Настя
Шрифт:
После перерыва наши быстро отыграли один мяч. Васечка лупанул со штрафного как из пушки и попал. 2:1. Соперники быстро восстановили разрыв. Егерс пробил в штангу, а Курнев был первым на добивании. 3:1.
Через пять минут мы в атаке. Анисим навесил на район одиннадцатиметровой отметки. Шувалов борется за мяч, который попав ему в голову уходит свечой в небо. Витёк, упав на газон, встаёт на карачки и тут кругляш попадает нашему форварду в пятую точку. Воротчик рижан в это время решил выйти из ворот, чтобы забрать бесхозный мяч. Но, круглый отскочил
Эдак Шувалова прозовут «Мастером задних мячей».
Последняя атака. Васечка подаёт угловой. Голкипер гостей берёт мяч в руки и бросает себе на ход, чтобы отдать пас ногой нападающим, но происходит срезка, и наш Бубукин заряжает по пустым воротам с линии штрафной… Защитник рижан, бегущий на защиту ворот, увидев момент удара, падает пытаясь выбить мяч через себя. И это ему удаётся… https://youtu.be/6-uIhdQTJ9s
Финальный свисток. Трибуны бьются в экстазе.
Продули, блин. Как мне теперь в Ленинград отпрашиваться?
Тут тупо повезло. В раздевалку пришёл товарищ Лацис. Поблагодарил команду за хорошую игру и объявил мне благодарность за участие в спасении людей:
— Погибло около пятидесяти человек, в основном дети. Если бы не действия Жарова и других спасателей, то число могло бы быть в разы больше… Спасибо Вам товарищ тренер, хороших советских людей воспитали…
Я на такой волне подкатываю к «воспитателю» и прошу отпустить в Ленинград на денёк.
— Э-э, — тянет трэнэр в раздумьях, — Дэнэг на былэт нэ дадым… На своы… Как ти там буржэв… Богатэнкый Буратыно…
Звоню Андрею из гостиницы. Апсолон билеты на поезд в Ленинград не взял. Пути на ремонте. То ли диверсия, то ли авария. Но, он сумел договорится насчёт машины в Горисполкоме. Сегодня вечером автоколонна выезжает в Ленинград.
И вот мы стоим у горисполкомовской полуторки. Старший машины — сотрудник Рижского горисполкома Ян Розе. В кузове ящики с немецкой кинохроникой «Вохеншау», что нашли в Лиепае во время разбора завала в подвале разрушенного дома. Вот теперь нужно отвести в Ленинград в архив кинематографии.
Ян поедет с нами в тентованном кузове. В кабинах пяти готовых к отправлению машин, должны были кроме водителя находится по стрелку военизированной охраны. Но, дали лишь двух бойцов. Мол, у военных охрана будет серьёзная. Ян сказал, что за городом, где-то через полчаса после отправления к нам добавится колонна из военной части.
Двинулись. Наша машина была четвёртой по счёту. Тент сзади и на боковых окнах был поднят — поэтому внутри кузова было пока ещё достаточно светло. Едва машины выехали за город, как впереди громыхнул выстрел. Колонна остановилась. Потом ещё выстрел. Ещё. Выглянувший в боковушку Ян, сказал: «Засада. Лесные братья.», и достал из портфеля пистолет. Мы увидели как из замыкающей машины,
Я глянул в окошко смотрящее на лес. К голове нашей колонны из леса перебежками приближалось человек пять. К хвосту колонны шли, периодически пригибаясь, трое, а какой-то пацан в немецкой форме бежал, размахивая пистолетом и верещал высоким голосом что-то типа «Смерть оккупантам».
— Они за этой ототятся, — кивнул Ян на последнюю машину, — В ней мука и консервы. Куда-то в Цесис она по-моему в документах…
Тент дырявит шальная пуля. Пригибаемся.
— Водилы в поле убежали, — констатирует Апсолон от другого борта.
— У нас не выйдет. Они уже слишком близко. Перещёлкают из ППШ. Попробую подобрать карабин…
Сказав это, мужчина перемахнул через задний борт и, подобрав оружие, забрал патроны из подсумка у стонущего бойца. Я, зачем-то вручил Андрею монтировку из под лавки и, тоже вынырнул из машины. Увидевший меня парень, (а возможно и девушка) выстрелил. От борта в полуметре от меня выбило щепку. И тут Ян начал стрелять, забравшись под нашу машину. Я, решив не мозолить глаза стрелкам, тоже нырнул под задние колёса. Один из нападавших сзади вскрикнул и упал. Двое других подхватили его и потащили в лес.
— На. — Наш старший протянул мне ТТ, — Умеешь? Там за кустами… Стреляй если что…
За кусты метрах в пятидесяти от нас забежала отчаянная девушка в немецкой фельдграу с нелепой блестящей брошью на шее. Ян из под кабины, щёлкая затвором, молотил по приближавшимся к голове колонны врагам. Судя по предсмертным воплям противников, их стало меньше. Я крикнул в кусты смелой дуре по-латышки:
— Убегай. Скоро приедет патруль.
Но, эта тупорылая вылезла из-за кустов и начала шмалять по машине из пистолета. От борта полетели щепки.
Э-э. Мы так не договаривались.
Я, особо не целясь (с такого расстояния в бою в ростовую движущуюся мишень попадают только опытные стрелки), сделал в ту сторону четыре выстрела. Типа испугаю, убежит. Девица исчезла. Ян развернулся, закончив с «передними», и пустил пару пуль вдаль по волочащим в лес раненного. И, надо же, подстрелил одного. Метров четыреста, однако…
Тишина. Ян, пригибаясь, сбегал к кустам, где пряталась девушка. Показал мне кулак с пальцем вниз.
Это, что?… Я её?… Я убил?
Потом он с Апсолоном собрал добычу в поле, пока я в отходняке стоял на стрёме с вручённым мне ППШ. Часы и деньги Ян оставил себе, а две фляжки с самогонкой передал мне и Андрею. Тут наша Вия подала голос из кузова:
— Юра, мне срочно нужно в туалет. Сро-о-чно-о!
Помог ей спрыгнуть с машины. Она, с перекошенным лицом, засеменила к кустам, сжимая ладонями свои булки.
Вот прихватило подругу. От стресса часто такое случается. Медвежья болезнь…
От кустов донеслись соответствующие случаю звуки. Через пару минут Вия просит: