Научная фантастика. Возрождение
Шрифт:
— Осторожней! — взвизгнул глазок-спикер.
Эндра поморщилась:
— Я из-за тебя оглохну. Но образец заполучу все равно. — Она затоптала искры и обрызгала загоревшееся место водой из фляги. — Эта планета огнеопасна.
Корни психоида, отметила она, представляли собой длинные скрученные петли, тесно прижатые друг к другу, но тем не менее петли. Все здешние живые структуры казались сплющенными и растянутыми бубликами.
— Великий Дух, мы не одни! — воскликнул Аэростат.
Эндра подняла взгляд — и заморгала. По полю медленно катился косяк желто-бурых покрышек. Чтобы
— Нет нужды подбираться слишком близко, — напомнил Аэростат.
Глаза женщины были снабжены телеобъективом.
— Да, но я могу подобрать что-нибудь — волосок, например, или чешуйки.
Некоторые катящиеся «покрышки» направлялись прямо к ней. На «протекторе» каждой виднелось по нескольку круглых, клюквенного цвета пятен. Обод состоял из присосок, вытягивающихся, чтобы толкать «шину» назад или вперед.
— А они, наверное, нечто вроде животных, зооидов, — предположила Эндра. — Интересно, эти красные штуки могут быть глазами?
Она пересчитала пятна — два, три, четыре, и снова появилось первое. Если это и впрямь глаза, они должны быть очень упругими, чтобы не расплющиваться и не раздавливаться, оказываясь внизу.
— Если эти существа зооиды, — поинтересовался Шкура, — как же они питаются?
— Они всасывают психоиды, — предположил Аэростат.
Эндра снова остановилась, вытягивая из зарослей ногу.
— Они отлично знают, как путешествовать, — заметила она с гримасой. — Неудивительно, что у них так и не развились ноги.
Один из четырехглазых зооидов, словно войдя в азарт, летел с огромной скоростью; внезапно он развернулся и так же быстро помчался назад. Этим зооидам, видимо, неизвестно, что такое «задом наперед».
И снова радировала Квант:
— Эндра, как ты там, держишься? Дышится ровно?
Женщина втянула в себя очищенный Шкурой воздух:
— Вроде бы.
Большинство крыс погибло от местной токсичной пыли. Женщина возобновила попытку продраться сквозь психоиды, внимательно разглядывая землю в поисках чего-нибудь упавшего. Внезапно над головой раздался странный, урчащий звук. В вышине промелькнула стайка каких-то крошечных созданий, летящих слишком быстро, чтобы их можно было рассмотреть.
— Их крылья совершают полный круг, как пропеллеры! — изумленно воскликнул Аэростат. — И все эти существа, так или иначе, состоят из колес.
— Тсс! — шикнула Эндра. — Зооид рядом.
«Покрышка» медленно катилась по психоидам, подминая под себя золотистые завитки.
Эндра присмотрелась:
— Внутри, как раз в дырке бублика, находится меньшее кольцевое образование. Спорю, это зооид детеныш.
Прицепившийся к внутренней поверхности «шины» малыш кувыркался вместе с передвигающимся родителем. Взрослая особь, казалось, совершенно не замечала Эндру: ни ее форма, ни запах не напоминали зооидам местных хищников, догадалась женщина.
Радио затрещало снова.
— Мы должны попытаться вступить в контакт, — напомнила Квант.
Любой зооид мог оказаться разумным существом.
Эндра вытащила коммуникатор, коробочку, воспроизводящую вспышки и звуки в соответствии с различными математическими моделями, цепочки простых чисел, значения числа л и прочих констант. Коммуникатор даже выделял клубы летучих химикалий, предупреждающих любое хемочувствительное [27] существо с хотя бы намеком на разумность. Не то чтобы Эндра ожидала многого; за год исследований их пробы что-то обязательно дали бы.
27
Хемочувствителъностъ — способность реагировать на химический состав.
А потом она увидела: к ней приближался гигантский зооид, раз в пять превосходящий размерами прочих, а весивший, должно быть, на пару порядков больше. Он катился, набирая скорость, и меньшие пятнистые колеса разбегались от него сумасшедшими зигзагами. Земля под ногами Эндры затряслась.
— Возвращайся в мою кабину! — крикнул Аэростат. — Убираемся отсюда, все!
— Погоди, — одернул его Шкура. — А если оно нас услышало? И теперь хочет поговорить?
— Не думаю. — Эндра осторожно попятилась. — Его скорее привлекли не мы, а маленькие зооиды.
Под крупным зооидом уже оказался один мелкий, затем еще один. Казалось, стратегия гиганта состоит в том, чтобы задавить как можно больше крошек. Наконец он замедлил ход, развернулся и остановился над одной из сплющенных оболочек.
— Оно вытягивает присоски, чтобы поесть, — заметил Аэростат. — Давайте уходить, пока оно снова не проголодалось.
— Думаю, это случится нескоро, — сказала Эндра. — У него в запасе еще несколько жертв.
Уцелевшие зооиды вроде бы успокоились, зная, что хищник удовлетворен и пока не станет нападать. Определенно стадная психика, никаких признаков высшего интеллекта.
Эндра вернулась к сбору образцов психоидов и почвы, фиксируя места расположения каждого экземпляра. Глубже в поле среди психоидов что-то трепыхалось. Женщина пробралась туда сквозь перекрученные заросли.
— Это детеныш-зооид!
Бедный маленький бублик, должно быть, выпал, когда его родитель спасался бегством. Или старший просто выбросил кроху, как иногда делает самка кенгуру. В любом случае он тут без толку корчит и вытягивает свои слабенькие присоски, лишь еще больше запутываясь в траве.
— Осторожней, оно может укусить, — предостерег Аэростат.
— Ерунда. Я его возьму.
Эндра натянула перчатки и с опаской приблизилась. В одной руке она держала открытую сумку для образцов, другой женщина схватила маленького зооида. Он вяло повис, слегка дергаясь.
И вдруг зооид что-то выпрыснул. Оранжевые капли упали на растения, забрызгав и ногу женщины. Эндра нахмурилась. Она сунула существо в сумку, и та плотно закрылась.
— Извини, Шкура, мне очень жаль.
— Кого стоило бы пожалеть, так это тебя, — отозвался Шкура. — Эта штука — едкое вещество, посильней щелочи. Мне-то ничего, а твоей коже такое бы не понравилось.