже пришлось тебя откапывать, — вспомнив эту картину, дух громко засмеялся.