Навсегда с тобой
Шрифт:
— Ты бы удивился, если бы узнал, как хорошо собаки переносят подъемник. Часто лучше, чем их хозяева.
У некоторых людей действительно возникают проблемы с подъемниками. Она права относительно собак и хозяев.
Они приближались к «Тили-Джейн-Кэбин». Любители свежего воздуха активно пользовались этим зданием в форме буквы «А» со стеклянными окнами, дровяной плитой и камином. Переночевать здесь можно было, только заранее заказав место, но днем любой желающий мог тут погреться и перекусить
Кристиан снял лыжи у входа в приют:
— Я взял с собой горячий шоколад.
— Я его очень люблю, — ответила Линн. — А у меня есть пирожки с черникой.
Через пятнадцать минут, вновь надев лыжи, они пошли вперед. Вчерашняя метель замела лыжню. Значит, им придется тяжелее.
— Я пойду первой, — предложила Линн.
Кристиан пропустил ее вперед:
— Мы можем меняться.
— Конечно.
Она направилась к Стоун-Хат, еще одному приюту, построенному в тридцатые годы. Там они должны были решить, стоит ли пытаться двигаться дальше, к Тай-ин-Рок.
Кристиан ничего не имел против того, чтобы идти за Линн. Сзади она была почти так же привлекательна, как спереди. Но вскоре он понял, что подъем будет нелегким. Томас мчалась со спринтерской скоростью. Он уже чувствовал каждую мышцу ног. Стало трудно дышать, легкие словно горели.
А Линн, кажется, не чувствовала нагрузки, дышала спокойно, ровно и рассказывала, как горная служба строила на Маунт-Худ «Тили-Джейн-Кэбин» и другие приюты для альпинистов и лыжников.
Может, она мутант? Или робот? Или живая амазонка?
Нет, не робот. У робота не может быть такой сексуальной фигуры. Может, она хочет порисоваться? Или показать ему, что он не такой прекрасный лыжник и спортсмен, каким себя считает? Наверное, да. Или просто не хочет готовить обед?
— Тебя такой темп устраивает? — крикнула она ему.
Нет. Но он не собирался в этом признаваться:
— Да.
Свежевыпавший снег искрился у него под ногами. Очень красиво, но надо идти. Кристиан заставлял себя двигаться. Шаг. Еще шаг. Он просто не мог дышать. Но он не хотел, чтобы из-за него они не добрались до Тай-ин-Рок. Да и спор проиграть не хотелось.
Пора что-то сделать.
Он вдохнул через нос и выдохнул через рот, но это не помогло. Он попробовал сделать наоборот — тот же результат.
Расстояние между ним и Томас увеличивалось. Она мчалась вверх, как будто за ней гналась стая волков. Он задыхался на этой скорости, а Линн казалась ожившей музыкой — ее лыжи и палки двигались абсолютно ритмично.
Кристиану хотелось разгадать ее тайну.
Она обернулась:
— Чудный день сегодня.
— Угу, — прохрипел Кристиан.
Он-то хотел покорить ее! А на самом деле выказал себя идиотом. Прав был
Через пару минут Линн остановилась и сняла лыжные очки. Он подходил к ней дольше, чем ему бы хотелось. Сердце стучало, как барабан.
— Давай отдохнем немного, — предложила она.
Его гордость хотела сказать, что это не обязательно, но инстинкт самосохранения заставил утвердительно кивнуть. Может, после небольшого отдыха он сможет идти дальше…
Линн сняла рюкзак, достала бутылку с водой, термос и куртку. Надела куртку и села на рюкзак.
Ему хотелось просто повалиться на землю, но он достал куртку, сел на рюкзак и снял солнцезащитные очки.
Она отпила глоток воды и протянула ему бутылку.
— Мы быстро замерзнем, если не будем двигаться.
Кристиан надел куртку.
— У меня есть чай, — сказала Линн.
— Спасибо.
— Здесь, наверху, сильный ветер. Около Тай-ин-Рок снег могло сдуть. Может быть, не стоит идти выше.
Кристиан почувствовал колоссальное облегчение. Он не любил показывать слабость, но сейчас хотел только одного: отдышаться.
Чувство вины обожгло Кристиана. Линн может расстроиться, если они не доберутся до Тай-ин-Рок.
— Если ты хочешь подняться и посмотреть, что там делается…
— Я передумала.
— Но…
В ее взгляде, когда она посмотрела ему в глаза, было молчаливое понимание. Не жалость. Просто сочувствие.
Она давала ему шанс отступить, не потеряв лица, не признав, что он устал, что он не в такой хорошей форме, как она. Его уважение к ней росло. И восхищение тоже.
— Тебе не надо притворяться, — сказал он.
— Ты о чем?
— У меня достаточно мужества, чтобы признать поражение.
Она откинулась назад и стала смотреть вдаль:
— Как здесь хорошо!
Кристиан проследил за ее взглядом. Прекрасный вид на ледник Элиот. Снег, скалы, синее небо…
— Я не могла бы жить нигде больше. И не хотела бы.
Он повернулся к ней, и у него перехватило дыхание. Она вся сияла. Красивая. Спокойная.
Линн глубоко вдохнула и откинулась назад. Ее куртка распахнулась, шерстяной свитер натянулся на груди.
— Здесь, наверху, — сказала она, — я чувствую себя ближе к небу.
Черт! Он уставился на ее грудь, как голодный подросток, а она раскрывает ему свою душу. Ему стало стыдно.
— Приятное ощущение.
Она посмотрела на него:
— Самое лучшее.
Линн достала из рюкзака еще один пакет, отломила кусочек пирожка и положила на ладонь.
Серенькая белолобая птичка появилась неизвестно откуда, села на руку Линн и стала клевать угощение.
— Здесь серые сойки не боятся человека.