Не будите изувера
Шрифт:
Третья мысль – Котыч кому-то мешал, и его убрали с дороги. Этот аргумент тоже несостоятелен. Кому нужен рядовой совхозный агроном? Коровам? Или дояркам? Смешно.
Еще Сегамачо предположил убийство по случайности. Вот не хотел убивать, а так неудачно карта легла. Но таким образом гибнут люди в авариях, на операционном столе, но не на рыбалке, в полной тишине и покое.
Больше Сергею Ивановичу в голову ничего не пришло. Вот и получалось, что убийство – бессмысленное и беспощадное зверство.
– Ладно, версии отложим в сторону. Пусть над ними думает следователь. Мне преступника искать надо, – напомнил себе Сергей Иванович, посмотрев на часы. У него до звонка таймера осталось пятнадцать минут.
Сегамачо пошел от машины к месту убийства, внимательно разглядывая каждую травинку по дороге и снимая на телефон любой сомнительный клочок земли, Сфотографировал все, что только мог, и отошел на несколько шагов в сторону, чтобы издалека спокойно оценить обстановку. Хотя спокойствие это было относительным. Сердце в его груди сжималось от боли и желания спрятаться в лесу и выплеснуть горе. Но, как он ни старался, признаков преступника не увидел.
Он по-прежнему не понимал, как тот совершил убийство, а главное – зачем. Теперь он не сомневался, что Котыч сидел на стуле, когда к нему подошел неизвестный. Прибрежная трава, ветки ракит, камыш – все было забрызгано кровью, которую в утреннем полумраке он не заметил. Еще, как он ни крутил, но не мог представить, что удар был нанесен со спины: слишком мало было вокруг Котыча свободного места. Преступник либо обладал баснословной удачливостью, скоростью и точностью удара, либо…
Все, пока варианты закончились.
Была еще одна мысль, которая не давала покоя участковому. Раненый в шею Котыч не мог позвать на помощь из-за повреждения голосовых связок, но почему он ползком направился в противоположную он машины сторону? Это вопрос он тоже записал в тетрадку, пометив его цифрой шесть.
– Костян, что случилось? Я ничего не понимаю. Откуда эта напасть на нас с тобой свалилась? – в который уж раз задавал он себе эти вопросы, и не знал на них ответы.
Теперь он шел от места преступления к другу, лежащему в стороне, по кровяной дорожке. Капли, еще недавно ярко-алые, уже высохли и напоминали обычные темные пятнышки, на которые никто не обратит никакого внимания. Полоса примятой травы, оставленная телом ползущего Котыча, тоже исчезла. Сегамачо открыл брезент, в надежде, что упустил какие-то детали, стал разглядывать странные длинные порезы на ладони Котыча, пытаясь понять их происхождение. Все сфотографировал, опустил кусок ткани и выпрямился. Огляделся, не пропустил ли чего. Опять отошел на несколько шагов, чтобы оценить обстановку.
Вдруг его взгляд наткнулся на темное пятно, которое было достаточно далеко от мертвого друга. Сегамачо, несмотря на грузное и тяжелое тело, стрелой полетел туда. Когда он приблизился, то увидел, что впереди еще есть похожие пятна, постепенно удаляющиеся в сторону леса. Участковый наклонился, чтобы рассмотреть их поближе, и понял, что это капли крови.
– Он ранен, – прошептал Сегамачо.
Ноздри рыбака раздулись, как у зверя, почуявшего добычу. Он низко наклонился, чтобы не пропустить ни пятнышка и пошел по дорожке кровавых следов.
Глава 21
Максимовы
Света увидела, что в лесной чаще стоит женщина. Она прижималась спиной к голому стволу сосны, но ни страха, ни растерянности в ее лице Света не увидела. Незнакомка просто стояла и смотрела на лающего Чапку, как на досадную помеху. Она почти полностью скрывалась в тени, поэтому разглядеть детально ее портрет Света не могла. Но то, что она видела, ее больше пугало, чем вызывало любопытство.
На незнакомке была надета светлая футболка с непонятным рисунком и темная юбка, кажется, бордового цвета, покрытая пятнами. Что это за пятна, Света не видела, может, просто так лежала тень от дерева, но все равно женщина производила жуткое впечатление. Длинные, давно не чесанные, волосы разметались по плечам и закрывали половину лица. Она смотрела неподвижным взглядом черных глаз на Свету и молчала. Однако, несмотря на грязь, покрывавшую ее лицо и руки, незнакомка не казалась опустившимся человеком. Светлана не чувствовала от нее того ужасного запаха, которым благоухают бомжи, проспиртованные алкоголики, неряшливые старики и другие подобные персоны нашего общества.
– Чапка, как тебе не стыдно, – набросилась на песика Светлана, – лаешь на людей, прохода им не даешь, – она наклонилась к собаке и внезапно пошатнулась от резкой пульсирующей боли, ударившей ей в виски. «Надо непременно принять таблетку», – не к месту вдруг подумала она.
– Извините нас, пожалуйста, – обратилась Света к женщине, – с нашего места, – она кивнула в сторону машины, – вас совершенно не видно. Погодите, я уберу собаку, и вы пройдете.
Света подхватила Чапку на руки и сделала два шага в сторону, но женщина продолжала, молча, не мигая, смотреть на нее и не двигалась. И от этого неподвижного без мимики, без выражения чувств лица, прикрытого наполовину прядью волос, Свете хотелось убежать подальше и спрятаться. Однако странные глаза притягивали, как магнит. От незнакомки исходила опасность, и Света чувствовала ее всеми клетками тела, как животное. Чтобы избавиться от неприятного ощущения, она снова заговорила со странной женщиной.
– Вы откуда пришли? Здесь рядом есть жилье? – и, так как незнакомка продолжала молчать, а уйти, оставив ее в лесу, Света не могла, она задала третий вопрос. – Может, вы голодны?
Незнакомка резко качнула головой, при этом волосы с застрявшими в них кусочками мха и сосновыми иголками, упали ей на лицо и закрыли его совсем. Женщина небрежно отбросила назад темные пряди.
«В лесу спала, что ли?» – невольно подумала Света, но вслух сказала другое:
– Пойдемте к нам, мы вас накормим. Правда, кроме бутербродов, предложить ничего не могу, но и это неплохо, как вы думаете?
– Света, ты чего там застряла? Иди сюда, пора собираться, – донесся издалека голос Николая.
– Иду!– крикнула женщина мужу. – Ну как, вы принимаете мое предложение?
Незнакомка продолжала молчать. Эта странная ее неподвижность и остановившийся взгляд начинали все больше пугать Свету. В голове стремительно проносились мысли: «Что за неприятная женщина! Откуда она здесь? И что я к ней прицепилась со своим угощением. Вот дура интеллигентная! Хоть бы она отказалась!»
Света решила больше не испытывать судьбу и не звать с собой незнакомку. Она развернулась и уже направилась к родным, но в этот момент женщина качнула головой и тихо сказала:
– Нет.
– Что, нет? – не поняла Света. Она задала незнакомке так много вопросов, что уже не знала, на какой из них та сейчас ответила.
– Нет, – прозвучал опять тихий, слегка с хрипотцой, голос.
– Ну, нет, так нет, – Света взяла удобнее все еще ворчавшего и вырывавшегося из рук Чапку и пошла к мужу и детям, которые уже поели и теперь на поляне играли в догонялки. «В первую очередь выпью таблетку», – решила она, осторожно неся пульсирующую от головной боли голову.
– Что там случилось? На что так злобно Чапка лаял? – спросил муж.