Не будите спящего дракона
Шрифт:
Зельевар согласно кивнул, но в это время в дверь осторожно поцарапались. Люц успел только вскинуть голову, а Северус уже открывал дверь. В темном коридоре, нервно перебирая лапами, стоял и поскуливал волк Люпина.
– Где Гарри, почему ты один?
– спросил зельевар.
Волк развернулся и отбежал и снова заскулил.
– Он зовет нас на помощь, с малышом что-то случилось, - охнул Люциус и пошел за волком. Северус поспешил за ними.
Волчок вывел обоих волшебников
– Волчок, ты вернулся, - из провала послышался искаженный эхом голос Гарри.
– Мистер Поттер, вы опять в своем репертуаре. Хоть что-то в этом мире остается неизменным, - Северус не удержался от язвительного замечания, чем заслужил укоризненный взгляд от Малфоя.
– И я рад вас услышать, сэр, вы даже не представляете как!
– отозвался откуда-то снизу мальчишка.
– Гарри, вы в порядке? Подождите минуточку, мы сейчас к вам спустимся, - крикнул Люц, но предпринять ничего не успел. Кусок земли под ним исчез, и Малфой полетел вниз. Судя по невнятному вскрику, Северус попал в ловушку тоже. Полет был мгновенным и закончился в куче сухих листьев, куда рухнули оба спасателя.
– Поздравляю, мистер Поттер, теперь в помощи нуждаемся все мы, - на удивление спокойно сказал зельевар, отряхиваясь.
– Гарри, что у вас с ногой, - всполошился Малфой.
– Да вот, подвернул, наверное.
– Люц бросился осматривать и лечить пострадавшую конечность.
– И где это мы? И как вас сюда занесло? – спросил Северус, осматриваясь.
– Я услышал, что в кустах кто-то плачет, – пожал плечами мальчишка.
– Потом кусок земли под ногами просто исчез.
– Смотрите, провал зарастает, - воскликнул Северус уже в полной темноте, - так нас не найдут!
– Люмос! Люц, что там с ногой у мистера Поттера? Жить будет? – угрюмо поинтересовался зельевар.
– Потянутые связки не шутка, - отозвался Люц, бинтуя Гарри ногу. Бинтовал он основательно, делая при этом слишком много лишних движений. И бинт из запонки он сделал не простой, а с сердечками и цветочками.
– Раньше всегда с зайчиками был, - сказал Люц, заметив, что Гарри обратил внимание на бинт.
– Драко в детстве часто падал.
– Смотрите, тут какая-то дверь, - прервал их Северус.
Люц аккуратно надел на забинтованную ногу изящный ботинок, порадовавшись, что это не грубый кроссовок (сам покупал!), и помог подняться юноше:
– Пойдем, посмотрим, что там нашел Сев, пора выбираться, - проворковал Люциус. Казалось, что кроме Гарри, его ничего не интересует.
Они подошли к зельевару, который заклинаниями очищал большую металлическую дверь.
– Ого! Это платина!
–
– И тем не менее, это платина! – уверенно произнес Малфой.
– Какая красота, смотрите, тут город какой-то изображен, - заметил гриффиндорец. Он протянул руку и коснулся искусно выполненного изображения. Дверь вздрогнула и открылась.
Северус открыл было рот для очередного язвительного замечания, но в темноте за дверью один за одним стали вспыхивать незнакомые светильники и маги смогли увидеть, что там находилось.
А посмотреть было на что: в огромном зале горами было насыпано золото в непривычных болванках, украшения, скульптуры, драгоценное оружие и незнакомые монеты.
– Ну, теперь я спокоен. Мы умрем богатыми людьми, - протянул Гарри.
– Я рад, что вы не теряете присутствия духа, но, тем не менее, я прошу собраться и уж тем более ничего не трогать. Нет более изощренных проклятий, чем те, что наложены на старые клады. А тут не клад, тут сокровище сокровищ. И я даже примерно не могу определить к какому времени относятся эти произведения, - Северус махнул рукой на скульптурную группу.
– Это не Египет и не Греция, не культура Майя и не Крито-микенская культура. Я ранее не видел такого ни в Индии, и ни в Китае, и уж точно не в Месопотамии.
Гарри уважительно взглянул на профессора. Люциус, перехвативший этот взгляд, нахмурился и сказал:
– Ты забыл про древние культуры Полинезии, а также Алтайско-Сибирские протокультуры.
– Вау, я слов таких не знаю! – восторженно воскликнул гриффиндорец.
– Идем все вместе и ничего не трогаем, - напомнил о себе зельевар и первым двинулся в сокровищницу.
Огромное помещение было забито золотом, платиной и драгоценными камнями, сверкавшими в лучах затейливых светильников. В дальнем конце на возвышении стоял золотой трон, на котором в пышных одеждах восседал человек. Если его можно так назвать. Безжалостное время высушило некогда гордые черты и «человек» превратился в мумию. У мумии был третий глаз в середине лба и вытянутый, продолговатый череп.
– Это инопланетянин, - прошептал Гарри.
– Кто!? – переспросил Люциус.
– Я потом тебе объясню. Тише! Слышите? – Северус резко развернулся к спутникам, приложив палец ко рту.
В тишине подземелья послышалось легкое шипение, как будто откуда-то вырывался воздух под давлением.
Но было слишком поздно.
Дальнейшее Гарри помнил очень смутно. Только какие-то смазанные отрывки. Он помнил, как рвал на ком-то одежду и раздевался сам. Помнил яростное и необоримое желание брать и отдавать. Невыносимую жажду принадлежать, боль соединения и ликующий крик, который не смог сдержать, когда его все-таки настиг крышесносный оргазм. А потом темнота. Привычная ласковая темнота обморока.