Найди меня в поднебесье

Суздальцева Эльвира

– А что внизу, под облаками? – заканчивая вопрос, она внезапно поняла, что знает ответ на него. Не может этого быть…

– Там земля, – сказал Шахига, приземляясь рядом с ней. – Другая земля. На которую нам больше никогда не ступить.

Сенгид пронзительно крикнул, бороздя когтями землю. К вечеру Арэнкин пришел в себя. Первым делом спросил про своего летуна. Тот сутки пролежал на боку, вверяясь заботам сенгида Вихо. Кэнги пытался его подлечить, но, оценив травмы, отступил. Арэнкин подошел к животным. Летун доверчиво потянулся мордой, вздохнул, будто извиняясь за свою незадачливость. Арэнкин внимательно осмотрел его лапы и крылья. Все было ясно – даже если летун и поправится, больше в небо ему никогда не подняться. Арэнкин погладил сенгида по обгорелой шерсти, потрепал по холке и коротко ударил

ножом. Летун Вихо завыл, расправил крылья и приобнял стража одним перепончатым крылом. Наутро отряд двинулся в обход нового облачного моря. Несколько дней прошло без происшествий. Уже скоро должен был показаться Бохен. Внимательно изучив карту, Елена нашла Дом Медиумов, который находился в отдалении. После того страшного обвала Арэнкина словно подменили. Он буквально исходил злостью, ни с кем не разговаривал и всех сторонился. Разве что, позволял Кэнги перевязывать рану. Казалось, он чего-то ждал. Елена несколько раз пробовала к нему обратиться, но наг или не отвечал вовсе или же бросал что-то невразумительное сквозь зубы. В итоге, она разозлилась и стала держаться от него подальше. Шахига недоуменно посматривал на него, но не вмешивался и помалкивал. Арэнкин славился своим невыдержанным характером на весь Север.

– А, не обращай внимания! – разглагольствовал Шахига. – Бывает! Он вечно себе на уме. Если кто-то и может на него повлиять, так, разве что, Мейетола! Хорошо помню, как в прошлую зиму она ему чуть голову не оторвала за…

– Заткнись, Шахига! – бросил Арэнкин через плечо.

– Интересно, – задумчиво изрек молодой воин. – Почему я в свой адрес чаще всего слышу две фразы: 'Шахига, расскажи' и 'Шахига, заткнись!'?

На исходе одного пасмурного дня в небесах появилось несколько черных точек. Они сделали круг над располагающимся лагерем, спикировали, и четверо нагов прошествовали мимо палаток. Во главе шел Гирмэн. Чешуя маски сверкала в закатных лучах. Наги долго совещались между собой, отойдя в сторону. Затем к совету присоединился король Рауда.

Этой ночью сон к Елене не шел. Поворочавшись, она вышла из палатки и немного отошла от лагеря. Ночная прохлада согнала сон, и вернуться она решила окольным путем. Лагерь засыпал. На лугу всхрапывали кони. Сенгиды умчались в лес в поисках добычи. Вдруг из-за деревьев чуть поодаль послышались негромкие голоса.

– Я рассчитываю на тебя, брат, – отчетливо услышала она. – Как можно скорее девушка должна быть на Севере.

Это голос Гирмэна. Тихий, вкрадчивый и жесткий одновременно. Он отдается легким эхом из-под неизменной маски, искажается. Елена остановилась, замерла, превратилась в тень. Чутье ей подсказывало, что этот разговор не для ее ушей.

– У нас все готово, – продолжал Гирмэн. – Жду только тебя.

Молчание.

– Я знаю, брат. Не беспокойся.

Это Арэнкин. Его сильный и уверенный голос.

– Все идет по плану?

– Все в порядке.

Молчание. Заливаются в истериках поздние осенние лягушки.

– Для нее это смерть, – это снова Арэнкин. То ли спросил, то ли утвердил.

– Вероятнее всего.

– Какого дьявола она полезла в этот пожар?! – зло сказал он. – Я бы выбрался! Когда такое было – чтобы человек пришел на помощь нагу?!

Елена крепко закусила рукав, вжалась спиной в ствол. Ей казалось, что наги находятся в шаге от нее.

– Ты верно подметил, Арэнкин, – отвечал Гирмэн. – Она лишь человек.

– Если это ошибка?

– Нет! Я…

– Я не о том. Если вся эта затея с Горой – ошибка?

– Мы не узнаем, пока не проверим. Это не может быть ошибкой. Я не вижу другого пути.

Молчание. Тяжелое, липкое.

– Да. Я тоже.

– Я никому не могу доверять, кроме тебя.

– Знаю. Не беспокойся, я не подведу.

Елене показалось, что ее оглушил удар грома. Ноги вмерзли в землю.

– Она землянка. Другого шанса не будет. Куда она направляется?

– В Бохен. Она как кремень. Ничего не рассказывает и не просит помощи.

– Не задерживайтесь в Бохене. Не спускай там с нее глаз. Оттуда вы должны уйти вместе, и как можно раньше. Нужно действовать.

Сердце Елены стучало так, что она попутно удивлялась, как это оно не привлекает к себе внимания.

– Нелегко будет получить ее согласие, – предупредил Арэнкин.

– Чушь. Есть разные средства. Главное – чтобы она оказалась на Севере.

– Да, – откликнулся Арэнкин. – Все. Я иду спать.

– Я прогуляюсь. Мы улетим перед рассветом. Встретимся с тобой в Скалах.

Шуршит опавшая

листва в двух разных направлениях. Шорох затихает вдали – в лесу и в лагере.

Елена сползла по стволу вниз, сжалась в комок, спрятала лицо в коленях. Ее трясло. Немного посидев, она выстроила мысли в порядок и змеей скользнула в лагерь, а там – в свою палатку.

Арэнкин обошел спящий лагерь, сел у погасшего костра. Поворошил остывающие угли. Несколько часов он просидел в раздумьях, охваченный полудремой. Затем решительно поднялся и мягким шагом направился к палатке, где спала Елена. Приподнял полог, метнул взгляд в один угол, в другой.

Закутавшись в плащи, мирно посапывали трое бохенцев. Елены не было. Исчезли и ее вещи.

Удивленная усмешка тронула губы Арэнкина. Он отошел от лагеря, тихо-тихо свистнул. С мягким шелестом приземлился летун, который понемногу привыкал к новому хозяину.

Они поднялись в небо. Ночной мир был абсолютно спокоен и безмятежен. И только острый глаз нага сумел разглядеть крохотную черную точку, которая двигалась по дороге в западном направлении.

Арэнкин долго, в задумчивости смотрел на запад. Сенгид рвался вперед, но наг твердой рукой удерживал его на месте.

Глава 2. Умница Белка вот уже несколько часов несла Елену по ночной дороге. Они ехали на запад. Позади уже брезжил осенний рассвет. В руке девушка держала карту и ухитрялась рассматривать ее в звездном свете. До поворота, который напрямую вел к Дому Медиумов, они примчались как раз к рассвету. Елена тоскливо глянула на ровную дорогу, убегающую в сторону Бохена, и повернула Белку в обход, на заросшую просеку, на которой едва-едва угадывались следы от колес. Собрать в палатке вещи было делом одной минуты. Найти Белку среди разбредшихся лошадей тоже несложно. Дрожа от страха, как бы наги ее не заметили, она вскочила в седло и была такова. Что они задумали? Что им от нее нужно? Выяснять это вовсе не хотелось. Слов Арэнкина про неминуемую смерть хватило с лихвой. Она больше никому не доверяла. А узнавать, какими способами они собрались увлекать ее на Север – нет, спасибо. Найти людей, которые имеют связь с Землей – вот, что важнее всего. Судя по карте, до Дома Медиумов оставалось не более двух дней пути. По крайней мере, чутье ее не подвело и здесь – она ни словом ни с кем не обмолвилась о цели своего путешествия. Скорее всего, все думают, что она сбежала в Бохен – что ж, пусть! В большом городе несложно затеряться на несколько дней. А за то время, пока ее будут искать, как знать, может, она найдет что-то полезное для себя. Здесь многие знают о Земле. А теперь даже известно, где она находится. Приблизительно. Этот Дом – единственный ориентир, по которому можно искать связь с Землей, где можно разгадать слова Олега, найти его… Остановилась лишь несколько раз, и то, для того, чтобы напоить и накормить Белку. Сама Елена перекусывала прихваченными припасами и отдыхала прямо в седле, чтобы, в случае необходимости, бежать, не мешкая. Узкая просека быстро превратилась в тропинку, которая пролегала через густой лес. Сплетенные над головой ветви давали хотя бы иллюзию безопасности. Правда, от взора летучих мышей вряд ли они защитят. Место для ночлега она выбрала недалеко от тропы. Пролежала полночи в безуспешных попытках заснуть. В конце концов, стуча зубами от холода, оседлала Белку и медленно тронулась вперед. К полудню тропа уперлась в большую прогалину, обнесенную высоким забором с мощными воротами. Елена подъехала к ним и стукнула несколько раз бронзовым позеленевшим кольцом. Некоторое время ничего не происходило. Потом ворота нехотя заскрипели, одна створа приоткрылась. Вышел человек в панцире из множества бронзовых пластин и таком же шлеме. В руке он держал легкое копьецо.

– Что нужно? – спросил он.

– Я от королевы Эмун, – сказала Елена. – Мне нужно в Дом Медиумов.

– Всем нужно, – зевнул привратник. – Разрешение!

Елена протянула берестяной свиток. Привратник глянул на печать, повертел свиток в руке и вернул его девушке.

– Пошли!

Елена спешилась, взяла поводья и последовала за привратником. За забором открылась удивительно ухоженная и чистая поляна, покрытая осенними цветами. Ее перерезало множество дорожек, посыпанных чистым песком. Едва они ступили внутрь, как подошел второй привратник, перенял поводья у Елены и увел Белку. На аккуратных клумбах работали люди в одинаковых полотняных одеждах. В основном, женщины. Двое мужчин сидели на небольшой скамейке и точили инструменты. Бегало несколько ребятишек. Посреди поляны высился двухэтажный длинный выбеленный дом. На террасе сидел человек в белом костюме и с абсолютно белыми волосами, убранными в хвост. Он что-то писал. Заслышав шаги по ступеням, поднял голову.