Не будите изувера
Шрифт:
– Этот придурок щеголял в красных штанах, что ли? – удивился Сегамачо, но оценить на ощупь качество ткани так и не решился: вдруг это важная улика, а он ее лапать будет.
– Не двигайтесь! – услышал он за спиной приказ, – медленно поднимите руки вверх и повернитесь.
– Не успел! – огорченно воскликнул Сегамачо, – Ребята, я Сергей Иванович Гусев.
– Вот когда повернешься, мы и увидим, что ты за гусь, – каламбуром ответил голос за спиной.
Сегамачо поднял руки, медленно встал и повернулся. Перед ним стояли двое мужчин в гражданской одежде, и один направил на него оружие.
– Это я вас вызвал. Ваш руководитель час назад со мной говорил по телефону.
– Мы тебя услышали, а теперь шагом марш вперед.
– Я не могу отсюда уйти. Здесь ценная улика. Она очень маленькая, боюсь, потом не смогу найти это место.
Оперативник остановился на минуту и по рации доложил о своей находке начальству. Ответ Сегамачо не расслышал, но понял, что отбой, сейчас его никуда не поведут. Они стояли на месте и ждали начальство примерно пять минут. Вскоре кусты затрещали, и на их пятачок свободного пространства вышли еще три человека в гражданской одежде.
– Кто из вас Олег Петрович Нестеренко? – осмелился спросить Сегамачо, стоя с поднятыми руками.
– Это я, – сделал шаг вперед невысокий человек, плотного телосложения, в спортивной куртке и джинсах, – а вы, как я понимаю, Сергей Иванович Гусев?
– Да.
– О какой улике вы говорите?
– Видите эти заросли малины? Я предполагаю, что здесь стоял раненый преступник, когда я бегал по лесу и искал его.
– Как вы узнали, что он ранен?
– Я прошел по дорожке кровяных следов до этого места.
Нестеренко внимательно пригляделся и тоже увидел пятнышки крови на листьях. Сегамачо поднял сухую палочку, не такую большую, как его бывшая дубинка, осторожно провел ее между веток малины, которые соединились, когда его заставили встать.
– Видите этот крохотный кусочек ткани, приставший к шипу? Возможно, это обрывок одежды преступника.
Нестеренко махнул рукой, подозвал к себе сотрудника, надевающего латексные перчатки, и велел ему поработать на этом месте. Он предложил Сегамачо вернуться на поляну и подробно рассказать о происшествии, а также о его собственных догадках. Сергей Иванович неохотно согласился.
– Я не осмотрел заросли малины с другой стороны. Может, и там найдутся какие-нибудь улики или следы.
– Не переживайте, этим теперь займутся профессионалы, – следователь взял телефон и хотел позвонить, но у него ничего не получилось.
– Здесь связи нет. Нужно выезжать на дорогу, чтобы дозвониться.
– Пойдемте, Сергей Иванович, на место рыбалки. У меня к вам много вопросов.
Они вышли на опушку и направились в стоянке. По дороге Сегамачо начал сбивчиво рассказывать о том, что случилось и как он обнаружил друга мертвым, но следователь его перебил.
– Сергей Иванович, начните с того, как вы собрались на рыбалку, почему предпочли именно это место. Потом мы с вами разберем ваши действия по минутам, а сейчас я хотел бы владеть общей картиной.
– Да, конечно, – ответил Сегамачо, – я буду рассказывать с вечера.
Пока они шли к машинам, он успел поведать обо всех событиях, которые предшествовали этой ночи, но промолчал о встрече с пьяной женщиной: она не имела никакого отношения к происходящему, а, наоборот, показывала его, как мужчину, в невыгодном свете. «Господи! – в который раз подумал Сегамачо. – Как я, взрослый человек, попал в такую переделку!»
Проходя мимо места, где лежал Котыч, Сегамачо хотел шагнуть к куску брезента, покрывающему тело, но следователь его остановил, и сам приближаться не стал.
– Сергей Иванович, осторожно. Вы и так здесь уже достаточно наследили, – предупредил Олег Петрович, – не осложняйте криминалисту работу, пожалуйста.
Нестеренко передал по рации сообщение и, когда увидел оперативников, показавшихся из леса, указал им пальцем на кусты. Затем он потянул за рукав Сегамачо и пошел к месту стоянки.
Они приблизились к столу, где ночью выпивали друзья. Сейчас здесь разложили вещи оперативники. При взгляде на эту картину что-то царапнуло сознание участкового, мелькнула какая-то идея, но Нестеренко задал очередной вопрос, и мысль исчезла.
– Во сколько вы приехали на берег?
– В начале одиннадцатого.
– Почему так поздно? – удивился следователь. – Обычно рыбаки стараются застать либо вечернюю, либо утреннюю зорьку, а вы к ночи приехали.
– Мы так и планировали, но опоздали. Хотели поужинать и спать лечь, чтобы с утра пораньше рыбачить. А потом посидели и решили ночью леща половить. Он в это время близко к берегу подходит. Сами видите, что место подходящее, – Сегамачо развел руки и показал на озеро.
– Хорошо. Во сколько стали рыбачить?
– Думаю, около часа разошлись по сделанным затончикам.
– То есть, вы три часа выпивали? – уточнил следователь, записывавший показания в блокнот.
– Нет. Пока палатку поставили, места сделали, от травы берег кошкой очистили, прикормку в каждое «окно» положили – уже к двенадцати время было.
– Покажите, где сидели вы, а где был ваш друг, – попросил Олег Петрович.
– Мое место находится прямо напротив стоянки. В-о-о-о-н там, – Сегамачо показал рукой на куст, – окошко Котыча расположено вправо от меня, это если стоять лицом к озеру, метров пятьдесят в сторону. Его там тяжело ранили, но он сумел еще несколько метров дальше проползти и упал в кустах. Я его в полумраке даже не сразу заметил, думал, он в лес ушел.
Пока Сегамачо рассказывал, он наблюдал за оперативниками, которые подошли к береговым зарослям. Он видел, что полицейские осторожно подняли брезент, потом почему-то задвигали ветками кустов. Затем вообще разошлись по сторонам и пошли вдоль кромки воды. «Интересно, что они делают?» – подумал он, но вслух произнес другое
– У меня есть версия, почему преступник увидел первым Котыча, а не меня.
– Правда, расскажите, – следователь на своих сотрудников не смотрел, иначе тоже увидел бы интересные перемещения.