Натюрморт с воронами
Шрифт:
– Она получит его.
– И не забывайте, какое впечатление она произведет на суд присяжных своими фиолетовыми волосами и этим собачьим ошейником.
– Мы все уладим, когда дело дойдет до суда, – пообещал Пендергаст.
Шериф снова кивнул:
– Ну ладно, как вам угодно. Я оставляю вас и еще раз прошу: помните о моих словах. Пошли, Тед, нам еще предстоит посидеть на телефоне. – Он повернулся, закурил сигарету и быстро исчез в зарослях кукурузы. Тед последовал за ним.
Когда их шаги затихли,
– Агент Пендергаст?
– Да, мисс Свенсон.
– Что это за чушь с ассистентом?
– Мне показалось, что вы хотите поближе посмотреть на происходящее, поскольку нарушили мой приказ и не остались в машине.
– Я не люблю, когда меня оставляют одну, – капризно заметила Кори. – Я ничего не понимаю в этом деле и не могу быть вашим ассистентом. Кроме того, я не умею печатать, разговаривать по телефону и уж тем более не смогу записывать за вами или делать что-то еще, требующееся от ассистента.
– А мне это и не нужно. Вероятно, вы удивитесь, мисс Свенсон, но я хорошо обдумал этот вариант и пришел к выводу, что из вас получится прекрасный ассистент. Мне необходим человек, отлично знающий городок и всех его обитателей, знакомый со всеми его секретами и сплетнями, но вместе с тем отдаленный от всех и не связанный ни с кем тесными узами. Словом, такой человек, который может сказать мне правду обо всем, что происходит здесь, причем правду, увиденную собственными глазами. По-моему, вы идеально подходите для такой роли, я не ошибаюсь?
Подумав, Кори решила, что она действительно соответствует всем этим требованиям, особенно в том отношении, что ни с кем не связана и ни от кого не зависит.
– Разумеется, для вас это означает повышение по службе, – пошутил Пендергаст. – И соответствующее повышение жалованья до ста пятидесяти долларов в день. В машине у меня есть все официальные бумаги, включая письменное разрешение на проведение определенных работ на месте преступления. Правда. Но это означает, что вы беспрекословно подчиняетесь всем моим приказам. И никакой самодеятельности. Если я сказал, что нужно ждать в машине, значит, вы должны сидеть и ждать меня. Подробности вашей новой работы мы обсудим позже.
– Кто будет мне платить? ФБР?
– Нет, я, из собственного кармана.
– Бросьте, Пендергаст, вы же прекрасно знаете, что я не заслуживаю такого доверия. Неужели вы не понимаете, что выбрасываете деньги на ветер?
Он посмотрел на нее таким пронзительным взглядом, что Кори попятилась. Его глаза выражали странное напряжение, не объяснимое словами.
– Одно мне уже ясно, – тихо сказал Пендергаст. – Мы имеем дело с необычайно опасным преступником, и я не имею права терять ни минуты. Мне нужна ваша помощь, мисс Свенсон. И если мы спасем хотя бы одну человеческую жизнь, наши усилия будут
– Да, но чем мне помочь вам? – допытывалась удрученная Кори. – Ведь, по сути, шериф прав – я действительно доставляю людям одни неприятности.
– Мисс Свенсон, прекратите самобичевание. Ну что, договорились?
– Ладно, я согласна, но имейте в виду, что речь идет только о моей добровольной помощи, не более того. Все остальные идеи выбросьте из головы.
Пендергаст удивился.
– Простите, не понял, о чем вы?
– О том, что вы мужчина, а значит, понимаете, о чем я говорю.
Пендергаст взмахнул рукой.
– Мисс Свенсон, ваши подозрения беспочвенны и абсурдны. Мы с вами принадлежим к разным мирам, между нами огромные различия: в возрасте, темпераменте, воспитании, образовании и так далее и тому подобное. Кроме того, мы из разных социальных слоев, я уж не говорю о вашем проколотом языке. На мой взгляд, любые отношения между нами, кроме деловых, абсолютно исключены.
Он так долго и путано объяснял свое понимание проблемы, что Кори почувствовала раздражение.
– А при чем тут мой проколотый язык?
– Возможно, ни при чем, но и это характеризует человека. Пирсинг – чрезвычайно древний ритуал, его до сих пор используют дикие народы. Так, например, женщины племени уимбу, проживающего на Андаманских островах, прокалывают себе половые органы и продевают туда сухожилия с колокольчиками. Представляете, как они звенят во время движения? А их мужчины находят это очень привлекательным.
– Но это же полное дерьмо! – возмутилась Кори.
Пендергаст рассмеялся.
– Стало быть, вы не относите себя к беспрекословным последователям древних традиций и ритуалов?
– Вы знаете, мистер Пендергаст, что производите впечатление странного и чудаковатого человека?
– Да, и весьма давно. Впрочем, меня это ничуть не волнует. – Он взял у нее фонарь и осветил труп собаки. – А сейчас вы, как мой ассистент, должны рассказать мне все, что знаете об этом животном.
Кори растерянно заморгала и нехотя посмотрела на смердящий труп собаки.
– Это Джифф, Лабрадор Энди, сына Свида Качила.
– А у этого Джиффа был ошейник?
– Да.
– Он всегда свободно бегал по полям?
– Большинство собак в нашем городе чувствуют себя вполне свободно, хотя и существует закон об обязательном контроле над животными.
Пендергаст кивнул.
– Видите, мои надежды на вашу помощь уже начинают оправдываться. Значит, я не ошибся в вас.
Кори посмотрела на него с нескрываемым любопытством.
– С вами не соскучишься, мистер Пендергаст.
– Спасибо. У нас, кажется, много общего. – Он снова направил луч света на труп собаки.