Найти себя. Трилогия
Шрифт:
По заранее определенному регламенту в схватках определялись сильные и слабые борцы, и Виктор должен был бороться с каждым из них один раз в день, начиная с самого слабого и заканчивая к концу недели поединком с сильнейшим всемирно известным борцом. Когда дворянин под маской, после упорной борьбы «неожиданно» завалил на лопатки первого всемирного борца, публика взревела от восторга. Еще недавно народ желал видеть, как дворянина размажут по арене, но его изящная победа над явно более тяжелым и сильным противником тут же изменила настроение публики и теперь все восхищенными криками отдавали дань победителю. Любовь толпы оказалась быстро переменчивой.
После тяжело дня, полностью вымотанные, но довольные и веселые артисты собрались за общим ужином. Кто-то делился впечатлениями, где-то сыпались шутки, и повсюду слышался смех. Над Виктором незлобиво подтрунивали, особенно борцы – как ему ощущать себя звездой арены? Сомов в ответ благодушно улыбался и как мог, отшучивался. Настроение у него, как и всех было приподнятое. Задуманное удалось, зритель удовлетворен, билеты идут нарасхват, и артисты с хорошим заработком. Обсуждали музыкальное сопровождение, которое подняло представление на новую высоту, удивлялись, почему не делали этого раньше, а пользовались шарманкой, которую теперь однозначно было решено отправить в утиль. Особенно понравилась артистам эффектная барабанная дробь и объявления Виктором опасных трюков.
– Это ты хорошо сказал «Смертельный номер», – похвалил Виктора Сугис и похлопал дружески по плечу, – Это как нельзя точно и верно сказано. Впредь только так и нужно объявлять. Молодец, Чак.
Виктор продолжал блаженно улыбаться – слишком много положительных эмоций он сегодня испытал. Рядом, нисколько не таясь, к нему прижималась гимнастка Мона, дочь Сугиса, подкладывала Сомову лучшие куски еды и шептала на ухо всякие неприличные приятности. Виктор улыбался.
– Слово, господа артисты, – объявил владелец цирка, – билетов продано намного больше, чем предполагалось, спрос не падает, а продолжает расти и этим необходимо воспользоваться. С завтрашнего дня добавим еще одно, а может даже два представления. Так что всем отдыхать и готовится к напряженной работе. Авр даст, соберем столько денег, что зимой никому не придется работать. Я думаю, напоминать о том, насколько ужасна зимняя работа никому не надо. Работа зимой, как выражается наш новый молодой красноречивый друг – это полный отстой. Правильно я говорю, Чак?
Виктор усмехнулся и кивнул головой. Никто не возражал. Многие и без напоминаний не тратили лишнюю монету, чтобы скопить денег к зиме. Зимняя работа в холодном помещении, которое промерзало насквозь (попробуй, протопи огромный балаган), была тяжелой и крайне опасной. Южные города, где было тепло и можно было бы комфортно работать в зимнюю пору, после последней войны оказались на территории принадлежащей оркам. А без особой нужды к оркам лучше было не соваться, и лучше других это понимал Вик Сангин.
Началась сумасшедшая неделя непрерывных выступлений. Сугис, как и обещал, уплотнил график работы, добавив еще два представления. Иногда в балаган запускали столько зрителей на так называемые дешевые без билетов стоячие места позади скамеек, что они буквально подпирали стены. Сомов по плану побеждал одного всемирного борца за другим, а чтобы у публики не закрадывалось и тени сомнения в честности борьбы, под занавес проводилась схватка борца с любым желающим из числа зрителей. Норриса к таким схваткам не допускали – мало ли как повернется, а профессиональные борцы цирка с любителями справлялись. Доходы от тотализатора снизились, так как многие зрители начали делать ставки на неизвестного борца в маске и Сугис честно предупредил Виктора, что если вдруг на него ставок будет сделано больше, чем на борца, то придется «лечь». Сомов отнесся к своему возможному поражению философски. Надо будет – лягу. Никаких проблем.
Когда количество посещений циркового шоу пошло на спад у владельца цирка появилась идея, как подстегнуть интерес публики и у него с Виктором состоялся любопытный разговор.
– Чак, а что ты скажешь, если мы объявим в афишах о том, что неизвестный борец раскроет свое имя и снимет маску? Лицо у тебя необычное я бы даже сказал надменное. Уверен, что это значительно поднимет сборы. А имя можно придумать любое.
Сомов насторожился. Предложение было слишком опасным и его абсолютно не устраивало.
– Господин Сугис, если вы решили от меня избавиться, то можно прямо об этом сказать. Я помню нашу договоренность, но то, о чем вы сейчас просите, представляет определенный риск и может повлечь для меня огромные неприятности.
– Кстати, о твоих проблемах, – довольный Сугис разгладил усы, – Здешний начальник стражи мой хороший знакомый. Я, как бы, между прочим, поинтересовался у него – нет ли среди разыскиваемых стражей лиц человека по имени Чак Норрис.
Виктор хотел сказать, что это вряд ли, но Сугис предупреждающе поднял руку, не давая ему вставить слово и продолжал:
– Как я и предполагал, Чака Норриса никто не разыскивает. Тогда я поинтересовался, а кто именно сейчас находится в розыске.
Сердце Сомова непроизвольно зачастило в груди.
– С весны положение с преступностью в городе благополучное и, – Сугис поднял указательный палец вверх, – в списках не числится ни одного разыскиваемого!
Виктор выдохнул с облегчением. Вот это новость! Выходит, что Эргис Преан смирился с побегом своего раба, не стал предавать дело огласке и оставил его в покое. Ну что ж, это просто отлично. Получается, что никто его не ищет и теперь можно спокойно ходить по улицам и не оглядываться. Впрочем, документов у Сомова все равно не было, и его первый радостный порыв слегка поутих.
– Так что ты скажешь о раскрытии имени таинственного борца? – вырвал Виктора из размышлений голос хитрого Сугиса, – Если ты снимаешь маску, то народ обязательно сбежится еще раз лишь бы только на это и посмотреть. И мы еще раз неплохо заработаем. Ты же не против того, чтобы заработать, Чак? Что скажешь?
– Скажу, что вы очень продуманный, господин Сугис.
– Ну, в общем-то… Что?
– Я в том смысле, что вы очень предусмотрительный и предприимчивый человек, – пояснил Сомов, – И ваши доводы полностью меня убедили показать свое лицо публике. Согласен с вами и в том, что это вызовет нездоровый интерес, а соответственно повышенные кассовые сборы.
– Вот и славно! – Сугис довольно потер свои огромные волосатые ручищи.
– У меня только одна просьба, – попросил его Виктор, – Закажите к этому моменту новый большой рекламный плакат с надписью «Крутой Уокер», – он усмехнулся, – Думаю, что это подходящее сценическое имя для Чака Норриса.
– Уокер? Что за орчье имя? И почему крутой? – спросил хозяин цирка, который истолковал все по-своему, – Ну, ладно, сделаем, крутой ты наш. Кстати, скоро добавим и еще одну афишу – «Крутой Уокер против Мясника из Харбатана».