Назад в юность два
Шрифт:
Быстро переоделся, вывалил покупки на большое кресло и хотел заняться укладкой чемодана. Неожиданно раздался стук в дверь. Я, думая, что это горничная, спокойно открыл. На пороге стоял симпатичный мужчина, средних лет.
– Сергей Алексеевич, вы позволите пройти, я бы хотел с вами поговорить.
– Простите, я вас не знаю, вы служащий гостиницы?
Мужчина улыбнулся:
– Сергей Алексеевич, вы же умный человек и наверно догадались, кто я такой.
– А если я не хочу с вами разговаривать, и крикну, чтобы вас удалили отсюда.
–
Я стоял в дверях и размышлял:
– Неплохие в МИ 6 психоаналитики, так меня просчитать, знают, что не буду устраивать истерики, надо наверно поговорить.
– Ладно, проходите, располагайтесь, а я пока буду складывать вещи.
– Сергей Александрович, я займу ваше внимание совсем не надолго, вы еще вполне успеете собраться.
Я взял предмет, давно ожидавший этого часа в кармане пиджака, и уселся за столом напротив моего гостя. Он, несколько насторожившийся, расслабился, когда увидел в моих руках, всего лишь ручку с небольшим радужным шариком на конце.
– Я вас слушаю, мистер не знаю, как вас зовут,- сказал я, вертя в руках ручку.
– Сергей Александрович, я хочу вас спросить, вы не хотели бы жить в нашей стране. Хоть вы были здесь всего несколько дней, вы наверняка заметили, насколько наша жизнь отличается от вашей.
– Ну, допустим, я скажу, что да, дальше, что?
– Сергей, можно я буду вас так называть, это вполне реально. Вы ведь хороший специалист и могли бы здесь получать намного больше, чем у себя на родине.
Когда он говорил эти слова, его взгляд уже неотрывно следовал за шариком на моей ручке, а глаза начинали стекленеть. Через минуту он замолчал и только смотрел на меня.
Я взял листок бумаги из тетради и крупно написал на нем:
– в номере, или у вас, есть прослушка? напишите ответ.
Мой гость послушно взял листок, прочитал и написал:
– нет, ничего не успели поставить, у меня тоже ничего нет.
Я посмотрел на часы, надо торопиться.
– Почему так необычно проходит наша беседа,- вновь я написал на листке
Мне в ответ было написано следующее:
– я сам в недоумении, сегодня утром пришел приказ с самого верха от Мориса Олдфилда о необходимости разговора с вами. Я еще до сегодняшнего дня не подозревал о вашем существовании.
Да, становилось все странней и странней. Ну, по крайней мере, можно теперь говорить вслух.
– Представьтесь, пожалуйста, как вы, должны были отрекомендоваться мне.
– Просто Джо Саммерс, представитель некой организации отвечающей за развитие демократии, и борьбе с диктаторскими режимами.
– О чем должен был пойти разговор?
– Из-за катастрофической нехватки времени мы практически не успели проработать линию поведения. Но два наших психолога сегодня наблюдали за вами. Они сообщили, что, по их мнению, ваши действия на мое появление будут достаточно нестандартными, вы должны воспринять мое появление достаточно спокойно.
В мою
– Ваше имя и должность в секретной службе?
Собеседник замялся.
– Я повторяю, ваше настоящее имя?
Джо Саммерс смотрел на меня, и молчал. Я чувствовал, что еще немного, и он расскажет все, но что с ним после этого будет? Похоже, здесь поработал неплохой специалист. Здесь прямые вопросы в лоб не пройдут, а времени на раздумья нет. Ладно придется его выводить из гипноза.
– Хорошо Джо, просыпайтесь, прошу вас, излагайте все, что вы хотели мне сообщить.
В течение минут двадцати, пришедший в ясное сознание, Саммерс приводил доводы в пользу моей работы на некие западные структуры, заинтересованные в установлении в СССР, демократического общества.
Беседа наша, как и ожидалось, закончилась ничем, тем не менее, мой собеседник откланялся и вышел с довольным видом. А я надеялся, что успешно создал видимость трусливого интеллигента, который хоть и непрочь заработать, но боится за последствия такого соглашательства.
– Агент накинул плащ, протянул мне руку, которую я пожал, и вышел в коридор. Я закрыл за ним дверь и с вздохом облегчения уселся в кресло. Сегодня мне пришлось потрудиться, моего собеседника явно готовили специалисты, если бы не мои таланты и постоянная тренировка, вряд ли я смог бы его подчинить. Да и сейчас получилось далеко не все. Похоже, это нейролингвистическое программирование, о котором я столько читал, для сотрудников английской разведки было уже знакомо. Хорошо, что я вовремя заставил себя остановиться, возможно, сейчас бы сидел рядом с трупом и готовился давать объяснения полиции и коронеру.
Снова мы летели в светлом салоне ИЛ-62 и я раздумывал о итогах пребывания в Англии. В моем чемодане лежала памятная медаль, конгресса кардиологов и кардиохирургов которую, я непременно повешу в своем кабине.
Больше всего мыслей было по поводу общения с представителем разведки, слабоват, на практике оказался мой гипноз, по-видимому, надо перестать почивать на лаврах и с новыми силами взяться за тренировки. Конечно, мне не представляет труда найти контакт с медиками, занимающимися НПЛ в КГБ, но кто после этого допустит меня до работы с Леонидом Ильичом и другими членами Политбюро?
А как готовиться, ведь ничего же нет. Все же придется, каким либо образом получать эти материалы, сам я вряд ли смогу овладеть тем, о чем не имею представления. Ладно, обдумаю эти проблемы позднее. А вот вопрос сообщать и или не сообщать в КГБ о попытке вербовки стоял остро.
Так ничего толком не решив, я, на автомате вышел из самолета, а затем после таможни, вслед за моим спутником из здания аэровокзала, где его уже ожидала черная Волга. Меня подвезли до дома, я распрощался с Евгением Ивановичем и, взяв потяжелевший чемодан, пошел в подъезд.