Найденыш
Шрифт:
Прерывая тягостную тишину, Мычка произнес:
– Не скажу, что это обнадеживает, но меня больше интересует другой вопрос - как мы их сможем найти? Непреодолимые для пешего горы летающая лодка преодолеет легко, а непролазный лес или топкое болото и вовсе не заметит, но как уследить, если открыты все дороги?
– Легко убежать, легко и догнать, - ответила Шейла с усмешкой.
– Но если тебя волнует лишь это...
– Не только, - перебил Шестерня.
– Мне интересно, как с этой посудины справлять нужду, коли приспичит? Там специальные дырки есть, или прямо через борт? Этак и на землю сверзиться недолго.
Услышав последние слова, Себия фыркнула, а Шейла с милой улыбкой произнесла:
– Дорогой Шестерня, эти вопросы необычайно важны, и ты получишь на них ответы даже быстрее, чем думаешь. Все готово?
– крикнула она, обращаясь к пещернику, стоящему на прежнем месте. Получив утвердительный знак, вновь повернулась к наемникам, произнесла с подъемом: - Тогда сборы окончены. Можете занимать места. Ваша ладья слева, - она отвернулась, двинулась к остальным воинам, застывшим в почтительном ожидании
Глядя в спину хозяйке, Зола обескуражено произнес:
– А подробности? Или все прочее на наше усмотрение?
Не оборачиваясь, Шейла бросила через плечо:
– За подробностями к Обвесу, глава рейда он.
Шестерня покосился на указанного воина, ревнивым взглядом оценил мускулатуру, отметил рост и размах плеч, сказал с небрежением:
– Больно надо. И без него управимся, не впервой.
Пришедшие с Шейлой воины разделились на два неравных отряда, больший остался на месте, а меньший двинулся в сторону ладьей. Глядя, как бойцы ловко карабкаются наверх, к ладьям двинулись и наемники. Подошедший первым, Мычка уже собрался запрыгивать на борт, памятуя, как делал это во время недавнего боя, но взгляд наткнулся на выступающие из досок изящные металлические скобы, сделанные в виде лесенки. С облегчением вздохнув, вершинник легко взбежал наверх. Следом появилась Себия, чуть позже, вскарабкались и остальные.
Едва последний из наемников ступил на борт, чуть слышный до того, низкий гул разом стал громче, доски под ногами мелко завибрировали, с облегченьем хрустнули расположенные под днищем подпорки, освобождаясь от ноши, и ладья плавно взмыла.
ГЛАВА 4
Сделав небольшой круг, ладья устремилась вверх. Глядя на приближающийся свод, наемники оцепенели. Шестерня открыл и закрыл рот, Мычка побледнел, а Себия напряглась для прыжка в пропасть, лучше рискнуть ногами, упав с высоты нескольких этажей, чем быть размазанной о камни, даже обычно невозмутимый Дерн вздрогнул, лишь Зола, погрузившись в размышления, оставил происходящее без внимания.
Плиты свода стремительно приближаются, увеличиваясь с каждым мгновением, вот уже видны застарелые сколы и многочисленные мелкие трещинки. Столкновение неизбежно, еще немного, и неуправляемая ладья врежется в камень, с сухим треском лопнет обшивка, изящные обводы корпуса исказятся, сминаясь о неподатливый камень, корабль вздрогнет, словно смертельно раненное животное, после чего, бесформенной массой обрушится, погребая под обломками пассажиров и превращая в кровавую кашу стоящих внизу.
Мгновение парализующего ужаса, и свод смазывается, в темной вышине проступают бесчисленные звезды, а вокруг, насколько хватает глаз, открывается бескрайний иссиня-черный окоем неба, лишь далеко на востоке, предвестницей наступающего дня, светлеет тонкая полоска виднокрая.
Себия повертела головой, непонимающе уставилась на дюжего воина удерживающего ее за руки. Перехватив взгляд девушки, тот убрал руки, сказал с улыбкой:
– Насилу успел поймать. Еще немного, и сиганула бы за борт.
– Что происходит?
– подземница вновь осмотрелась.
– Как мы избежали столкновения?
Воин развел руками, сказал покаянно:
– Это у нас вроде проверки, для тех, кто вылетает впервые. Всегда интересно наблюдать за реакцией. Обычно обходится легким испугом, люди просто не успевают среагировать, но ты...
– Он развел руками, добавил с уважением: - Если в бою придется доверить тебе свою жизнь, сделаю это без колебаний.
Стоящие рядом воины заулыбались. Кто-то произнес со смешком:
– Тут-то она тебе шутку и припомнит.
Негромко переговариваясь, воины ушли на переднюю часть ладьи, оставив наемников в одиночестве. Шестерня открыл рот, но вместо голоса вырвалось лишь жалобное сипение, он попытался вновь, с трудом прохрипел:
– Хорошие у них шуточки. Я чуть штаны не обмочил.
Мычка, что до этого времени сидел с остекленевшим взглядом, шевельнулся, пробормотал зловеще:
– Надеюсь, никто не расстроится, если один из этих шутников случайно выпадет за борт, а быть может, и несколько.
– Буду участвовать, - эхом откликнулся Дерн.
Зола отвлекся от размышлений, с недоумением взглянув на товарищей, произнес:
– Там вместо свода световая иллюзия, и надо заметить, неплохая. Разве я не сказал?
Себия процедила зло:
– Наверное, было очень шумно, мы не расслышали.
Пожав плечами, Зола подошел к краю, опершись о бортик, устремил взгляд вниз. Рядом встал Дерн, за ним подошли и остальные, застыли зачарованные, чувствуя, как недовольство стремительно сменяется восторгом, а душа замирает в сладостном ликовании от разворачивающегося внизу величественного зрелища.
Город раскинулся огромным мерцающим цветком: ближе к окраинам сияние едва теплится, редкие огоньки слабо вспыхивают, готовые угаснуть от малейшего ветерка; богатые районы насыщены светом: огненными жилами пульсируют улицы, маняще пламенеют подсвеченные багровым вывески таверн, радужными мотыльками проглядываются окна из разноцветного стекла; дворцы знати сияют так, что больно смотреть, вспыхивают и гаснут фейерверки подсвеченные прожекторами, звездным дождем серебрятся фонтаны, вознесшиеся иглы шпилей и башенок тускло блестят позолотой, навевая сладкие грезы о волшебных существах и дивных странах.
Зачарованный волшебным зрелищем, Шестерня шевельнулся, произнес благоговейным шепотом:
– Много, где бывать довелось, но, чтобы так, аки птица...
Себия отозвалась эхом:
– Словно в родных подземельях: лужицы мерцающей воды, светящийся мох, голодный блеск глаз таящихся в сумраке хищников... только, намного, намного прекраснее.
Сияющий цветок города медленно уплывал, теряясь в утренней дымке, землю заволокло тьмой, лишь некоторое время слабо мерцали огоньки стоящих на отшибе лачуг, но вскоре и они исчезли, растворившись в непроглядной черноте.