Навстречу Рассвету
Шрифт:
— Какая трата, — пожаловался он, протягивая открытый мешочек, в котором хранились остатки его собственной волшебной пыли. — Я предлагаю тебе это только ради неё, — его типичные задумчивые черты вернулись, когда он гаркнул на меня. Я посмотрела на него, но держала рот закрытым. Он только что спас нам жизни, и даже если он был засранцем, я была у него в долгу. Я выхватила щепотку пыли из его мешочка и размазала по щекам, как это сделал Питер в первую ночь нашей встречи.
— Хорошо. Следуй за мной. Держись рядом. Если ты останешься позади, я не вернусь за тобой. Она теперь мой приоритет.
Я кивнула.
Глава 11
Испытание
Казалось, путь через Завесу длился целую вечность. Мне пришлось сосредоточиться на счастливых воспоминаниях, чтобы оставаться в воздухе и не отставать от головокружительной скорости Люциуса. Он не солгал, когда сказал, что оставит меня. Он ни разу не оглянулся, чтобы посмотреть, следую ли я за ним. Как раз в тот момент, когда я подумала, что больше не смогу поспевать за ним, на горизонте начал проявляться рассвет. Насыщенные оттенки розового и оранжевого цвета растворились в тёмном небе, пока ночь не утихла, и я, наконец, не смогла различить очертания Неверленда в огромном океане внизу.
Только это было не то безмятежное место, которое я помнила. Над островом нависли тёмные грозовые тучи. Яркие вспышки молний освещали облака изнутри, вылетая наружу, словно костлявые руки, несущиеся к земле. До меня донеслись слова Райдера: «Когда Пэн не в настроении, в Неверленде всё не так». Может ли это быть делом рук Питера? Впервые я позволила себе задуматься о том, что же произошло с тех пор, как я ушла?
Моё сердцебиение участилось, меня переполняли эмоции. Я не могла сдержать волнение, которое охватило меня, когда я снова увидела Неверленд. А также полное облегчение от того, что Мик оказалась здесь. Чувства к моим мальчикам, которые я так старалась держать взаперти, маячившие в тёмных уголках моего разума, начали вырываться из ментальных рамок, в которые я их поместила. Я была в ужасе от того, что может произойти дальше.
Люциус направил нас в ту часть острова, где я никогда раньше не была. Как только мы опустились ниже облаков, нас встретил неумолимый дождь. Мокрые листья с деревьев коснулись моего тела, когда мы пролезли через полог. Заколдованный лес, в котором мы приземлились, выглядел словно картинка из любимой сказки. Толстый навес над головой заглушал дождь, и клубящийся туман плыл по земле.
Люциус посмотрел на меня через плечо и хмыкнул, словно был удивлён, что я зашла так далеко. Он прижал Мик к груди и пошёл по покрытой мхом тропинке.
— Куда ты нас ведёшь? — потребовала я, стараясь не отставать от него.
— Ко мне домой. Мне нужно доставить её в безопасное место, подальше от дождя, где я смогу о ней позаботиться. Ёбаный Питер, — пробормотал он последнюю часть себе под нос.
— Почему ты нам помогаешь?
— Я не помогаю тебе. Я помогаю ей.
— Почему? Почему она? Чего ты от неё хочешь? — спросила я. Его пристальное внимание к Микаэле, хотя он даже никогда с ней не встречался, начало меня раздражать. Он резко остановился
— Если ты намекаешь, что я делаю это только для того, чтобы потом получить плату с её тела, то я вырву тебе глотку прямо сейчас. Я не манипулирую людьми ради секса, — усмехнулся он, глядя на меня с отвращением.
Ну и какого хуя, это должно было означать?
— Она моя сестра и моя ответственность! Я имею полное право знать, почему ты пошёл на всё, чтобы спасти больную человеческую девушку, — я встала на цыпочки, пытаясь достичь его уровня, хотя это было бесполезно. Его хмурый взгляд стал ещё суровей, из его груди вырвалось рычание, очень похожее на медвежье, а в глазах сверкнула тёмная животная ярость.
— У тебя нет выбора, Гвен. У тебя нет союзников на этом острове. Ни одного! Всё, что у тебя есть, — это я, поэтому предлагаю тебе заткнуться и позволить мне помочь ей, — он повернулся и снова пошёл вперёд, а я посмотрела ему в спину, прежде чем последовать за ним.
Он вывел нас на небольшую полянку в лесу, примыкавшую к отвесному утёсу. Когда мы вышли на поляну, я остановилась как вкопанная и в тревоге отпрянула назад. Мы наткнулись на стаю волков, слонявшихся по поляне.
— Люциус! — шикнула я себе под нос, пытаясь привлечь его внимание, но не привлекая внимание стаи. — Люциус, волки! Что нам делать с волками? Давай я возьму Мик, а ты сможешь «переодеться» в своего медвежонка.
Люциус только усмехнулся и покачал головой.
— Ты непостоянная маленькая штучка, не так ли? Я Зверь Неверленда, помнишь? Это мои наблюдатели. Они защищают наш дом от злоумышленников.
— Они тоже оборотни?
— Нет, не оборотни, но они более развиты, чем звери в вашем мире. Этот, — сказал он, указывая на белого волка, — Ало. Он альфа, и его мудрость намного превосходит любого человека или фейри, которого я когда-либо встречал.
Словно по призыву, большой белый волк подошёл к нам и начал обнюхивать Люциуса, обходя вокруг, а затем поднял морду, чтобы обнюхать Мик.
— Это долгая история, у нас с Ало нет времени вдаваться в подробности. Я просто хочу убедиться, что остальная часть стаи знает, что она моя и её не следует трогать, — Люциус указал на волка.
— Ты умеешь разговаривать с животными? — спросила я.
Я пыталась скрыть скептицизм в своём голосе, но с треском провалилась. И Люциус, и Ало перевели на меня свой острый взгляд, и я почувствовала, что съёживаюсь.
— Она тоже под моей защитой, по крайней мере, на данный момент, — сказал Люциус, игнорируя на мой вопрос.
— На данный момент? Что, блядь, это значит? — возмутилась я.
— Это значит, что как только станет известно, что ты вернулась в Неверленд, за тобой начнут охотиться все властолюбивые люди и фейри на этом острове. Я позволю тебе остаться на данный момент, так как это может помочь в погашении некоторых моих долгов. Но тогда, когда твоё присутствие подвергнет её опасности, я убью тебя сам.
— Пошёл на хуй, Люциус!
— Скажи мне, что я ошибаюсь, Гвен. Или ты слишком эгоистична, чтобы понять, что ты для неё не что иное, как смертный приговор? — его слова глубоко задели меня. Но я не могу позволить ему это увидеть. Я не могла позволить ему задеть меня. Мне нужно было быть сильной ради Мик, пока она не окрепнет достаточно, чтобы постоять за себя.