Найденыш
Шрифт:
В памяти всплыли последние мгновения: сладковатый привкус вина, разливающаяся по телу слабость, и рванувшаяся в сторону фигура девушки. Едва слышный стон привлек внимание. Мычка насторожился, некоторое время прислушивался, затем осторожно окликнул:
– Хей, кто здесь?
Звякнуло, раздался бодрый голос Шестерни:
– С возвращением. Мы уж боялись, не очухаешься.
Мычка ощутил, как губы сами собой расползаются в улыбке. Настроение мгновенно улучшилось, а в сердце зародилась надежда. Стараясь, чтобы радость не пробилась в голос, друзья могли неверно оценить неуместное, в подобном положении, веселье, Мычка поинтересовался:
– Похоже, я кое-что пропустил. Что именно произошло?
– Ты пропустил все, - ворчливо отозвался Зола.
– Но не проси рассказывать, мы знаем - не намного больше.
– Уже то радует, что все живы, - сказал Мычка.
– Я, когда кандалы увидел, усомнился.
– Вопрос, надолго ли, - донесся рассудительный голос Дерна.
Повисла напряженная тишина. Но вскоре, Шестерня не выдержал, сказал со вздохом:
– Хорошо, хоть в одном месте заточили. Все веселее время коротать.
Хрустальными колокольчиками во тьме прозвенел голос Себии.
– Боюсь, совместное пребывание обернется против нас.
Чувствуя, как при звуках голоса подземницы сердце забилось сильнее, Мычка спросил:
– Ты что-то чувствуешь?
– Вижу, - коротко ответила девушка.
Ощутив в голосе собеседницы недосказанность, Мычка хотел уточнить, но в это время загремел засов, и слова так и не сорвались с языка. С протяжным скрипом распахнулась невидимая дверь, застоявшийся воздух подземелья колыхнулся, от дрогнувшего пламени факелов метнулись испуганные тени, весело запрыгали по стенам. Зашаркали подошвы, на площадку перед клетушками вышли трое вершинников. Двое остановились чуть позади, застыли, держа факелы на вытянутых руках, третий же, подступил ближе, заложив руки за спину, прошелся взад-вперед.
Наемники, молча, рассматривали мужчину. Поджарый, тонкокостный, как большинство вершинников, с волевым испещренным шрамами лицом, мужчина производил впечатление опытного воина, но костюм из парчи, вкупе с внимательным взглядом, и залегшие у переносицы глубокие морщины наводили на мысли, что последнее время ему больше приходится заниматься политическими, нежели ратными делами.
Не тратя время на прелюдии, мужчина сурово произнес:
– Чтобы не создавать, друг другу, сложностей, предлагаю вам рассказать начистоту: кто вы, откуда, и для каких целей прибыли.
– Видя, что пленные не торопятся с ответом, он добавил: - Предупреждаю сразу, я почти всегда занят, зато, у местного заплечных дел мастера времени - хоть отбавляй, поэтому поторопитесь, если не хотите продолжать беседу в...
– он запнулся, подбирая слова, - менее благоприятных условиях.
– По-твоему, это благоприятные условия?
– с ехидцей поинтересовался Зола.
Вершинник расплылся в улыбке, сказал сладким голосом:
– Ты удивишься, насколько удобным покажется твое нынешнее положение всего через пару дней, если, в ближайшее время, я не получу должной информации.
– Мы много, где бывали и можем долго рассказывать. Будет обидно, если должная информация всплывет ближе к концу, ведь у тебя почти нет времени, - резонно заметил Дерн.
– Не стоит считать чужое время, тем более тому, чья жизнь балансирует на грани лезвия, - холодно бросил вершинник.
– Мы обычные путники, каких много, пришли в город, в надежде, на лучшую долю, - мирно произнес Дерн.
– Но, похоже, выбрали не лучшее время для путешествия.
Вершинник усмехнулся, сказал устало:
– Вы выбрали не лучшее время для лжи. Я уже слишком давно занимаю свой пост, и слышал, чересчур много, "правдивых" историй, чтобы поверить в столь безыскусный, обман. Даю последний шанс, чтобы рассказать правду, и тогда, возможно, смерть ваша будет легкой и безболезненной.
В своей клети поперхнулся Шестерня, спросил ошарашено:
– А зачем, вообще что-то, говорить, если мы отсюда не выйдем?
Не глядя на собеседника, вершинник произнес:
– Ты удивишься, но, порой, смерть бывает настолько желанной, что поток красноречия не прервать.
– Он подождал, но наемники молчали, и гость развел руками, сказал, не выказывая удивления: - Что ж, иного, я не ожидал. Тогда, до встречи. Уверен, к следующему моему визиту, вы станете сговорчивее.
Простучали удаляющиеся шаги, надрывно скрипнула дверь, и стало тихо. В клетушке у Шестерни завозилось, раздался, исполненный удивления, голос:
– Мне показалось, или этот вершинник, несколько, не в себе?
– Ты полагаешь?
– буднично поинтересовался Дерн.
– Но ведь, это очевидно!
– воскликнул Шестерня.
– Приволок нас, безвинных, в каземат, задает идиотские вопросы, угрожает расправой...
– Везде свои порядки, - задумчиво промолвил Мычка.
– Возможно, здесь так принято встречать незнакомцев, и...
Из тьмы узилища насмешливо фыркнула Себия, сказала, прервав рассуждения вершинника:
– Мычка, Шестерня, при всем уважении, похоже, вы не до конца понимаете, на кого работаете и во что ввязались.
– Что ты имеешь в виду?
– поинтересовался пещерник, приникнув к прутьям двери.
– Хозяйка, та же, работа, считай, тоже. Разве город чуть больше, да пространства шире, не то, что в нашей деревне.
С тяжелым вздохом Себия поинтересовалась:
– Остальные думают также?
Раздался голос болотника:
– Этот вопрос особо не обсуждался, но, коль скоро, выдалось свободное время и тебе есть, что сказать... Мы с удовольствием выслушаем.
Помолчав, подземница произнесла:
– Для вас не секрет, как я отношусь к Шейле, впрочем, как и для меня, не является секретом ваше к ней отношение. Не буду вас разубеждать, знаю, бесполезно, но для очистки совести напомню - раса подземников отличается от прочих исключительной расчетливостью, особенно, это характерно для женщин.
– Не сказать, чтобы это явилось новостью, - желчно отозвался Зола.
Пропустив слова мага мимо ушей, Себия продолжила.
Гильдия, где все ведущие места заняты подземниками, наводит на размышления, гильдия, где у руля женщина-подземница, внушает страх. И это не пустые слова. Верхушка невзрачной, на первый взгляд, гильдии, интересуется такими вещами и проворачивает такие дела, о которых большая часть состава не имеет даже отдаленного представления, в наивном заблуждении полагая, что основное их предназначения - ежедневная муштра на плацу и редкие рейды на совместное с городской стражей, патрулирование города.