Науфрагум. Дилогия
Шрифт:
– Не годится. Думайте дальше, но скорее.
– Как будто я не знаю, что мы в цейтноте, ваше высочество!.. Можно было бы еще уронить на них что-нибудь сверху...
– торопливо предложил я, вглядываясь в подкупольное пространство, где под рельсовыми путями темнели массивные гидропонные корзины.
– Эти воздушные грядки весят тонн десять, наверное. Если такая грохнется на крышу, даже тяжелому танку не поздоровится...
– Над ним ни одной корзины, - безжалостно оборвала телохранительница. Показалось, или в ее голосе прозвучали садистские нотки? Нашла время!
– Вот ведь черт, не повезло...
– выругался я, яростно скребя в затылке, словно стараясь стимулировать мыслительный процесс.
– Но ничего больше в голову не приходит. Наверное, придется прорываться... что?..
Кто-то робко потянул меня за рукав. Всеми забытая Весна осмелилась выглянуть из левого пулеметного отсека, где пряталась все это время вместе с девочкой, и едва слышно пробормотала, глядя испуганными щенячьими глазами, увеличенными стеклышками круглых очков.
– Цэ аш четыре...
– Что?.. Извините, не до химии сейчас, - я попытался отмахнуться, но она отчаянно ухватилась за мой обшлаг двумя руками:
– ... Газгольдер!..
– Газгольдер? Который мы видели внизу? И что с ним?
– Вокруг него... стояли биореакторы для выработки метана, - страдальчески изломив брови, прошептала Весна.
– Метана? Так... погодите, метан бывает в угольных шахтах, и от него случаются взрывы... А!.. Я же сам поджигал болотный газ!
– Метан легче воздуха...
– Точно! И вы думаете, что этот самый газгольдер до сих пор заполнен метаном? Но откуда он здесь взялся?
Внимательно прислушивавшаяся к разговору принцесса вдруг воскликнула:
– Это же очевидно - замкнутый цикл! Биомасса, остатки растений и прочее, все служило сырьем для получения болотного газа, а теплая вода помогала смеси бродить - я читала об этом! Еще один способ получать энергию, совершенно естественно для сельскохозяйственного купола.
– Подождите, сельское хозяйство меня сейчас совершенно не волнует. Зато вот горючий метан... если мы пробьем газгольдер снарядом, газ пойдет наружу и загорится! А газгольдер, между прочим, где-то там внизу, довольно близко от эстакады, где сейчас поджидают разбойники! Ага!
– Метан взрывается. В шахтах, - судя по тону, эту возможность Брунгильда была готова обдумать.
– Правда, ты ведь говорила, что твой дедушка погиб в руднике!
– вспомнила принцесса.
– А мы сами себя не взорвем вместе с разбойниками?
– Взрыв может быть, но только в определенной концентрации, когда метан уже равномерно смешался с воздухом, - возразила Весна.
– Если он загорится сразу же, получится пожар... преимущественно.
– Пожар нам подойдет, - кивнул я.
– Если разбойников припечет, мы как раз успеем выскочить по пандусам наружу, а им будет не до прицельной стрельбы. Но вот тут появляется проблема...
– Опять?
– разочарованно нахмурилась принцесса.
– Какая же?
– Угол снижения танковой пушки слишком маленький. Вон он, газгольдер, далеко внизу, - я привстал и высунулся из люка, заглядывая через край платформы, - ...и навести орудие на него невозможно. Наехать бы задними катками на что-то, чтобы опустить нос... но ведь платформа пустая.
– Значит, не получится?
– Нет, подождите, - подняв голову, я смерил взглядом пространство купола выше платформ и пандусов.
– А вот теперь нам на помощь придет та самая тяжелая стальная корзина. Она висит в стороне от танка, зато, смотрите, прямо над газгольдером. Брунгильда, попробуй прицелиться в ее кронштейн. Получается?
Башня за моей спиной без промедления повернулась, и короткий хобот пушки плавно поднялся вверх, нащупав цель.
– Он прочный, - раздался в наушниках мрачный голос Брунгильды.
– Какой снаряд?
"Ага, теперь Немирович должен все объяснить, - неожиданно проснулся внутренний голос. Его интонации на этот раз оказались до невозможности сварливыми.
– Сначала обольем его презрением, и лишь потом уже вспомним, что умение махать шпагой не заменит знания баллистики, номенклатуры боеприпасов и их поражающего действия. А если бы Немирович вместо военной истории и запуска самодельных ракетных снарядов увлекался чем-нибудь более безобидным? Нумизматикой или коллекционированием почтовых марок? Из кого бы тогда самонадеянная валькирия вытряхивала бы жизненно-важные сведения? Поражает это женское нахальство и беспринципность".
"Слушай, вот совершенно не время сейчас наезжать на Брунгильду. Дело свое знает великолепно, что же теперь пенять на то, что суровая девица. На самом деле, ей идет. Как нахмурится, как полоснет взглядом... но ты только посмотри, какие красивые глаза"!
"Э-э-э-э, друг мой, я всегда говорил, что в тебе прячется латентный мазохист. Уже представил ее в кожаном корсете и с плеткой в руке?"
"Да пошел ты!.."
– Так какой снаряд, Немирович?
– нетерпеливо рявкнула Брунгильда.
– Прочисть уши!
– Бронебойный! Которые в нише башни. Гранатой стальную конструкцию не взять. Но это не все - если корзина грохнется и пробьет газгольдер, следующим стреляй сегментным зажигательным снарядом - вон они там, три штуки под командирским сиденьем. Трубки стоят на минимальной задержке, как и надо. Целиться можно хоть в тот самый кронштейн, но только спустя пару-тройку секунд, чтобы газ распространился. Все понятно?
Грегорика кивнула и стремительно нырнула в башенное отделение. Сзади донеслись щелчки расстегиваемых фиксаторов и звон досылаемого снаряда. Не закрывая водительскую дверцу, чтобы лучше видеть, но прикрыв ладонями уши, я приготовился, но все равно подпрыгнул, когда пушка оглушительно громыхнула.
Огненная черта трассера ушла вверх, почти сразу разбившись жгучими искрами чуть выше корзины, с которой свисала бахрома корней. Корзина качнулась, перекосившись набок - снаряд ювелирно перебил один из четырех кронштейнов, сходившихся к массивному центральному подвесу с роликами.
– Отлично! Еще три!
Брунгильда выстрелила второй раз и, конечно, снова попала в цель. Корзина еще больше накренилась, и теперь бандиты, похоже, почувствовали неладное. Двигатель многобашенного танка зарычал тоном выше, но куда тот двинулся, из-за баков рассмотреть было невозможно.