Наваждение
Шрифт:
Эвелин вздохнула, она чувствовала, что Квентин весь напрягся. Похоже, Билли сказал нечто большее, чем мог понять посторонний, в том числе и она.
— Сами посудите, — продолжал Билли. Он смотрел на Эвелин, но она понимала, что говорит он с Квентином. — Тому, чтобы понять, что из чего может получиться, нужно учиться. Есть для этого два способа. Можно прожить свою жизнь и состариться, как я. Или набивать себе шишки каждый раз, как попадается бугорок. Квентин тогда был слишком молодой и бугорков еще в жизни не видывал. Его дорога была
Наконец Эвелин решилась поднять глаза на Квентина. Она поразилась, заметив, как вытянулось и помрачнело его лицо, а под глазами пролегли темные тени. Билли тоже посмотрел на него со смешанным чувством любопытства и сострадания.
— Но, сдается мне, дай я тебе сегодня кусок красного дерева, ты уже повел бы себя по-другому, верно, сынок?
Квентин медленно покачал головой, взял с прилавка фигурку дракона и повертел в руке.
— Не знаю, Билли. Правда, не знаю. Но я бы попытался.
— Я слыхал о Талберте, — продолжал Билли, явно не считая, что меняет тему разговора. — Чертовски жаль его. Хороший был мальчик. — Билли посмотрел на дракона в руке Квентина. — Хотя нет, он был уже не мальчик, верно? Слыхал я, что у него осталась вдова и скоро будет ребенок.
Квентин ничего не ответил, его взгляд не отрывался от дракона, которого он ритмично крутил в пальцах. Эвелин не видела его лица, но заметила, что на его виске пульсирует жилка. Она решила нарушить ставшее невыносимым молчание.
— Да, это правда, Билли, — сказала она. — Талберт и Конни поженились за два месяца до его смерти. И через пару месяцев родится ребенок. — Она бросила беглый взгляд на Квентина, но тот не поднял глаз. — Я двоюродная сестра Конни, поэтому я здесь.
Билли улыбнулся.
— И хорошо, что вы здесь. — Он повысил голос, словно Квентин был глуховат. — А ты разве не рад, что она здесь, сынок? В этой леди есть покой. Ты меня понимаешь? А тебе сейчас его не хватает.
Глаза Квентина и Эвелин встретились. Они оба смотрели скептически. Покой? Эвелин вдруг ощутила неуемное желание рассмеяться и почувствовала, что Квентин испытывает то же самое. В первый раз с момента их встречи они в чем-то были едины. И все из-за крестьянской мудрости Билли.
Старик перехватил взгляды, недоверчивые и насмешливые, которыми они обменялись, и рассердился.
— Я не хочу сказать, что ей спокойно с тобой, балбес ты этакий. У нее внутри покой. С тобой никому не будет спокойно, пока ты сам во всем не разберешься. — Билли нетерпеливо и резко подтолкнул локтем Квентина. — А теперь слезай с моего прилавка, освободи место для тех, кто готов платить. Пойди накорми чем-нибудь свою леди. А дракона можешь взять себе. Он мне никогда не нравился. Я не понял дерево. Наверное, тому куску была судьба стать ослом.
7
Потом они шли по аллее багряных кленов и молчали. Где-то вдали позвякивали цимбалы, и Эвелин показалось, что она узнает мелодию. Может, стоит спросить Квентина,
Эвелин отвела взгляд. Она не хотела ни в малейшей степени быть назойливой. Если ему нужно время подумать, она не против. Ее не пугают паузы.
Они прошли мимо доброй дюжины палаток, в каждой из которых предлагались замечательные поделки, но Квентин ничего не замечал. В вечернем свете эти пестрые лоскутные одеяла, изящные колыбельки, улыбающиеся куклы и губные гармошки из вишневого дерева казались просто волшебными. Но он шел мимо, его глаза были затуманены и ни на что не смотрели. Эвелин с извиняющимся видом улыбалась направо и налево и спешила вслед за Квентином, отставая лишь на полшага.
Постепенно кленовая аллея стала гуще, свет здесь казался совсем багряным. Эвелин поежилась, поплотнее запахнула куртку и прижала к груди куклу.
— Замерзли?
Эвелин подняла глаза, удивляясь, что Квентин заметил это. Когда он успел вернуться с небес на землю?
— Немного, — призналась она. — Ветер стал сильнее. — Банальнее не придумаешь! Это же и так очевидно. Листья срывались с деревьев и, пролетев немного по воздуху, падали на дорожку. — Господи! — Эвелин отряхнула куртку, за рукав которой зацепился яркий лист. — Еще лучше! Но нужно же хоть что-то сказать.
Квентин смотрел на нее, и Эвелин боялась, что… Так оно и вышло.
— Идите сюда, — сказал он. Совершенно естественным жестом он обнял Эвелин за плечи и притянул ее к себе, согревая своим теплом. — Теплее? — Не обращая внимания на ее слабый протест, он мягко потер рукой ее плечи. По спине Эвелин пробежали мурашки, но ей стало теплее.
— Да, — ответила она. — Намного теплее, спасибо.
Это была правда. Независимо от ее воли мышцы расслабились, принимая тепло и ласковое движения его руки. Осторожнее! — сказала она себе, стараясь прямо держать спину. Это не объятие. Это простой жест вежливости. У него нет с собой куртки, вот он и предложил свое тепло.
— Нам не пора идти к Конни и Дженнифер? — Эвелин пыталась ухватиться за соломинку.
Как Эвелин ожидала и надеялась, он взглянул на часы, и у нее появилась возможность чуть отодвинуться. Она сжала зубы от порыва холодного ветра, который словно разделил их. Больше никаких кокетливых поеживаний, твердо сказала она себе. Даже если будешь замерзать до смерти.
— Кажется, пора. — Его голос зазвучал безразлично, так что нельзя было судить, радует это его или нет. Квентин обвел глазами окрестности, уже не делая попытки снова обнять Эвелин. — Мы почти там, где договорились с ними встретиться. Чувствуете, как пахнет луковыми пончиками?