Натюрморт с усами (сборник)

Гродзеньская Стефания

Вернувшись домой, я подошёл к зеркалу в ванной. Снял рубашку и увидал большой синяк на плече. Поднял руку — о, какая боль! И в тот же миг мои тёплые чувства

к человеку с тростью заметно остыли. Ибо трудно, господа, прощать кого-либо, когда тебе больно.

Но по истечении некоторого времени я снова подумал: «Понять — это значит простить». И даже возгордился тем, что вопреки боли могу занять благородную позицию. Опять поднял руку: заболело ещё пуще, я даже охнул; вот так попотчевал меня прохвост!

Слова эти не были изысканными — признаюсь. Но бывает, что и вполне изысканный человек, ощутив внезапную боль или во гневе, прибегает порой и к более крепким выражениям. Особенно если он один и может быть совершенно откровенным. И, несмотря на боль, я ещё раз повторил: «Понять — это значит простить». И снова преисполнился гордости и благородства.

Я

предался размышлениям. Судьбу, случай называют слепыми. Я бы добавил, что они к тому же лишены смысла, нельзя также ждать от судьбы или случая справедливости. Ибо, например, тот, кто стучался к чужой жене, срывал потом цветы удовольствий; я же получил не удовольствие, а удар тростью. Какая несправедливость! Но вопреки этим мыслям я снова повторил про себя: «Понять — это значит простить».

Только возникла у меня небольшая оговорка: «Жаль всё-таки, — подумал я, — что и другая сторона не рассуждает подобным образом; если бы этот человек понял свою жену, у меня бы не было синяка на плече».

Перевод М.Игнатова