Не бесите Павлика
Шрифт:
— Помощь еще нужна? — предложил приятель дровосека, рассматривая так, будто на мне что-то интересное нарисовано.
— Нет, спасибо. Теперь сама справлюсь.
— Точно? — в его голосе сквозило явное сомнение.
— Точно. Все хорошо. Спасибо, что дотащили. Дальше я сама, — говорила, а у самой челюсти свело от той гадкой улыбки, что к губам прилипла.
— Без проблем, — он пожал плечами, сел в машину и уехал, а я осталась одна посреди пустынного двора заправки.
Надо было двигаться дальше, а я внезапно поняла, что
Я через силу заставила себя подойти к машине, вставить шланг в заправочный лючок и нажать на кнопку, тут же раздался шум, наливаемого топлива, и в воздухе разлился резкий запах бензина. Залив полный бак, расплатилась, потом забралась в салон и завела машину. Двигатель недовольно чихнул, захрипел, после долгого простоя, а затем набрал обороты и заработал как надо.
На выезде с заправки я остановилась. Мне нужно было ехать налево, туда, где родной дом, а взгляд тоскливо ушел направо, впился в дорогу, которая терялась среди лесов. Мне хотелось поехать именно туда. Мне хотелось вернуться. К нему. К нам.
Так глупо. Это же просто мимолетное приключение, забавный случай о котором будет весело вспоминать во время посиделок с подругами, или в старости, сидя у окна. Просто приятный эпизод, но я не могла выкинуть из головы образ великана-бородача. Мне его уже не хватало
— Проклятье, — сердито выругалась и рывком вывернула руль налево.
Все. Домой. К привычной жизни. Забыть и идти дальше. Никому не нужно мое возвращение. Ни мне, ни бородачу. Вон как легко он меня отпустил, словно все, что было между, нами оказалось неважным.
Глаза неприятно защипало. Я сердито смахнула непрошенные слезы и вдавила педаль газа в пол. Так и хотелось настучать самой себе по щекам и заорать «соберись, тряпка»!
Пусть дровосек остается там, где его место, а я вернусь на свое. Поиграли и хватит.
К вечеру я была дома. Первым делом поставила телефон на зарядку, а потом отправилась в душ, чтобы смыть с себя все это приключение.
Мягкая мочалка и мой любимый гель для душа — я думала, они меня спасут, но на деле нахлынули воспоминания совсем о другом мытье. С веником, мылом, пахнущим березовым дегтем, мочалкой, больше похожей на ершик для мытья посуды.
Да что со мной такое?!
Внезапно я рассердилась. На себя, на лесника, на целый мир. Мне хотелось вернуться к обыденности, а вместо этого продолжала тонуть в воспоминаниях. Это же так глупо!
Еще глупее было то, что я не смогла выкинуть его футболку. Сунула ее в ведро, громко хлопнув крышкой, но уже через мгновение полезла обратно. Не могу. Рука не поднимается. В результате решила, что постираю и уберу. Зачем? Кто бы мне это сказал.
Потом я включила подзарядившийся телефон, и на меня обрушился просто шквал сообщений в мессенджерах, смсок, уведомлений о пропущенных
Прежняя жизнь настойчиво требовала моего возвращения, а мне было страшно признаться самой себе, что возвращаться совершенно не хотелось.
Я все еще была там, в лесу.
Надо было заканчивать с этой паранойей, приходить в чувства, поэтому уселась в кресло и начала читать все сообщения, вознамерившись выкинуть из головы всяких диких дровосеков.
Написала сообщение родителям, в тайне радуясь тому, что они на все лето уехали на черноморское побережье, и моя лесная эпопея прошло мимо них. Потом написала еще нескольким знакомым, отправила сообщение по работе. И в самом конце, зная, что разговор затянется надолго, позвонила подруге
— Ты куда пропала? — завопила она в трубку после первого же гудка.
— И тебе привет, — улыбнулась, искренне радуясь ее голосу. — я тут в небольшую передрягу попала.
— Все в порядке?
— Да-да, все хорошо.
— Рассказывай, что за передряга! — скомандовала она.
— Давай, не по телефону, — мне просто хотелось с ней встретиться.
— Без проблем. Где и когда?
Мы договорились с ней о встрече, и тут она выдала:
— Ты это… в полицию позвони… скажи, что нашлась.
— Зачем? — в изумлении распахнула глаза, — какое им дело, до моего возвращения?
— Я заявление написала о твоей пропаже.
— Ну спасибо тебе, Кулакова! — с укором заворчала на бдительную подругу.
— Ты исчезла. Домой не вернулась, на звонки не отвечала. Вот я и пошла в полицию. Вдруг тебя похитили и держат в плену? Вдруг тебя спасать надо?
— Нет. Спасать меня не надо.
Разве что от тоски, которая поселилась в сердце с тех пор, как покинула лесную сторожку.
— Значит, все это время ты была в лесу? — подруга Дина смотрела на меня широко распахнув глаза.
Мы с ней сидели в кафе и ели кокосовые пирожные.
— Да.
— Вдвоем с каким-то жутким мужиком???
— Да.
Вовсе он не жуткий. Он лучше всех. И я не знаю как от этого отделаться, как забыть.
Неделя уже прошла после моего возвращения из леса. Я снова окунулась в работу, общалась с родными, знакомыми, делала привычные дела, но в голове все равно сидел он. Намертво под кожу въелся и не хотел уходить.
Как я себя только не убеждала, что нам не по пути, что у нас нет будущего — все бесполезно. У меня будто кусок сердца отломили, на его место ржавых гвоздей засыпали и рану заштопать забыли.
Чертов дровосек! Зачем он попался мне на пути? И какого черта он так легко меня отпустил? Должен был связать, закинуть на плечо, как он это обычно делал, утащить в чащу леса и не отпускать. Никогда!
Но он отпустил. Легко, играючи, словно все то, что между нами было не имело никакого значения.