Натюрморт с воронами
Шрифт:
От ощущения обреченности Кори охватила безысходная тоска: почувствовав во всем теле тупую боль, она устало опустилась на землю. Последняя надежда на спасение осталась за пределами этой ямы. А наверху никто даже не подозревает, что она ушла в пещеру. Если же ее и хватились, то ни за что на свете не найдут в этой чертовой дыре. Значит, она обречена. Скоро сюда вернется монстр и будет с ней «иглать».
Передернувшись от этой мысли, Кори тихо заплакала. Тогда и наступит конец ее несчастной, никчемной и бесполезной жизни. Перед глазами Кори прошли безрадостные годы детства, полные беззащитности перед невзгодами. Однажды в пятом классе Кори пришла домой и долго сидела на кухне,
Правда, она помнила и радостные моменты. И самым приятным, пожалуй, был день, когда Кори купила подержанный «гремлин» на деньги, заработанные на книжном складе. Мать тогда пришла в ярость, что дочь потратила деньги на старую развалюху, а не на нее.
Затем Кори вспомнила шерифа Хейзена и его придурковатого сына, вспомнила затхлый воздух своего класса в старой, давно не видавшей ремонта школе, а также долгие зимние вечера, когда все улицы города и окрестности были покрыты белым снегом. К приятным моментам своей жизни она отнесла и те минуты, когда уединялась в машине на берегу речки и запоем читала книги.
И вот теперь ей осталось совсем немного. Чудовище рано или поздно вернется в свое логово и покончит с ней. И никто никогда не найдет ее тело в этой глубокой яме. Конечно, сначала ее будут искать или делать вид, что ищут, а потом быстро забудут. Мать же перероет все в ее комнате, найдет честно заработанные Кори деньги и будет безумно счастлива.
Кори громко зарыдала, а гулкое эхо так же громко отвечало ей из глубины пещеры. Она вспомнила и свои ранние годы, которые с полным основанием считала счастливыми. Кори вспомнила, как однажды воскресным утром они с отцом пекли пироги. Точнее, пироги пек отец, а она маршировала по дому с корзиной яиц, как солдаты из ее любимой детской книги «Волшебник из страны Оз». Только сейчас Кори вдруг поняла, что все ее воспоминания о событиях, связанных с отцом, радостные и веселые. Он часто смеялся, шутил, любил разыгрывать ее, а знойным летом всегда брал Кори с собой на речку, где они весело плескались в прохладной воде. Она отчетливо помнила, как отец чистил свой старенький «мустанг», дымя сигаретой, а потом брал дочь на руки и проверял качество своей работы: Кори должна была отражаться в стеклах ясно и четко, как в зеркале. При этом его голубые глаза излучали радость, а на губах играла веселая усмешка. Отец часто сажал Кори в машину, и они мчались по кукурузному полю, а стебли рассыпались в разные стороны.
И вот сейчас, в этой кошмарной яме, в полной тишине и темноте. Кори поняла, как быстро рушатся те стены самозащиты, которые она так старательно возводила вокруг себя все последние годы. В минуты отчаяния в ее сознании вставал один и тот же вопрос: почему отец оставил их, бросил на произвол судьбы и не вернулся, чтобы повидаться с ней? Чем она так досадила ему, если он не захотел хотя бы один раз посмотреть, какой стала некогда любимая дочь?
Но ответа на этот вопрос Кори так и не нашла, хотя какие-то смутные подозрения у нее все же возникли. Например, она помнила, как однажды вернулась домой и увидела, что мать сжигает в печке письмо. Может, оно пришло от него? Почему она не помешала тогда матери? Не опасалась ли, что на самом деле письмо не от него и не для нее? Может, она не хотела разрушать свои последние иллюзии?
И этот вопрос остался без ответа. Да и как на него ответить здесь, в этой мерзкой пещере? Тем более что для нее скоро все закончится раз и навсегда. Возможно, отец никогда
Кори вдруг вспомнила Пендергаста – единственного человека, который обращался с ней как со взрослой. И он тоже никогда не узнает об этом. Как глупо она поступила! Почему ушла в пещеру, никого не предупредив? Даже мать. Глупо, глупо, глупо...
Эта мысль так расстроила Кори, что она снова зарыдала, дав волю чувствам. Громкий плач гулким эхом разнесся по пещере, и это так напугало Кори, что она тут же умолкла.
– Перестань жалеть себя! – сказала себе Кори. Ее голос снова отозвался эхом в вышине и растаял под потолком. А вместо него вдруг послышался какой-то отдаленный звук. Кори напряглась всем телом и прислушалась. Неужели он уже возвращается? Вслед за первым послышался второй звук, потом шум, напоминающий человеческие голоса. Они были так далеко, что разобрать что-то было невозможно. Что это? Крик? Стон?
Кори повернула голову на звук и вдруг услышала оглушительный выстрел, громким эхом разнесшийся по всей пещере и ее многочисленным тоннелям. Вскочив на ноги, девушка закричала:
– Эй, кто там? Сюда! Помогите мне!! Пожалуйста!!!
Глава 69
Лефти Уикс с трудом поспевал за быстро шагающим впереди агентом ФБР. При этом он не понимал, почему тот светит фонарем по сторонам, будто ищет потерянную здесь вещь. Впрочем, манера поведения Пендергаста вселяла в него уверенность в том, что скоро они выберутся отсюда. Уикс даже пожалел о том, что сначала противился этому человеку и не хотел следовать за ним. И тем не менее перед его глазами то и дело вставала жуткая картина разорванных в клочья собак и лицо этого... этого...
Уикс остановился и прислушался.
– Что это? – спросил он Пендергаста дрожащим голосом.
– Офицер Уикс, – спокойно ответил тот, не оборачиваясь, – прошу вас следовать за мной и не задавать лишних вопросов.
– Но я слышал что-то...
Пендергаст остановился и положил на плечо Уикса свою тонкую белую руку. Уикс хотел было закончить фразу, но тут ощутил железную хватку его пальцев.
– За мной, офицер Уикс, – произнес Пендергаст так твердо, что тот похолодел.
– Да, сэр.
Через несколько шагов Уикс снова услышал странные звуки, которые доносились сверху и эхом отдавались в самых глухих закоулках пещеры. Он не мог определить их характер, но это было что-то среднее между громким криком и выстрелом из пистолета. В одном Уикс был уверен на сто процентов – агент ФБР направляется именно туда. Он судорожно сглотнул, хотел было возразить, но не стал.
Они продвигались по узкому тоннелю, низкий потолок которого был покрыт мелкими, сверкающими в луче фонаря кристаллами. Они свисали так низко, что Уикс часто задевал их головой, чертыхался и пригибался еще ниже. По этим кристаллам он понял, что не проходил здесь со своими собаками. Пендергаст освещал фонариком все стены и внимательно присматривался к свисающим с потолка сталактитам. В конце концов звуки стали затихать, а вскоре и вовсе исчезли.
Вдруг идущий впереди Пендергаст остановился и направил луч света на какой-то предмет. Уикс заглянул через его плечо и сначала ничего не понял. На вырубленной в стене каменной полке лежали странные вещи, в строго определенном порядке группируясь вокруг центрального большого предмета. Приглядевшись внимательнее, Уикс в страхе попятился назад. На полке сидел старый плюшевый медвежонок, покрытый сизой плесенью. Он сидел в молитвенной позе: его короткие лапы были сложены перед мордой.
– Что за чертовщина! – воскликнул пораженный Уикс.