Наступление
Шрифт:
Лейтенант Скворцов, только прибывший в часть на замену из Союза, вышел из землянки, где располагался командир заставы, прикрывавший стратегическое направление — Пешаварскую дорогу. Когда то здесь был виноградник… виноградари ушли в Пакистан, виноградник вырубили метров на сто, чтобы не загораживал сектор обстрела. У дувала — который вообще то назывался бруствером, но в Афгане его называли дувалом — в темноте рдяно алели светлячки сигарет, негромко переговаривались на смеси русского, матерного и пушту — типичного языка русского спеца.
Когда он подошел к дувалу… никто и не подумал встать с корточек, как это подобает делать при приближении старшего по званию.
— Это наблюдение называется? — негромко спросил летеха — мать вашу так.
— Ты пригнись тащ лейтенант — с долей насмешки посоветовали ему — а то того и гряди, прилетит с гор. Тут душки с БУРами ходят, ненароком засветят еще. Жалко будет.
В спецназе, как и в любой другой серьезной части, командирами не назначали. Командирами становились.
Договорить насмешник не успел — с той стороны дувала что-то увесисто шлепнулось перед говорившим, и он вскочил на ноги, грязно матерясь. Следом повскакивали и остальные…
— Проверка бдительности, на!
С той стороны дувала встал Сивицкий, весь чем-то перемазанный — лицо, руки. Яростно сверкали только белки глаз.
— Тащ капитан.
— Шо, бля, пасти пораскрывали. Если бы душок — ща бы на собственных кишках валялись. Ферштейн?
— Так тащ капитан…
— О! Это кто гавкнул. Шило, небось, ты?
— Так точно.
— Зер гут. Собачью вахту ты стоишь, не слышу!
— Есть…
— Остальные, бля, мотню подобрали, и сделали так, чтобы я вас искал. Резко! Если, бля, кого на постах не будет — вломлю лично.
Спецура, резко подобрав барахло, покидала место сражения.
Капитан одним плавным, невероятно органичным и текучим движением перемахнул через дувал, мгновение — и он стоял перед молодым лейтенантом, который к нему был прикреплен, потому что, как выразился батя "в поле ветер в ж. е дым — в горах не канает".
— Пройдемся, лейт?
— Посидим, тащ капитан? Направление то… меня вон те развалины смущают.
— Меня они тоже смущают, лейт. Как десятиклассницу перед первым разом. Я там пару подарков оставил, для духов. Пошли, нечего ту ж…ми светить.
Капитан и лейтенант медленно пошли по лагерю. Это был их первый совместный боевой вылет, до этого только отработка взаимодействия там, на базе.
— Ты откуда, говоришь, лейт?
— С Москвы
— О! А я с Одессы.
— Дело хорошее.
— Еще бы. Как расплюемся — в гости приезжай.
— Приглашаете, тащ капитан?
— А то… одному скучно. В горы сходим. В Крыму хорошо. Ходить в горы пробовал?
— В пределах учебки.
— Тоже дело. А что в тебе такого особенного, что к нам прикомандировали?
Прикомандировали — было малозаметным оскорблением. Бывают малозаметные препятствия — а бывают малозаметные оскорбления. Понятные только посвященным.
— Направили потому что я два языка — от зубов отскакивает.
— Язычник…
— И не только. С СВД мухе яйца отшибу. В полете …
— А вот это — уже серьезнее. Звания есть?
— Мастер спорта. Дальше не успел.
— Призвали?
— Вроде того. Сам пришел.
— Ну-ну. Проверим при случае. Как личный состав?
— Раздолбаи, прости господи.
Капитан коротко хохотнул.
— Имей в виду, лейт — придет время, ты их примешь. Если копыта не бросишь.
— То есть?
— То и есть. Я в Академию** — рапорт писал. Мобыть возьмут.
— Постарше меня званием есть.
— Ты не понял. Одна вещь — не в передачу. Батя так решил. Иначе бы он тебя ко мне не поставил в пару.
Сказанное было удивительным — тем более для молодого лейтенанта
— Я тут без году неделя
— Неважно. Батя людей видит. У него духи — как после сала*** колются. Если он тебя ко мне поставил, зная, что я готовлюсь группу сдавать — значит, тебе и сдавать.
— Быть не может.
Капитан словно не услышал последних слов лейтенанта
— Не обосрись. Пацаны — или ты их сломаешь, или они тебя. Если они тебя — скорее всего, домой грузом двести вернешься.