Настоящая фантастика – 2010
Шрифт:
— Да.
— Мы… Вместе ездили на Косу?
— Ездили.
— Когда это было?
— Сегодня. — Девушка поднесла к лицу руку с часами. — Как раз сейчас едем туда.
Бред какой-то! Она что, издевается? Я закусил губу.
— Прямо сейчас едем? В это самое время? И когда приедем, там нас…
Я не договорил, не посмел произнести дикую фразу до конца. И девушка молчала. Но во взгляде ее и так читался ответ на мои вопросы. Один и тот же на все. «Да».
— Вы можете по-человечески объяснить, что происходит? Откуда вы меня знаете и откуда я вас знаю? И вообще…
— Могу.
Кажется, я и вправду ожидал, что она начнет подробно все объяснять прямо здесь, у подъезда. Понадобилась пара минут, чтобы понять всю нелепость ситуации. Когда понял, кивнул на дверь подъезда.
— Пойдемте ко мне, там поговорим. Если не возражаете. И если вам в самом деле есть что сказать.
Она не возражала. И у нее было что сказать. А мне было, что послушать. Мы сидели на кухне, и невыпитый кофе остывал в белых фарфоровых чашечках.
Виталия называла себя магиней. Только это не профессия вовсе, даже не призвание. Это судьба, предназначение. Рок, если хотите. И маги — это не совсем люди. Вернее, больше чем люди. И понять мага способен только другой маг. И Виталия говорила со мной, потому что я способен понять. Потому, что я — маг…
Она так и сказала: «Вы маг, Сергей, и этим все сказано». Юный, пробуждающийся маг, ничего не знающий о своей силе, даже не верящий в нее. Но чем скорее я поверю, чем скорее научусь пользоваться силой, тем лучше будет для всех.
И еще она сказала, что выбора у меня нет. Таким я пришел в этот мир, просто сущность моя дремала до поры до времени. А сегодня проснулась — когда я попытался представить половинки кристалла, рассеченного и единого одновременно. Две точки пространства-времени, сколь угодно удаленные друг от друга и сколь угодно близкие. Представить то, что недоступно для человеческого восприятия и понимания. Но я поверил, что это возможно. И сделал.
У всех магов пробуждение приходит по-разному, нельзя предугадать, где и когда. И нельзя распознать будущего мага, пока он не проснется. Но в момент пробуждения все меняется. Это как всплеск в тихой заводи, как вспыхнувшая спичка посреди ночи. И если поблизости окажется способный видеть и слышать, он заметит, поймет, что у него появился новый собрат. Меня заметила Виталия. И взяла под свою защиту.
Власть предержащие среди людей знают многое и многое вожделеют. Но взрослый маг им не по зубам. Он словно отблеск света в этом мире, словно солнечный зайчик. Как поймать его, как удержать? То ли дело новорожденный несмышленыш вроде меня. Такого можно сбить с толку, одурманить, запугать. Чтоб так и не понял, кто он есть и для чего в этом мире. Чтобы стал орудием утоления чужой алчности. И они ищут новорожденных магов. Не умеющие слышать всплеск в тишине, видеть вспыхнувшую искорку, они нашли иные способы поиска. Сотканная за тысячи лет огромная сеть соглядатаев, осведомителей, информаторов. Ловчая сеть, скрепленная человеческой слабостью, жадностью, подлостью. Безжалостная, смертоносная сеть.
Я молчал, разглядывая свою странную гостью. Да, Виталия не врала, не ломала комедию, в самом деле верила тому, о чем говорила. Но смогу ли поверить я? Совместить опыт прожитых лет, свои прежние знания об окружающем мире с этим? Или совмещать как раз и не нужно? Не искать научные объяснения и доказательства, построенные на строгой логике причинно-следственных связей? Просто принять как факт?
Наверное, пить остывший кофе смысла не имело. Но я все же сделал глоток. Чтобы смочить губы, чтобы ставший сухим язык не прилипал к гортани.
— Хорошо, предположим, все это правда. На Косе… Это должно было произойти сегодня?
— Это произошло сегодня. Ты не успел разобраться в своей сущности. Они пришли за тобой, а ты не готов был противостоять ловчей сети. И тогда мне пришлось рассечь время, выбросить из твоей жизни сегодняшний день. Чтобы ты смог проснуться заново, попробовать еще раз.
— Чтобы я второй раз прожил один и тот же день?
— Пятый. Первые три ты сумел полностью стереть из своей памяти. Ты упрямый. Говорят, это признак очень сильного мага.
Кофе не помогал — во рту опять пересохло.
— Ты утверждаешь, что умеешь поворачивать время вспять? Так запросто?
— Не поворачивать, только отсекать кусочки от него. И не запросто. Далеко не запросто! На это расходуется очень много сил. Потому я и пришла к тебе, потому и рассказываю, хотя это не принято. Маг должен ощутить свою силу и поверить в нее прежде, чем услышит от других. Иначе принять свою сущность ему будет трудней. Но у меня тоже нет выбора! Я буду за тебя драться до конца, но я совсем слабенькая магиня. И когда моя сила исчерпается… ты попадешь к ловцам, так и не поняв предназначения.
Насчет «труднее поверить» я был с ней полностью согласен. Днем, после телепортаций, я действительно ощущал себя чуть ли не волшебником. Если бы я решился попробовать еще несколько раз, поэкспериментировать, и если бы получилось перемещаться без всякого гравитопередатчика, из любой точки в любую… Тогда как знать, кем бы я себя посчитал. А сейчас уже и результат эксперимента кажется нереальным, частью услышанной от ночной визитерши сказочки. Да полноте, а было ли что-то?..
Додумать я не успел — в дверь позвонили.
— Ловцы, — почти беззвучно прошептала Виталия. И у меня мурашки по телу пробежали. Поверил я в рассказ или нет, не важно. Что-то неизвестное, необъяснимое стояло за всеми сегодняшними событиями. Необъяснимое — и поэтому страшное.
— Сергей, откройте, это я, — донесся из-за двери голос Склярова, едва я осведомился, кто там. Меньше всего я ожидал услышать его. Хотя Виталия ведь говорила о соглядатаях и осведомителях. Пузанок на эту роль вполне годился.
— Николай Павлович? Что-то случилось?
— Да. Нужно срочно поговорить. Это связано с… сегодняшними событиями в институте.
Еще бы не связано! Видимо, теперь все в моей жизни будет так или иначе связано с этими «событиями».
— А до утра не может подождать?
— Нет, никак не может. Открывайте.
Я потянулся было к замку. И остановился. Если бы Скляров не сказал «открывайте», я бы открыл. А так… С чего это он командует?
— Я уже спать лег, Николай Павлович. Устал очень. Давайте завтра поговорим, в институте.