Научная фантастика. Ренессанс
Шрифт:
Я проиграл его изобретательности. Хорошее предзнаменование для его стремлений. Прагматизм спасителю куда полезнее, чем эстетизм.
Интересно, что он намерен делать после того, как спасет мир?
Я постигаю Слово и способ его действия, и я исчезаю
Вернор Виндж
Горячая пора в Файрмонт-колледже
Вернор Виндж (р. в 1944 г.) — мастер твердой научной фантастики, в последние годы ставший одним из известнейших авторов этого жанра. Математик по образованию, Виндж начал писать еще в 1960–70-е гг., но долгое время оставался неизвестным. Он является, пожалуй, единственным из представителей твердой фантастики, кто на протяжении многих
Последние пятнадцать лет оказались особенно плодотворными для писателя. В этот период вышли сборники «Ложная тревога» («The Collected Stories of Vernor Vinge», 2001) и «Истинные имена» («True Names», 2001), а также его лучшие романы: «Затерянные в реальном времени» («Marooned in Realtime», 1986), «Пламя над бездной» («А Fire Upon the Deep», 1992), «Глубина в небе» («А Deepness in the Sky», 1999), причем два последних были удостоены премии «Хьюго». В настоящее время Виндж полностью посвятил себя литературе.
«Горячая пора в Файрмонт-колледже» — рассказ о компьютерах и системе образования в ближайшем будущем, где господствует здоровая конкуренция. Герои-подростки знают, что требуется для выживания в подобной опасной обстановке, знают, что зачастую побеждает мошенник и плут, но если тебя уличили в обмане — ты пропал. Это на самом деле страшный рассказ, особенно для некоторых родителей.
Хуан держал маленькие голубые таблеточки в невидимом углу спальни. Они и вправду были малюсенькие, изготовленные на заказ в лаборатории, которая не зарубалась на инертных наполнителях и красивой обертке. И Хуан был в общем-то уверен, что таблеточки голубые, хотя из принципа старался не смотреть на них, даже когда не находился в сети.
Всего одна таблеточка в неделю — и он в полном порядке.
На экзаменационной неделе в Файрмонте всякий раз воцарялся хаос. Ребята считали, что девиз колледжа «Гнать во весь дух, чтобы не отстать» относится в первую очередь к ним. В этом семестре они уже скинули один экзамен: математика у мисс Уилсон прошла без сучка без задоринки. Но уже к полудню учителя закрутили гайки: директор Алькальд назначил собрание в реале на время, отведенное ученикам на подготовку.
В скрипучий деревянный актовый зал восьмой класс набился почти в полном составе. Когда-то здесь был манеж. Хуану казалось, что лошадьми пахнет до сих пор. Через узкие окошки виднелись окружающие кампус холмы. Солнечные лучи пробивались в вентиляционные отверстия и световые люки. Зал выглядел фантастическим и без наводок.
Директор Алькальд, мрачный и напряженный как всегда, торжественно прошествовал на свое место. Жестом предложил собравшимся согласовать проекции. Освещение зала стало рассеянным, и резкие тени исчезли на глазах.
— А Алькальд отменит «голый» экзамен? — Берти Джаб выдал свою обычную ехидную ухмылочку. — Я слыхал, кое у кого из предков есть серьезные возражения.
— Ты все равно выиграешь, — отозвался Хуан. — Сам знаешь, у мистера Алькальда прямо страсть к «голому».
— Угу, еще бы! — Призрак Берти развалился на стуле рядом с Хуаном.
Директор Алькальд затянул длиннющую речь о быстро меняющемся мире и о том, что Файрмонт должен каждый семестр производить революционный переворот в методике. И при этом ни на минуту не забывать о главной цели современного образования: научить детей учиться, задавать вопросы, приспосабливаться к изменениям, но не терять моральных ориентиров.
Старая песня. Слушая краем уха, Хуан рассматривал окружающих. Собрание в реале, то есть все, кроме Берти Джаба, действительно присутствуют. Берти был заочником из Чикаго — таких здесь немного. Его предкам пришлось раскошелиться, чтобы сыночка записали виртуально, но репутация Файрмонта того стоила. Свежие тринадцатилетние физиономии выглядели по большей части натурально. Косметика и эксперименты с одеждой не укладывались в представления мистера Алькальда о согласованной проекции. Хотя за соблюдением подобных правил трудновато проследить. Хуан расширил обзор, ввел допуск на отклонения и искажения. Понятно, их было не слишком много, не то Алькальд уже давно разорался бы, но все же в воздухе плавали и призраки, и граффити. Кто потрусливее, запускал свои на долю секунды или делал почти до невидимости прозрачными. Но нашлись и другие. Двухголовое привидение провисело за спиной у директора добрых три секунды. Алькальд наверняка все видел, но по своему обыкновению, пока ученики не показывали, что замечают непочтительные шутки, он их тоже не замечал.
Ну, с предисловиями покончено, Алькальд перешел к делу.
— Сегодня утром вы сдавали экзамен по математике. Почти все уже знают свои оценки. Мисс Уилсон сказала мне, что довольна вашими работами; результаты не слишком повлияют на расписание этой недели. Завтра утром у вас профильный экзамен.
Да уж, знаем… Приготовьтесь учить страшную нудятину, и притом учить ее очень, очень быстро. Все это ненавидели, но для Хуана — спасибо голубеньким таблеточкам — профильный был плевым делом.
— Вскоре вам предстоят два совмещенных экзамена. На них отведена оставшаяся часть недели. Позже я оглашу собранию подробные правила. Пока о главном: первый экзамен будет без ограничений, вы сможете пользоваться любыми доступными легальными источниками.
— Вот это да! — прозвучал в ухе Хуана голос Берти. По всему залу общим вздохом прошелестел шепоток, выражавший те же эмоции.
Лицо Алькальда исказила редкая для него улыбка.
— Это означает, что мы ожидаем от вас не просто хороших, а выдающихся результатов.
Чтобы сдать этот экзамен, команда должна была внести плату за обучение в тройном размере за каждого участника. Так что, хотя здесь и разрешалось пользоваться чем угодно, мало кто из учеников сумеет наскрести деньги на допуск.
— Совмещенные экзамены заменяют обычные испытания по визуальной коммуникации, владению языками и навыкам самостоятельных действий. Некоторые из ваших родителей просили расширить область, однако преподаватели считают, что в тринадцать лет полезнее сосредоточиться на том, чтобы делать пусть немногое, зато хорошо. Еще успеете забить голову. Параллельно будет проходить экзамен… Мисс Вашингтон?
Петси Вашингтон поднялась с места, и Хуан сообразил, что она, как и Берти, присутствует только визуально. А ведь Пэтси живет в Сан-Диего! С чего бы местной школьнице являться на собрание в реале по виртуалу? Хм-м…
— Видите ли, — начала Пэтси, — прежде чем вы продолжите рассказывать об этих совмещенных экзаменах, я хотела бы узнать о «голом» экзамене.
Берти ухмыльнулся:
— Это интересно…
Алькальд невозмутимо поправил:
— Испытание самостоятельности, мисс Вашингтон. Ничего «голого» в нем нет.
— Возможно и так, мистер, — Пэтси перешла на английский, и из ее речи исчезли насмешливые нотки, делавшие девочку королевой в своем окружении. Облик и голос остались прежними, но выбор слов и манера держаться стали совсем не ее. Хуан проверил трафик наружной сети. Подключений было немало, но большей частью, как и следовало ожидать, обычные «запрос-ответ», на десяток секунд, редко больше. И две постоянные связи: одна — Берги, вторая — Пэтси Вашингтон, или по крайней мере помечена ее личным сертификатом. Использование чужой личности в Файрмонте было строго запрещено, но что может сделать школа, если этим занимаются родители? А с папашей Пэтси Хуан встречался. Пожалуй, Алькальду даже повезло, что не пришлось беседовать с ним лично. Призрак Пэтси неуклюже оперся на спинку стоящего впереди стула.