Наваждение
Шрифт:
– Это правда. Вы ведь не обиделись? – Через плечо Уоррена она разглядела Элизу, кружившуюся в объятиях затянутого в белоснежный мундир капитана «Ионы», – только цыганские серьги сверкали в ушах.
– Я очень рад. Я бы хотел, чтобы она нашла себе занятие. Как я понимаю, она рассказала вам о постигшем ее несчастье?
– О ее разрушенном браке? Как это ужасно!
– Ваше общество поможет ей пережить горе. Она любила Рауля Джордана. Ее внешняя беззаботность обманчива. Она очень переживает. Спасибо вам, Кэтрин, мы перед вами в большом долгу. – Всем своим видом излучая признательность, он поднял ее
– Я еще не обсудила этого с дядей. – Она чувствовала, как у нее кружится голова, и не знала, виновато ли в том только что выпитое шампанское или близость этого чудесного юноши.
– Так давайте поговорим об этом за обедом, ведь вы не возражаете? – И он прижал ее к себе чуть-чуть ближе.
Предложение встретило полное одобрение со стороны Седрика, сразу облегчив ему жизнь. Стало быть, Элиза – миссис Джордан? Это полностью развеяло его тревоги. Поначалу он питал некоторые подозрения по поводу молодой парочки, но осторожные расспросы хорошо информированного капитана корабля и некоторых пассажиров успокоили его. Конечно, по прибытии в Новый Орлеан он постарается разузнать обо всем поподробней, но он уже уверен, что лишь укрепится в своем мнении об их порядочности и респектабельности. Уоррен хорошо рекомендован, как и его семья. Они, правда, торговцы – но это не имеет значения. Элиза также обладала незапятнанной репутацией невинной жертвы обстоятельств.
Прогуливаясь по палубе, над которой сияла молодая луна, Кэтрин впервые в жизни почувствовала себя совершенно счастливой, и боль об утраченном отце уже была не такой острой, укрывшись в дальнем уголке ее души. По обе руки от нее шли Уоррен с Элизой. «Словно ангелы-хранители, – завороженно подумала она, слегка захмелев от шампанского. – Я верю им. Они не бросят меня. И теперь я без страха могу появиться в Америке».
– Мы устроим грандиозную вечеринку, когда прибудем, – заявила она.
– Отличная идея! – согласился Уоррен, и вся троица остановилась возле поручней. – Где, вы сказали, находится ваш дом?
– В месте, именуемом Садовый Район. Вам оно известно?
– Это в верхней части города, где богатые американцы и кое-кто из креолов еще до войны строили свои особняки. Эти здания трудно назвать домами – они скорее похожи на дворцы, и каждый окружен садом величиной с целый парк.
– Это верно. – Элиза взяла его под руку и опустила головку ему на плечо. – Но ведь наша Кэтрин и есть принцесса, разве не так? И ей как нельзя больше пристало жить во дворце.
Он взглянул на сестру, и в свете цветных фонариков, развешанных над палубой, его глаза сверкнули лукавством:
– А мы с тобою будем ее преданными советниками, не так ли, дорогая?
ГЛАВА 4
– Мы входим в устье Миссисипи! Пойдемте, взгляните! – восклицал Уоррен, приглашая Кэтрин присоединиться к толпе пассажиров, облепивших поручни корабля.
– Так это оно? – удивилась Кэтрин, сама толком не зная, что она ожидала увидеть, когда вскочила сегодня ни свет ни заря, желая поскорее увидеть Америку.
– Это, как вы совершенно верно изволили заметить, именно оно, – уверил ее юноша, чью шевелюру трепал ветер с берега. – Мой родной берег. «Дом, милый дом…»
Она почувствовала некоторое разочарование.
По мере приближения «Ионы» к берегу шум его машины и плеск лопастных колес поднял на воздух пеликанов, расположившихся на топком берегу, и тут же к кораблю приблизился юркий лоцманский катер. Потом довольно долгое время они не видели ничего нового, и хотя Кэтрин изо всех сил старалась разделить энтузиазм Уоррена, эта безжизненная картина оказала на нее гнетущее впечатление. Она вздрогнула и плотнее закуталась в шаль, когда заметила нечто скелетообразное, возвышавшееся над водной гладью. Это был остов судна, потерпевшего крушение давным-давно в безуспешных попытках найти фарватер, и довольно мрачное зрелище разложения показалось ей предвестием сурового рока.
– Вы замерзли? – с искренним беспокойством спросил Уоррен, беря ее под локоть. – Давайте спустимся вниз и попросим чашечку кофе. Пока мы подойдем к Блезу дозаправиться, ничего интересного не увидите. Новый Орлеан выше по реке несколькими сотнями миль.
Элиза с Седриком ожидали их за столиком. Глаза Элизы сияли, когда она воскликнула:
– Мы почти дома – в Новом Орлеане, в Городе Полумесяца! Я не в силах ждать!
– Есть ли хотя бы доля правды в слухах о том, что пираты захоронили свое золото в глубине болот? – поинтересовался Седрик, усаживаясь на свое место и принимаясь намазывать тост маслом. Он с удовольствием посматривал через стол, не желая оставаться равнодушным к присутствию хорошенькой женщины.
– Конечно! Здесь все возможно. В сердце трясин скрывался сам Жан Лафит со своей шайкой. Наверняка они там же и припрятали свои сокровища, но вам лучше не пытаться отыскать их. Заблудитесь.
Она откровенно кокетничала с ним, но не более чем с любым другим мужчиной, оказавшимся в поле ее зрения: загадочный взгляд из-под трепещущих ресниц, многозначительная улыбка и этот тихий, едва слышный голос. Хотя она могла превосходно позаботиться о себе сама, однако всегда готова была предоставить это существу, облаченному в брюки: принимая помощь от мужчин, она давала им богатую возможность лишний раз ощутить себя мужественными покровителями слабого пола. Уоррен однажды заметил, что у всех женщин на Юге бархатные лапки, в которых, однако, прячутся острейшие коготки.
– Так опасно? Наверное, нечто вроде Эксмуррской трясины. – Седрик промокнул губы салфеткой и милостиво кивнул стюарду, склонившемуся подле него с кофейником.
– Об этом я ничего не знаю, сэр, – вмешался Уоррен, иронически покосившись на сестру. – Болота тянутся на многие мили и были когда-то вотчиной племен чокта, чикасава и читамача. На их языке болото зовется «крик». И, сдается мне, вы найдете здесь массу различий с вашими английскими топями. Здесь водится множество аллигаторов. А также диких свиней, белых цапель, лысых орлов и прочей живности.