Найденыш
Шрифт:
Ноздри болотника шевельнулись, лицо наполнилось яростью, он прорычал так, что спутники вздрогнули:
– А ты знаешь, что бывает, когда тонут предметы такого размера? А ну все вниз!
Не дав друзьям опомнится, он растопырил руки, одним движением сгреб всех в охапку, оттолкнувшись, прыгнул, что было сил. Жалобно вспикнула Себия, истошно заорал Шестерня, охнул от ужаса Мычка. Наемники стремительно понеслись вниз. Мгновение ужаса, в ушах свистит ветер, а в глазах, приближаясь с пугающей быстротой, отражается темная поверхность воды. Удар. Тело охватывают холодные объятья стихии, рот и нос наполняются водой, а внутри испуганной птицей бьется панически страх.
Вынырнув, Дерн осмотрелся. Рядом, барахтаясь по-собачьи, держится Себия, тут же, нелепо размахивая руками, взбивает воду Шестерня, Мычка уже достиг ладьи, с обезьяньей ловкостью карабкается наверх. Удовлетворенный увиденным, болотник цапнул товарищей за одежду. Двумя мощными толчками достиг ладьи, дождавшись, когда сперва Себия, а потом и Шестерня, буквально взлетели на палубу, неторопливо выбрался следом.
Зола встретил друзей скептическим взглядом, спросил, указывая на вздыбившуюся громаду:
– Ваша работа?
Наемники обернулись, замерли, пораженные величием картины. Стальная махина взметнулась позеленевшей скалой, облепившие металл, бурые стебли водорослей повисли бессильными плетьми, чудовищные гребные винты застыли проржавевшими наростами.
С отвращением, выливая воду из сапог, Шестерня пробурчал:
– Обвес с соратниками там шуровали, с них и спрашивай.
– Спросил бы, да не вижу, - отрезал Зола.
– На ладьях посмотри, - сухо посоветовала Себия.
– Они настолько увлеченно грабили содержимое, что не обратили внимания на происходящее.
– Если бойцы со страху не повыпрыгивали в воду, то они в безопасности, - произнес Маховик, подходя ближе.
– Никто здесь не находится в безопасности, - сумрачно произнес Дерн.
Друзья взглянули на болотника с тревогой, заметив, что он, в отличие от остальных, смотрит не вверх, а вниз, проследили за взглядом Дерна и ощутили, как внутри вновь распускает холодные щупальца страх. Вокруг вставшего на дыбы стального судна закручивается гигантский водоворот, обрывки водорослей, доски и даже ладьи со все возрастающей скоростью плывут по спирали, с пугающей скоростью приближаются к месту, где вода вскипает, жадно заглатывает добычу, словно оголодавший хищник.
Гигантский металлический столб стремительно проваливается в воду, то тут, то там из-под воды вырываются воздушные пузыри, с треском лопаются, обдавая все вокруг потоками брызг. Мгновение, и стальная ладья исчезает, проглоченная жадной пучиной, на ее месте возникает чудовищный водоворот. Вода с ревом устремляется в пучину, таща за собой утлые скорлупки ладей. Вот в бездонной пучине исчезла одна, за ней другая. Ненадолго зависнув на самом краю воронки, следом проваливаются еще две.
Наемники застыли у борта, пальцы мертвой хваткой вцепились в доски бортика, взгляды прикипели к разверзшейся пучине. Сердца бьются на пределе, накачивая мышцы кипящей от возбуждения кровью, но некуда бежать, в открытом море водоворот смертельная ловушка, остается, лишь до ломоты в зубах стискивать челюсти, ожидая неминуемого конца.
Мимо пронеслась последняя из ладей, по палубе мечутся люди. Мелькнули перекошенные ужасом лица, расширенные в панике глаза. Миг, и суденышко обрушивается вниз, унося с собой незадачливых путешественников, что осмелились потревожить покой мертвого корабля.
С трудом двигая челюстями, словно перемещая неподъемный вес, Шестерня прохрипел:
– Ну, вот и все. Встретимся в чертогах Прародителя.
Клацая зубами так, что слова, едва можно разобрать, Себия прошептала:
– Нужно... стоять... до конца.
Ответить никто не успел. Ладья накренилась, на мгновение зависла над бездной, после чего, провалилась. Но в тот момент, когда лазурные стенки водного колодца взметнулись, закрывая небо, снизу с силой ударил водяной кулак. Наемники, как подкошенные, рухнули на палубу, а ладья рванулась вверх, будто подброшенная катапультой, с шумом шлепнулась, взметнув фонтан брызг, закачалась на волнах.
Ловя ртом воздух, удар оказался столь силен, что первые мгновения ребра отказывались расходиться, не пропуская вздох, Зола прошептал:
– Что это было?
Дерен уперся руками в палубу, рывком сел, сказал с видимым облеченьем:
– Водоворот закрылся. Мгновеньем раньше - мы бы оказались в толще воды, мгновеньем позже - ладью бы перевернуло волной выброса.
Зашевелились и остальные. Со стоном воздел себя на ноги Мычка, тряся головой, с трудом поднялась Себия, гремя доспехом, как огромная черепаха, прошелся на четвереньках Шестерня, остановился, недоуменно вглядываясь через пробоину в бортике. Из дыры в палубе показалась взлохмаченная голова, наружу выбрался Маховик, глянул дико, лицо механика покрыто каплями крови, под глазом наливается фиолетовым огромный синяк. Глядя на очумевшее лицо механика, Дерн сказал с подъемом:
– А ведь мы выжили, Маховик! Крепкая у тебя посудина.
Тот, лишь отмахнулся, сказал с тоской:
– Обшивка потрескалась, внутри полно воды, и она пребывает.
– Что это значит?
– Себия непонимающе взглянула на механика.
– Это значит, мы ненамного отстали от Обвеса, - угрюмо бросил Шестерня, сумевши, наконец, подняться на ноги.
– Но... Обвес мертв!
– воскликнул Мычка, замолчал, осознав жуткую истину.
В багровых отсветах заходящего солнца лица наемников, словно, подернулись пеплом, когда все разом посмотрели на темнеющую изломанными углами гор далекую полосу берега, лишь белоснежные вершины ослепительно блестят, пылая расплавленным золотом в лучах заката, высокие и недостижимые для затерянных посреди черной морской глади путешественников.
Звучный хруст стеганул по ушам, нарушив трагичную торжественность момента. Наемники повернулись, с удивлением взглянули на болотника. Дерн задумчиво вертел в руках обломок доски, судя по удивительному сходству с дырой в палубе возле ног, только что вырванной из обшивки. Скептически оглядев трофей, болотник отбросил доску, нагнулся, примерившись, с силой рванул. На этот раз, в его руках оказался кусок намного больше. Удовлетворенный результатом, Дерн довольно кивнул.
– Не сочти за труд, объясни, что ты делаешь?
– поинтересовался Зола, с брезгливостью наблюдая за действиями товарища.