Найденыш
Шрифт:
У бортика шевельнулся Шестерня, сдавленно охнув, сел, проморгавшись, покрутил головой, сказал с удивлением:
– Так вот оно какое, море...
Зашевелились и остальные: кряхтя и стеная, поднялся Зола, морщась от боли, воздел себя на ноги Мычка, заметно прихрамывая, прошлась по палубе Себия, лишь Дерн встал, как ни в чем небывало, словно и не было изматывающего нервы ужасающего падения, с интересом огляделся. Мягко перекатываются волны, нежно качают ладью, словно успокаивающая расшалившегося ребенка мать, вокруг, насколько хватает глаз, лазурная водная гладь, лишь вдалеке темной полоской возвышается берег.
– Меня больше интересует, что делать будем, если добить решат?
– Дерн взглянул вверх, где, пятная голубизну черным дымом, выписывают круги вражеские ладьи.
– У нас есть выбор?
– хмуро бросил Мычка. Потянувшись за спину, он лапнул колчан, досадливо скривился: оставшиеся стрелы после падения треснули, и пальцы извлекли лишь пучок бесполезных обломков.
Себия подняла голову, некоторое время всматривалась в маячащие в небе точки кораблей, сказала с заметным облегчением:
– Они уходят.
Остальные разом подняли головы, взглянули, в тайне опасаясь, что подземница ошиблась. Каждый в глубине души отдавал себе отчет: то, что они до сих пор живы - невероятная удача, что не может длиться вечно, и теперь, когда последние ресурсы исчерпаны, пожелай того противник, добить, лишенную орудия и большей части бойцов, замершую посреди водной стихии ладью не составит труда.
Захрустело. Из образовавшейся на месте рубки рваной дыры, с обгоревшими краями, поднялся Маховик. Лицо механика почернело, волосы по всей голове обгорели, свернулись посеревшими кустиками, но глаза горят огнем восторга. То и дело, охлопывая себя по робе, где, вгрызаясь в почерневшую ткань, тлеют злые огоньки, он воскликнул с подъемом:
– Вы видали? Нет, вы видали, как я ее посадил!? Вывел из штопора в последний момент. Да таких трюков даже верхоплавы вершинников не проворачивают!
Зола разогнулся, охнув, схватился за поясницу, ворчливо сказал:
– В следующий раз, постарайся выводить из э-э... штопора как-нибудь помягче. У меня такое чувство, что в теле не осталось ни одной целой кости.
Маховик открыл и закрыл рот, обвел взглядом наемников, но не найдя в лицах одобрения, лишь махнул рукой, уныло побрел вдоль борта, сокрушенно качая головой при виде, оставленных чудовищным оружием, жутких повреждений. Прихрамывая, подошел Обвес, следом, поддерживая друг друга, приблизились трое бойцов, неодобрительно косясь на наемников, остановились неподалеку.
– Рад, что вы живы, хотя и не очень понимаю, как это получилось..., большая часть моих бойцов погибли.
– Обвес вздохнул, продолжил: - Но цель не достигнута, нужно продолжать путь.
Себия изогнула губы в улыбке, сказала язвительно:
– Не сомневаюсь, у тебя есть отличнейший план.
Шестерня хрюкнул, бросил насмешливо:
– Конечно. Мы вот только чуток передохнем, и сразу в путь.
Брови Обвеса сошлись на переносице, он сказал сурово:
– Не очень понимаю, к чему вы клоните, но у нас есть задание, и оно должно быть выполнено.
– Любой ценой?
– Мычка вопросительно изогнул бровь.
– Любой, - упрямо повторил Обвес.
Оторвавшись от котомки, откуда осторожно выгребал обломки горшочков, Дерн бросил:
– Оставляя в стороне удивительную, для возвращения обычных заключенных, значимость задания, хотелось бы узнать - каким образом?
– Таким же, как мы добрались сюда.
– Обвес мотнул головой, указывая на останки рубки: - Наш механик сейчас поднимет ладью, и мы продолжим путь.
– Не слушая дальнейших возражений, он двинулся в обратную сторону.
Проводив воинов взглядом, Шестерня пробормотал:
– Похвальное рвение. Интересно, а потерявшихся в море воинов гильдия разыскивает с таким же усердием?
Вернулся Маховик. На этот раз, его лицо выражало спокойную сосредоточенность. Ни к кому в отдельности не обращаясь, он произнес:
– Повреждения велики, но не настолько, как я предполагал. Обшивка в нескольких местах разбита, но все выше уровня воды, так что, если нам повезет не попасть в шторм, то можем продолжать движение.
Оторвавшись от созерцания наложенной Дерном на оставленную стрелой рану повязки, Шестерня с удивлением произнес:
– Ладья способна плавать?
Маховик довольно ухмыльнулся, сказал с подъемом:
– Еще как!
– Добавил деловито: - В общем, вы тут приберитесь, по-быстрому, а я пойду, задам курс, а то эти, хоть и на малой тяге, а по воздуху все ж быстрее до цели доберутся.
Проводив механика взглядами, наемники переглянулись. Шестерня уважительно произнес:
– Похоже, с дисциплиной в гильдии дело обстоит еще строже, чем я думал.
– Он ни на мгновение не усомнился в том, куда мы направляемся дальше, - эхом откликнулся Мычка.
– И это притом, что большая часть рейда погибла, - сумрачно добавил Дерн.
– С дисциплиной - да, только с головой, похоже, непорядок, - прошипела Себия.
– На полуразрушенном судне, что вот-вот уйдет под воду вместе с остатками бойцов, не зная точно куда, продолжать погоню за превосходящим силой противником, в безумном стремлении отбить заключенных сомнительной ценности.
Зола пробормотал с непонятной интонацией:
– Порой, вещи, что в силу нашей ограниченности кажутся бесполезными, на деле представляют намного большую ценность, чем мы могли бы представить.
ГЛАВА 9
Пока расчищали палубу, сбрасывая за борт обломки обшивки и куски обгоревших досок, ладья стронулась с места, набрав скорость, заскользила по водной глади. Глядя на мерцающие колокола медуз и скользящие в глубине смутные тени, Шестерня, то и дело, бросал работу, надолго замирал, восхищенно рассматривая невиданных морских обитателей. Себия с завистью поглядывала на пещерника, но превозмогая любопытство, заставила себя завершить работу, и лишь, когда палуба очистилась от мусора, подошла к бортику, застыла, завороженная безграничной мощью стихии.