Наследство
Шрифт:
– Что-то случилось? – тихо спросил Владимир.
– Мои родители погибли.
– Простите. – Он осторожно взял ее за руку. Его ладонь была теплой и мягкой. От нее исходило молчаливое участие. Нина не стала высвобождать руку.
Дорога до бара была долгой, как расстояние между годами.
– Вам коньяк или водку?
– Лучше пива.
– А я выпью водки. Согревает, расслабляет, не имеет запаха. Луна, море, звезды и немного алкоголя – что еще нужно для идеального южного вечера?
– Только любовь, – мягко проговорил Владимир.
– «Любовь»… – горько и презрительно передразнила Нина, опорожняя рюмку. – Сколько вам
– Да, он хорош.
– Мой должен быть лучше. «Надежда». Большей пошлятины трудно и придумать. Вы сможете сделать «Сказку» на порядок выше этого мемориала?
– Я не совсем понимаю…
– Я объясню. – Она собрала силы для улыбки. – Все равно вас просветят. Не я, так кто другой. Это же местная легенда, романтическая история любви… – Она вложила в последнюю фразу весь сарказм, на который была способна. – Этот отель построил любовник моей мамочки и назвал ее именем. Надежда. Наверно, он был немного «того», точно не знаю. В общем, у них не сложилось. И, когда отец позволил Надежде вернуться, Алекс нанял киллера. Говорят, он хотел все отменить, но не успел. И тогда он покончил с собой, а мне завещал «Надежду». Ну, понравилась история?
– Вы… серьезно? – Он озадаченно заглянул Нине в лицо.
– Думаете, я бы смогла так весело пошутить?
– Простите… Сколько вам тогда было? – спросил Владимир. Вид у него был подавленный.
– Двенадцать. – Нина допила свою водку. – Ладно, пора спать. Завтра в семь ноль-ноль я буду вас ждать.
– Я провожу вас…
– Не стоит. Здесь нет ни бандитов, ни маньяков, ни киллеров. Здесь всем весело и хорошо. Это рай. Наслаждайтесь!
– Я построю вашу мечту, – совершенно серьезно сказал Владимир. – Обещаю вам.
– Спасибо. – Нина ощутила, как ее печаль становится легче, превращаясь из свинцовой тучи в легкое облачко. Наверно, начинало действовать выпитое. Она улыбнулась уже без напряжения. – В старинные времена из вас получился бы классный рыцарь в сияющих доспехах.
– К сожалению, – вздохнул Владимир, – сейчас другие времена. И прекрасные принцессы грезят о крутых ребятах на дорогих бибиках. Но я оптимист. Одна-то должна была остаться. Та единственная, в поисках которой я исколесил полмира.
– Я желаю вам поскорее ее найти, – сказала Нина, вдруг ощутив легкое сжатие в груди. Но она так и не разобралась, что это было. И не хотела разбираться. Самокопание – удел слабых и бездельников.
Вскоре закипела работа. В строительство Нина окунулась с головой. Она сновала повсюду, толкаясь среди строителей, ругаясь на ломаном турецком с хапугой-прорабом. Однажды едва не свалилась в котлован, но и эта маленькая неприятность не ослабила ее пыла. Невозможно было представить стройку без ее вездесущей фигурки в заляпанной раствором куртке, таких же джинсах и ботинках на высокой платформе, которыми Нина, как гусеницами танка, месила чавкающую землю. Даже сны ее стали иными. Привычные кошмары подвинулись, уступив место новым, в которых прекращались деньги и стройка вставала. Или же Нина летела в огромный глубоченный котлован, вырытый почти до самой середины земли. Иногда в этих снах появлялся Владимир, и тогда призраки отступали, и небытие наполнялось неведомой музыкой, шорохом снежинок, огромных и удивительно белых, так не похожих на мелкую турецкую крупу пополам с противным дождем. Эти
В реальности все было иначе. Человек непосвященный мог бы назвать их с Владимиром отношения романом. Нина подбрасывала его на машине. Частенько вместе обедали, иногда спорили, иногда смеялись. Бывало, гуляли по берегу. Но всякий раз, возвращаясь в «Надежду», они говорили друг другу: «До завтра» – и легко расходились по своим бунгало. Когда Асим заметил, что не верит в дружбу между мужчиной и женщиной, Нина возмутилась. Асим спорить не стал. Многозначительно улыбнулся, обозрел стройку из-за забора, не запачкав новеньких штиблет, и, заявив, что Нина стала похожа на землеройку, умчался на своем свежевыдраенном «БМВ» бог весть куда. Летний сезон закончился, и блондинки разъехались. Для партнера это было время отдыха, когда он занимался отложенными с лета делами и собственным драгоценным здоровьем. Приближался сезон горных лыж и крепких спортивных красоток.
– И когда он все успевает? – уважительно заметил Владимир за обедом в крошечном придорожном ресторанчике напротив стройки.
– Что – все? – проворчала Нина. – Он последнее время вообще ни хрена не делает. Разве что по бабам шляется.
В глубине души она обиделась на землеройку.
– Но это у него здорово получается.
– Попросись в ученики, – посоветовала Нина, отправляя в рот добрый кусок хорошо прожаренного, обильно сдобренного перцем, специями и соусом «чили» бифштекса. – Иногда он бывает добрым. Может, отстегнет тебе одну из девочек.
– Да, похоже, он из тех мужчин, в которых влюбляются женщины всех возрастов и национальностей.
Нине показалось, что в этой полушутливой фразе таился тщательно маскируемый вопрос. Его же она прочла в зеленоватых глазах архитектора. Иногда она ловила на себе этот задумчивый полувопросительный взгляд. Но одним из Нининых правил было отвечать лишь на прямые вопросы. В противном случае можно попасть впросак и выглядеть дурой: вдруг узнать хотели не то, а совсем другое, или не думали ни о чем подобном вообще. А ты ляпнешь ни к селу ни к городу…
– Откуда мне знать… – передернула она плечами. – Спроси у них, раз тебе так интересно.
– Чужие победы завораживают, – улыбнулся Владимир. – А я никогда не пользовался популярностью у девчонок. Ни в колледже, ни в университете. Зато я преуспел в специальности. Впрочем, тогда для меня это было гораздо важнее всех девчонок мира.
– Да? – Нина оторвалась от блюда, замерев с вилкой в руке. – Почему?
– Мне было важно доказать, что я не очередной персонаж классических анекдотов из серии: «Послал новый русский сынка учиться…»
– Ты в самом деле из новых русских? – изумилась Нина. – А так и не скажешь. Я думала, ты какой-нибудь грант на обучение выиграл.
– Что, слишком умный? – рассмеялся Владимир. – Или цепей с печатками недостает? Это не мой стиль. Знаешь, что говорит отец, когда меня видит? «Ты похож на лоха».
– На лоха?! – Нина расхохоталась от души. – Примерно это мне и пришло в голову, когда я увидела тебя впервые, в аэропорту.
– Думаешь, я не понял? Это было написано у тебя на лице. «Боже, что за идиот?» Хорошо, я в последний момент костюм надел. Да и то потому, что в самолете пролил кофе на джемпер. Хороший джемпер, между прочим.