Наследство
Шрифт:
Оборотница задумалась. Тут просто так не ответишь. Кто его знает, какими последствиями неосторожная фраза обернется. Этих... экспериментальных в такой глуши небольшая армия проживать может. Кто ж их считал-то? А покой они действительно любят. Ну еще книги. И свалки, если брать одного конкретного представителя. Проще всего понимание выразить и слинять быстренько, пока леший не опомнился. Авось даст выберется Стеван как-нибудь сам из передряги или любимый папочка свое сухое плечо чаду подставит, если не пристрелят его. Но...
Вот именно эта небольшая вероятность смущала оборотницу. За смерть молодняка с Джэгоды голову снимут, а жить без головы неуютно немного. Голодать придется, думать опять же чем? Девушка вздохнула. Она смешно сморщила кончик носа и почесала левую бровь. Однако, данные волшебные действия не принесли ожидаемого облегчения. Решение не появилось из воздуха.
– Допустим, ты меня уговорил. Но у меня есть приказ и нарушать его, тем более перед подопечным светиться я не хочу. И как быть?
– оборотница ждала предложений. Любых. Ее и бред устроит, лишь бы сработал.
– Мне и самому не с руки в эту историю лезть, - по доброму усмехнулся мужчина.
– Лучше бы они сами как-нибудь без нас разобрались. Но теперь уже вряд ли. Но есть у меня лицо заинтересованное. Тот белобрысый оборотень потерял, когда за рыжими в пекло полез, а я подобрал. Подумал, вдруг пригодится?
Леший снял с плеч рюкзак, открыл его и достал оттуда трехлитровую банку. Внутри скорчившись в три погибели находилась полудохлая рыбина. Бока опали, плавники повисли, а в глазах форели светилась настоящая человеческая усталость.
– Что это?
– оборотница отпрянула, чуть не свалившись в заросший ряской пруд. Зрелище замурованной рыбы было не очень приятным.
– Не что, а кто. Фамилиар ведьминский. Самый настоящий, - мужчина любовно погладил бок банки.
– Сейчас же как принято: добудет ведьма себе спутника и сразу его в камешек запаивает. Функции те же, а мороки меньше и над ухом никто не зудит.
– Ничего себе...
– и фамилиары, и их каменные тюрьмы были Джэгоде в новинку. Колдуны спутников не имели. По крайней мере аквариумов в их домах девушка не видела.
– И каким... местом он нам поможет?
– Таким, - повертел банку в руках мужчина, - не поможет, а вот если его в новое тело пересадить, то помощник отличный выйдет. В кота или мышь, например, - привычным жестом потер переносицу леший. Хотя очков на ней не было, она все равно потела. То ли от кучи намотанных на тело одежек, то ли от крепкого женского тела. И зря считают, что нечисть в некоторых аспектах жизни несведуща. Раз нечисть, то и не мужик теперь что ли?!
– Тааак, - протянула оборотница, - и кто из нас двоих хирург-трансплантолог? Или хотя бы ветеринар!
– хмыкнула женщина. Ее расположение духа вернулось в прежнее состояние.
– А тут большого ума не надо. Два рисунка начертил, этому телу голову отрубил, - провел по шее леший, - и он сам в живое существо прыгнет.
Рыба в банке вяло трепыхнулась. Похоже дальнейшая судьба фамилиара его не очень интересовала. Или радужное чудо что-то задумало. Или не являлось тем, кем его представили.
Просто было только на словах. На деле оказалось чертовски сложно поймать мышь. Несмотря на все способности лешего серая тварь ближе чем на два метра подходить отказывалась. Ее глаза - черные блестящие бисеринки смотрели на двуногих недоверчиво. Леший и так подманивал и сяк внушал, но интуицию мыши обмануть было сложно. Ловьцы к ней два шага вперед - мыл три скачка назад.
Мужчина выругался. Удерживая мышь, он попросил оборотницу очистить место от дерна и нарисовать по указке колдовской рисунок. Вышло криво, но охотникам было не до совершенства: полевые условия к нему не очень располагают. И чья-то нагота тоже! Но это леший оставил при себе, продолжая исподтишка наблюдать за женщиной. Эх... было бы немного времени в запасе! Но его как всегда не было.
Тем временем Джэгода закончила второй рисунок. Отступая леший заманил жертву в первый круг, а женщина во втором распаковывала банку. Рыба вяло трепыхнулась и мутным взглядом обвела место казни. Шевельнула хвостом. Взглянула на протянутый лешим ножик, небольшой камешек, под головой... Кажется до фамилиара кое-что стало доходить.
– Ироды! Душегубы!
– завопил он.
– Вы соображаете, что творите? Да я вас к ответственности привлеку!
– рыба стала яростно дергаться, но чешуя фамилиара уже подсохла на воздухе и вырваться было практически невозможно.
– К какой?
– деловито осведомилась Джэгода, прикидывая куда лучше вонзить нож.
– Голову руби, - подсказал леший.
– Что?!
И только оборотница замахнулась...
Из-под забора вылетел помятый белый петух. Истерично кудахтая он ломанулся прямо на лешего. За ним выскочил облезлый кошак со вздыбленной шерстью. Петух кукарекнул, рванулся вперед и распахнул крылья, совершенно забыв о неумении летать. Он подскочил и со всей дури врезался в лешего. Хорошо тот руку успел выставить, а то бы крепкие шпоры половину лица располосовали!
– Зараза!
– рявкнул мужчина, глядя на удирающую мышь.
– Эм...
– оборотница поджала губы и посмотрела на рыбный трупик. Фамилиар теперь разве что на консервы годился.
– К-кудах!
– петух растерянно растянулся в магическом рисунке.
Громкий хлопок, немного дыма и птица поднялась на ноги, тряхнув обугленным гребешком. Кот счел за лучшее ретироваться с поля боя...
Через несколько часов поисков у меня в животе заурчало. Судя по звуку с завтрака червячок умудрился до размера Годзиллы вымахать и корочкой хлеба этого монстра вряд ли заморишь. К этому времени я успела обыскать половину комнаты. Как обыскать... Скорее навести беспорядок, приказывающий насколько усердно я выполняю распоряжение похитителя. Но дальше так продолжаться не могло - организм, сытый по горло зрелищами, требовал хлеба.
Я вошла в гостиную и глотая литры слюны дошла до холодильника. Распахнула дверцы и с трудом сдержала слезы облегчения - полки ломились от еды. Первым на глаза попался кусок оранжевого сыра, за ним я ухватила окорок, под мышку сунула два стаканчика йогурта и сверху стянула половинку черного хлеба. Булку иностранный гад сожрал.
Из кухонного закутка, я принесла столовые приборы, с ногами забралась на диван и принялась наблюдать за колдуном.
Он рылся за печкой методично почесывая запасы: мешок с сахаром, рядом с ним сито, мешочек гречки, рис, доисторические макароны: длинные желтые толстые трубки - вкус детства! Следом показались резиновые сапоги, упакованные в пластиковые пакеты телогрейки и что-то еще из вещей.