НЧЧК. (Трилогия)
Шрифт:
Паренек-дроу, словно повинуясь безмолвному приказу, выдал незваным гостям пушистые черные тапочки в виде летучих мышек. По отношению к ногам Эрина это было верхом милосердия. Мраморные полы в дровских хоромах омерзительно холодны, да и сверкать пальцами, торчащими из дырок, при дамах как-то неудобно. Здешние обитательницы и так преисполнены презрения к мужчинам любой расы. Эльфёнок – бывший пленник Березайца вцепился в локоть Френка, ни за какие лембасы не желая расставаться со своим защитником. Оборотень все время принюхивался и настороженно шевелил ушами.
– Куда нас ведут? – тихо спросил он у сопровождающего.
– В гостиную, – лаконично ответил юноша. – Вы сможете там отдохнуть.
Эрин только и смог, что мысленно воззвать к Единому, дабы тот ниспослал его спутникам побольше душевного спокойствия. Потому что по собственному опыту знал – в дровском доме гостиная – это самое зловещее место, чья обстановка создана исключительно для нагнетания атмосферы запредельного страха. Ковры цвета артериальной крови (со сгустками), диваны, обтянутые кожей странного качества и выделки (то, что она искусственная, конечно, сильно утешает, но уж очень похожа на человечью), шелковые подушки, затканные узорами в виде паутины, и коллекция чего-нибудь экзотического и малоаппетитного… например, скальпов врагов, добытых предками в многочисленных вендеттах – кого хочешь доведут до невроза. По идее, любой гость Дома должен радоваться не только чести быть приглашенным и хлебосольному радушию хозяев, но и счастливому возвращению из логова прирожденных убийц живым и здоровым.
К счастью, на стенах в гостиной Дома Обб-Ломм размещалась всего лишь коллекция древнего пыточного инструмента, нисколько не смутившая ни подростка, ни энчечекиста, ни оборотня. Как раз наоборот, похоже, для эльфёнка такая обстановка оказалась не внове. Он невозмутимо окинул взглядом мрачную залу и сразу же забился в угол обширного дивана, замаскировавшись бархатными подушками угольно-черного цвета. Что для черноволосого призрачно-хрупкого создания в черном же спортивном костюме совсем не проблема.
Настороженный Френк расположился рядом, не выпуская из рук автомат, благо их никто даже не попытался разоружить. Более того, дроу оставили всех троих незваных гостей без какого-либо постороннего присмотра. Где-то под потолком слышалось то ли легкое шуршание, то ли тихое шипение, но рассмотреть его источник не представлялось возможным. Несколько светильников, стилизованных под ритуальные чаши для сбора жертвенной крови, давали скупой свет, только усиливая густоту теней по углам.
– Как тебя зовут? – спросил Эрин у бывшего пленника.
Так и не скажешь с первого взгляда – мальчик оно или девочка. Если судить по отсутствию намека на какие-либо округлости, то со всей уверенностью перед нами мальчик, а если по тонкости черт лица и грации движений, то… совсем наоборот.
– Никак меня не зовут, – тихо ответствовало существо тоненьким ломким голоском.
– Это правда, – подтвердил вервольф. – Березаец мне так и сказал. Мол, ребенок сам не ведает своего имени. А я… – Френк заметно смутился, – я называю его Волчонком.
– Угу, – чирикнул тот, продолжая с любопытством зыркать по сторонам глазищами из-за завесы длинной челки.
– Хорошо, пусть будет Волчонок, – согласился Эрин. – Я услышал твой зов о помощи через этот браслет.
И показал мальчишке свою находку.
– Я никого не звал! – звонко пискнул недавний узник.
– Но, тем не менее, беря эту штуку в руки, я слышал твой ментальный зов.
– Ты – мыслечтец? – тут же поинтересовался Френк.
– Не я, а Нолвэндэ. Моя напарница. Но она-то как раз не слышала голос.
– Странно, – согласился оборотень, с подозрением косясь на кольцо-браслет мерцающим в сумраке зеленым глазом. – Березаец за эту… штуковину готов был половину состояния отдать. Землю носом рыл. Вампиры, кстати, тоже за ценой бы не постояли.
«И кое-кто из СИБ тоже рискнул честью и погонами», – подумалось Эринрандиру, пока он рассматривал загадочный артефакт.
– Для кольца – большое, для браслета – узковато, – рассуждал эльф вслух. – Что бы это ни было, но к… Волчонку оно имеет непосредственное отношение. А давай-ка примерим?
Услышав предложение, юное создание устремило испуганно-вопросительный взор на оборотня:
– Френк?
Сразу же видно, что вервольфу бывший пленник доверял даже больше, чем самому себе, и его мнение имело решающее значение.
– А чего ты удивляешься, капитан? – заявил проницательный перевертыш, словно прочитав мысли энчечекиста. – Не знаю, что с ним делали прежние хозяева, а эти с-с-с-с… – он явно подбирал слова поприличнее, чтобы дать характеристику подручным Березайца, – девки, особенно Лариска, так просто издевались над ребенком как могли. Твари!
– Прежние хозяева?
– Те, у кого Березаец украл Волчонка, – объяснил Френк.
– Кто это был?
– Пиндостанцы какие-то. Или кровососы. Я точно не знаю, а Волчонок не хочет говорить.
Эльфёнок мрачно засопел носом, полностью соглашаясь со своим единственным защитником, и всем видом давая понять, что всякому непонятному типу в черном мундире ничего рассказывать не собирается.
Теперь неуютно стало Эринрандиру. Мальчишке можно только посочувствовать, причем изо всех сил. Видели мы этих вампиров, знаем на своей шкуре, какие они добросердечные, а главное, милосердные ребята. Ничего удивительного, что… оно такое забитое.
– И все-таки давай примерим, – настаивал Эрин. – Вдруг подойдет?
Ему не хотелось терять времени даром. Ведь неизвестно, чем закончится беседа Нолвэндэ с леди Валерианной.
– Френк? – снова воззвал Волчонок.
Оборотень колебался недолго, он тоже хотел раскрыть кровавую тайну, и тем самым, возможно, одним махом избавить своего подопечного от многих проблем. Кто знает, зачем нужна эта загадочная штука, которую сумел добыть эльф-энчечекист.
– А почему нет? Все равно заняться пока нечем. Не бойся, Волчонок, я с тобой, – тепло, насколько это вообще возможно для вервольфа, улыбнулся Френк.