Наследники Великой Королевы (др. изд.)
Шрифт:
— Нам придется беседовать, как видно, всю ночь, Роджер, — сказал Джон, — так что лучше ложись спать. Ник позаботится, чтобы тебя устроили поудобнее. Кстати, Ник, твой хозяин не очень доволен тем, с какой легкостью мы сумели проникнуть сюда. Он поручил тебе задать жару двум вашим парням, которые дежурят на улице. И никого сегодня ночью даже на порог не пускать, пусть хоть король Иаков пожалует.
Лицо Ника побледнело от гнева. Ему не понравились эти распоряжения и еще меньше тон Джона. Он, однако, сдержался и ничего не ответил, только сделал мне знак следовать за ним.
По лестнице с резными дубовыми перилами, освещенной старинным фонарем, мы поднялись в обставленную с большим вкусом спальню. В ней стояла огромная на четырех столбиках кровать под балдахином. На окнах висели удивительно красивые старинные занавески. Они почти скрывали металлические ставни.
— Думаю, в такой роскошной постели тебе спать еще не приходилось, — в голосе Ника снова послышались язвительные нотки. — Подходящее ложе для внука сэра Людара Пири. Но смотри, чтобы тебе не приснился дурной сон — к примеру как тебя сажают в тюрьму или вздергивают на виселице как пирата.
Ник направился к дверям, но остановился, чтобы выпустить последнюю отравленную стрелу.
— Кстати, как это ты решился оставить Кэти Лэдланд? — поинтересовался он. — Говорят она расцвела как роза? Ты лазил к ней в окошко, Роджер?
Это было уже чересчур. Одним прыжком я подскочил к нему и ударил его кулаком прямо по ухмылявшейся физиономии. Голова Ника так резко ударилась о дверной косяк что глаза на миг будто поглупели. Он попытался было выхватить свою шпагу, но я стиснул его кисть одной рукой, а другую снова занес для удара.
— Ни слова больше о Кэти! Попридержи свой гнусный язык! — предупредил я. — Быть может ты и стал здесь большим человеком, но для меня ты как был так и остался трусом и мошенником. Можешь позвать своих головорезов снизу, я и при них повторю то же самое.
Я отпустил его руку, и он, не говоря ни слова, вышел. Я знал, что Ник всегда был трусом. Неожиданное возвышение в преступном мире не могло изменить его природу.
Я попытался открыть металлические ставни, но они были слишком туго закреплены скобой. Тогда я раздвинул занавеси над роскошной кроватью. Простыни были из превосходного тонкого полотна, наволочки на подушках из атласа, но судя по запаху сырости, белье очень давно не проветривали. Я дотронулся до наволочки, и она буквально расползлась прямо у меня под пальцем.
Я задернул полог и расположился на ночлег в углу комнаты, завернувшись в плащ.
8
Сквозь плотно задвинутые ставни моей комнаты не проникал ни один луч солнца, и я наверняка проспал бы утро, если бы меня не разбудил шум драки на улице. Двое прохожих из-за чего-то повздорили между собой. После недолгой словесной перепалки они, недолго думая, схватились врукопашную, чем вызвали неистовый восторг всей округи.
— Дай ему как следует по голове, Сквайр, — кричали одни. — Выпусти кишки этому мерзавцу, — орали другие. Причем в этом хоре слышалось немало и женских голосов.
Никого из посетителей в нижних комнатах уже не было, только охрана подозрительно косилась на меня, да Ник Бил мрачно поглощал за столом свой завтрак. Он увидел меня и нахмурился. На подбородке у него виднелся красный след от соприкосновения с моим кулакам.
— Джон ушел, — коротко объяснил Ник — он всю ночь торговался с Хозяином, а как только рассвело, отправился на деловое свидание с каким-то важным джентльменом, который участвует в деле и должен внести деньги. Тебе он велел идти на постоялый двор и ждать там его возвращения.
Новость эта меня очень обрадовала, ибо это означало, что у меня будет по крайней мере один свободный день в Лондоне. Сколько лет я уже мечтал увидеть этот замечательный город! Теперь я получил эту возможность.
— Как сегодня погода? — поинтересовался я. Окна были все еще закрыты ставнями, и дух в помещении стоял такой, будто здесь целый полк ночевал.
— Отличный денек, — ответил Ник. Рука его осторожно коснулась подбородка, но потом он быстро отдернул ее, словно желал скорее позабыть о нанесенном ему оскорблении. Потом он удостоил меня презрительным взглядом.
— Я сам провожу тебя на постоялый двор, — снисходительно заявил он, — иначе ты заблудишься. Он нарочито долго вытирал сальные руки и губы, потом медленно поднялся.
— Пошли.
У меня не было ни малейшего желания совершить свою первую прогулку по Лондону в сопровождении такого спутника, и я без обиняков заявил ему об этом. Однако Ник только отмахнулся.
— Думаешь, я сам жажду показаться всем в твоей компании. Да тебе только матерчатой шапки с козырьком да фартука не хватает. Ни дать ни взять приказчик из мануфактурной лавки! Но я обещал Уорду проводить тебя и сделаю это.
Я больше не стал спорить и последовал за ним к выходу. Воздух был свежий и бодрящий. На голубом небе ни облачка. День выдался поистине великолепный, однако даже прекрасная погода не могла смягчить безобразия здешних трущоб. Дома лепились близко друг к другу и были так же грязны и мрачны, как и обитавшие в них люди. Казалось, никто здесь не работает. Мужчины группками стояли на улицах и о чем-то вполголоса беседовали. Неопрятно одетые женщины высовывались из окон и дверей, переругиваясь друг с другом грубыми пронзительными голосами. Из подвалов и подворотен все время вылезали какие-то подозрительные субъекты.
Таверны и харчевни были на каждом шагу, однако работы хватало и мальчишкам, торговавшим пивом вразнос.
— Старый крепкий эль! Не проходите мимо! — пронзительно кричали они.
Уже изрядно подвыпивший трубочист негромко мурлыкал песенку, время от времени прерывая ее и хриплым голосом предлагая свои профессиональные услуги. Было, однако, сомнительно, что в таком состоянии он способен что-либо делать. Кроме того кругом царила такая грязь, что, на мой взгляд, чистить трубы было занятием бесполезным и даже глупым. Обо всем этом я сказал своему спутнику. Ник снова презрительно взглянул на меня.