Наследник
Шрифт:
— Ну а мы разве сдюжим столь малыми силами? — Шах с сомнением оглянулся на бодро шагающую группку молодых бойцов и дребезжащую перегруженную веломототарантайку.
— Задача отделения — сковать противника боем, чтобы вражины сразу не разбежались, — похлопал товарища по плечу парагвайский казак. — Дайте мне время перестрелять врагов.
— А вдруг они на тебя всем скопом попрут?
— Лесного призрака фрицы даже не заметят, — ободряюще улыбнулся самонадеянный вождь.
Через пару часов похода Матвей остановил отряд возле изрядно заросшей травой дорожной колеи, отходящей в сторону от основного пути. Свернув на ответвление, Матвей завёл отделение подальше в чащу леса и приказал разбить временный
Чтобы не проворонить супостата, чародею пришлось коротать ночь урывками сна. Матвей был уверен, что немец не отважится шастать ночью по лесу вблизи позиций противника, но, всё же, перед первым серьёзным боем сильно волновался. Потому ещё затемно устроил побудку бойцам, приказал подкрепиться консервами, чтобы не разводить костра, который мог предательски выдать засаду запахом дыма.
Привязав собак к стволам сосен, сторожить гружёную скарбом велоповозку и походные солдатские ранцы, Матвей отвёл отряд к дорожной развилке. Уже начало светать, отступающая ночь сбросила маскировочную сеть с лесной чащи.
— Вот здесь и устроим засаду на супостата, — окинул взглядом удобную позицию командир. — Тут перед ответвлением дорога слегка изгибается, и не позволяет разглядеть, что делается по ходу движения. Траву мы сапогами и узкими шинами колёс вчера изрядно примяли, так что опытный взгляд передового дозора сразу заметит свежий след. Остановится. Мы их по–тихому уберём и спрячем за придорожными кустами.
— Надо бы дерево подпилить, дабы дорогу перекрыть, — потряс в руках прихваченную из лагеря электропилу гранатомётчик.
— Нет, первую машину я сам остановлю, — замотал головой Матвей. — А ты, Гимнаст, двигай метров на двести к хвосту колонны. Там толстенный ствол сосны как раз наклонён в сторону дороги. Подпили его наполовину и привяжи толовую шашку с гранатой. Проволочку от кольца чеки гранаты протяни подальше в чащу леса, и замаскируй опалой хвоей. Да закладку взрывчатки хорошенько прикрой куском коры.
— Понятное дело, командир, — усмехнулся боец и подозрительно прищурил глаз. — А откуда ты, Кадет, знаешь, что там сосна подходяще наклонилась?
— Так шагни чуть за изгиб дороги, путь дальше прямо идёт — тоже увидишь, — ловко скрыл свои таланты всевидящий чародей. — Я ещё вчера диспозицию составил. Одна боевая тройка прижмёт хвост колонны, вторая будет чесать огненной гребёнкой бок, а третья, вместе с Шахом и Вратарём, ударит по бронированной голове. Наверняка, танки и броневики первыми пойдут.
— А почём ты знаешь, Кадет, может, немец двинет по лесной дороге колонны пехоты? — как всегда засомневался Марафонец.
— Это только ты у нас спортсмен–дальнобойщик любишь длинные забеги, — похлопал снайпера по плечу Матвей. — А изнеженные европейцы предпочитают совершать стремительные марши на колёсной технике. Немцы же тут не простой передислокацией войск занимаются, а прорывом флангов противника. Потому будут и грузовики с пехотой, и миномёты с полным боезапасом, и тяжёлая бронетехника с пушками и пулемётами.
— И вся армада на нас одних?! — поёжился щуплый Марафонец.
— Так в лесу, танки и броневики, что рогатые бычки в тесном загоне на скотобойне, — усмехнулся Вратарь и любовно погладил ствол длинноствольного «зверобоя».
— Первый танк мой, а остальные за тобой, — одобрил оптимизм противотанкиста Матвей. — Сначала бьёшь танки, потом бронемашины. Ребята, по двигателям автомашин постарайтесь не попадать — трофейный транспорт нам ещё самим пригодится. Гранатомётчики, первые выстрелы направляете по кузовам
— Только глубже в лесную чащобу и остаётся пятиться, — понурившись, обречённо вздохнул Марафонец. — Лишь в десять стволов нам прущую в атаку толпу немцев не удержать.
— Но враг же сразу не сообразит, что нападает столь малый отряд героев, — шагнул к паникёру Матвей и ободряюще потрепал за плечо. — Ведь у страха глаза велики. Тем более что партизанами будет полон лес. У нас на каждого реального бойца по десятку картинных героев припасено. Разворачивайте агитплакаты с головастиками и прячьте за стволы деревьев. Только растяжки транспарантов ставьте сбоку, чтобы сразу с дороги их было не заметить, а красочные мордочки выглядывали из–за стволов только, когда враг сделает десяток шагов вглубь леса. Ещё, в паре десятков шагов от дороги, между деревьев, растяните проволочки. Часть закрепите одним концом к кольцу, выдёргивающему чеку гранаты, а другие обманки натяните просто так, чтобы побольше жути нагнать. За каждым плакатом нагребите холмики из хвои и земли, по форме тела притаившегося стрелка. Можете прямую палку, вместо ствола винтовки, рядом примостить. Ложный рубеж создавайте метрах в тридцати от дороги, куда немец может гранату добросить. А что наши гранаты летят издалека — противник сразу не сообразит.
Вперёд из группы гранатомётчиков шагнул Лучник.
— Я могу за сотню метров точно снаряд или дротик запулить, только за деревьями не видать дороги.
— Выбирайте позицию ближе, с приемлемым сектором обстрела, и чаще перемещайтесь, — посоветовал командир. — И не важно, что из–за деревьев виден лишь узкий участок дороги, терзайте доступный кусок. Заготовьте заранее несколько удобных лёжек, окопайтесь. Широким фронтом враг через минное поле не попрёт.
— А вдруг фашист с фланга зайдёт? — не понижал уровень пессимизма неугомонный Марафонец.
— Пока фрицы очухаются от внезапной атаки, уже некому будет по флангам бегать, — рассмеялся парагвайский оптимист. — Я и сам со всеми управился бы, кабы кто чуток времени сумел придержать противника, пока буду ему головы крушить.
Марафонец наконец–то улыбнулся и орлиным взором окинул соратников:
— Ну, для вождя индейцев, чуток попридержим бледнолицых врагов. Правильно, братья краснокожие?
— Конечно, сразу всех ковбоев сами вырезать не станем, — задрав подбородок, шутливо поддержал общий задор племени комсорг Шах. — Повергать сильнейших врагов и снимать с них скальпы доверим вождю.
Молодёжь рассыпалась по кромке леса вдоль дороги и с юношеским задором приступила к реализации дерзкого плана. Будь на месте необстрелянных комсомольцев бывалые солдаты, они бы сильно засомневались в осуществимости задуманной операции, но очарованные уверенностью лихого командира бойцы горели решимостью наконец–то схватиться с врагом. Красноармейцы безоговорочно верили командиру, который уже не раз доказывал своё отличное владение разнообразными видами оружия. Они многократно видели, что, если дать Кадету достаточно времени пострелять по мишеням, то надолго их не хватает, и казаку даже оптического прицела не требовалось, чтобы попадать точно в цель. Ещё бойцы знали, что у парагвайца имеется специальный глушитель для бесшумной стрельбы из револьвера. Командир никому не показывал секретную разработку, но результаты можно было оценить по изрешечённым мишеням, хотя шума выстрелов слышно не было.