Найди меня в темноте
Шрифт:
– Если и так, одна из них вернула мне сына, - глава стаи легко нашел встречный аргумент.
– Дорогая, уймись. Этому соседству уже много лет, а мы только сейчас узнали друг о друге. По-моему, уже из этого следует, что ведьмам до нас дела нет. И то, что в последние сутки ни одна из них тут не появилась, только доказывает мою правоту. Все, закрыли тему.
Ответом ему стало сопение - то самое, которое означает, что женщина не права, сама отчасти это понимает, но все равно хочет, чтобы сделали по ее.
–
– Кстати, насчет нее, - а вот теперь вожак говорил очень строго, даже с рыком.
– Предупреди своего сына, что в случае благоприятного исхода, девушка принадлежит Квейну.
– Но...
– Иначе с ним поговорю я. Решай.
Стоп, стоп, стоп! Жена? Но сыновья отдельные?
И что значит - я кому-то принадлежу?!
Как раз собиралась ворваться к ним и прояснить этот момент, как совсем рядом шаркнули шаги, а потом и их обладательница оказалась в поле видимости.
– А ты что тут делаешь?!
– всплеснула руками старушка, которая ухаживала за мной все это время.
Ой. Кажется, мое бегство обнаружено и пресечено.
– Я проснулась, а рядом нет никого...
– залепетала, не слишком стараясь оправдываться.
Надеюсь, у оборотней не предусмотрено какого-нибудь чересчур сурового наказания за подслушивание.
– Перепугалась, наверное?
– искрящиеся жизнью карие глаза смотрели с сочувствием.
– Бедная девочка, столько на тебя свалилось в последние дни. Где-нибудь болит?
– Нет, - ответила на все вопросы разом.
– Идем, отведу тебя в комнату, - она обняла меня за плечи и увлекла в сторону, откуда я, собственно, и пришла.
Пока шли, выяснилось, что милую старушку зовут Мелия, она у Тонгордов кто-то вроде домоправительницы. Комната, в которой меня разместили, принадлежит Квейну. Просто в доме свободных гостевых спален сейчас нет. Я здесь провела что-то около суток, и Мелия была очень довольна тем фактом, что ведьмы не стали упорствовать и поставили мою жизнь выше своей гордыни.
Последнее вызвало во мне тихий внутренний протест. Я чувствовала себя брошенной.
Возможно, преданной.
Я тут страдаю, может быть даже умираю, а никого из близких нет рядом. Конечно, им будет проще, если меня не будет вообще, чем если... ну, если я во что-нибудь превращусь.
Дверь закрылась за нашими спинами, и Мелия поспешила вернуть меня под одеяло. Потом дала попить и попросила:
– Побудь здесь, я за доктором схожу. Думаю, с твоим состоянием уже все должно быть понятно.
Кружка ударилась донышком о небольшой столик, стоящий у кровати. Я ощутила легкий приступ паники.
– Не уходи! Или запри дверь, чтобы сюда никто не мог войти.
В карих глазах отразилось удивление.
– Ты кого-то боишься?
– Квейна, - скрывать мне было нечего.
– Зря, - ответ
– А впрочем, он все равно не придет.
И я должна поверить на слово?
– Почему?
– Когда его вывели отсюда, от него в буквальном смысле искры посыпались, - продолжая недовольно поглядывать на меня, поделилась подробностями Мелия.
– Статую в коридоре разнес, ковер пропалил, чуть на брата не бросился. Господин Бран с сыновьями Нарды отволокли его в камеру и закрыли. Он до сих пор там.
По коже скользнул неприятный холодок, но одновременно с тем мне стало спокойнее.
Настолько, что я отпустила Мелию и терпеливо дождалась ее возвращения, хоть все это время и сверлила подозрительным взглядом дверь.
Оборотница появилась минут через двадцать с уже знакомым мне мужчиной, похожим на медведя. Огромный и какой-то агрессивно растрепанный он умудрялся каким-то образом занимать почти все свободное пространство и подавлять морально. Ну точно медведь!
При его появлении я втянула голову в плечи и попыталась сжаться в комок.
Умные и какие-то спокойные глаза весело сверкнули под косматыми бровями, и грубый голос пророкотал:
– Вижу, наша обращенная неплохо все переносит, - и уже мне, насмешливо взирая: - Как дела, несчастье?
– Домой хочется, - ответила честно.
– А становиться оборотнем совершенно не хочется.
Это никого не удивило. Похоже, до моих желаний в очередной раз никому не было дела.
– Поздно рыпаться, - усмехнулся "медведь". Нет, я уже поняла, что они все здесь превращаются в котов, но именно этот мужчина почему-то напоминал зверя покрупнее.
– Раньше надо было думать, когда под когти полезла. Как себя чувствуешь?
– Сносно.
– Где-нибудь болит?
– Нет.
– Инстинкты обострились?
– и пояснил, справедливо полагая, что я могу не понять, о чем именно речь: - Звуки стали слышаться громче? Запахи восприниматься острее? Ты ощущаешь себя сильнее, чем раньше? Хоть что-то поменялось?
– Нет.
Ответ его озадачил, а я ощутила что-то похожее на надежду. Может, оборот - дело не такое уж решенное?
Надежду убила Мелия, приподняв край одеяла так, чтобы стала видна моя нога.
– Смотри, от царапины ничего не осталось, - кивнула она "медведю".
– Регенерация ускорилась.
– И все равно ее организм адаптируется слишком медленно, - покачал головой доктор.
– Ты есть-то хоть хочешь?
Хотела из упрямства отказаться, но желудок предательски заурчал.
– Немного, - пролепетала, краснея до самых корней волос.
Доктор усмехнулся и попросил Мелию:
– Распорядись, пусть ей принесут что-нибудь, - потом сказал уже мне: - Ешь и отдыхай, я буду заглядывать время от времени.