Не было бы счастья, да...
Шрифт:
Одна Кира сверкала взглядом разъярённой фурии. Лицо красное, кулаки сжаты. Сколько ее знаю, а такой вижу впервые.
— Я видела вчера в окно как ты выходила во двор ночью, — констатировала она, четко выговаривая каждое слово.
— Выходила, — не нравится мне все это.
— А когда возвращалась, видела Олега с Натальей?
Вот оно что. Спалились. И крайняя буду я, кто бы сомневался. Голова прояснилась быстро, и так же быстро сейчас нужно было решать, как поступить. Рассказать правду или соврать. Дилемма.
При
— Кира, успокойся. Я уже сказал, что ты все себе навыдумывала, — вклинился отец, смотря не на жену, а на меня.
Не хочет, значит ранить Киру. И я не хочу. С трудом уловила взгляд матери. Виноватым он показался только с первого раза. Игра. Она наслаждалась, как и всегда. И была бы рада — выложи я сейчас всю правду. Вот стерва то. Нехорошо так о ней, да вот только как по-другому?
— Отвечай! — потребовала Кира.
— Я видела только отца, — мой ответ с шумом вырвался из легких. По спине побежали противные мурашки от собственной лжи.
— И что было дальше? — не унималась она.
— Мы поговорили и разошлись по своим комнатам.
— И все?
— И все. Он спросил, почему мне не спиться. А должно было быть что-то еще?
Отец обнял Киру за плечи. Тень облегчения пробежалась по его лицу, в глазах появилась благодарность.
— Ну, вот видишь. А ты изменил, да изменил. Весь дом на уши подняла. Что Энтони о нас подумает?
Она скинула его руки со своих плеч и молча вышла из комнаты. Следом отец и смущенный Энтони. Осталась только мама.
Закрыв дверь, она присела на край постели. Видимо мой ответ был не таким, как она ожидала.
— Соврала, значит. И зачем?
— А зачем ты приехала? Соблазнить отца? Разрушить его жизнь? Такая значит ты счастливая замужняя женщина? — напомнила я ее же слова. — И как вообще Кира заподозрила?
— Я намекнула. За завтраком. Сегодня на удивление все рано встали. Кроме тебя.
— Ты что? Намекнула? — казалось, я сейчас просто задохнусь от злости. — Совсем из ума выжила?
— Можешь кричать громче, — улыбнулась она. — Пусть все слышат правду.
— Какую правду мама? Объясни, пожалуйста, я запуталась.
— Никакую. Сама узнаешь скоро.
На этом наш разговор закончился. Оставив после себя горькое послевкусие. В доме наступила гнетущая тишина.
Завтракала я в одиночестве. После чего отправилась на поиски телефона. Поправила гномика, убедившись в его целости и невредимости. И еще полчаса ломала голову над тем, почему же Роман не мог мне дозвониться.
Пока не поняла в чем дело. И стало, и смешно, и горько. Ну и дурочка. Сама виновата. Черный список был пополнен всего несколькими именами, среди которых
Зашла в отцовский кабинет, надеясь на серьезный разговор. И ушла оттуда ни с чем, отца там не было, а зайти к ним в комнату не решилась. Будет еще время поговорить. Надеюсь, он образумится и сможет сделать правильный выбор.
16
Отец подошел к машине как раз в тот момент, когда я уже вставила ключ зажигания. Постучал костяшками пальцев по стеклу. По простой одежде было видно, что на работу он сегодня ехать не планировал. Обычно в такое время его не было дома. Решил видно остаться с Кирой.
— Ты собралась в город?
— Да.
— Надолго?
— Не знаю точно, может, переночую у себя. Будет видно. Кажется, я здесь лишняя.
— Хотел поговорить с тобой, — серьёзно сказал он, не замечая брошенной мною последней фразы.
— Хорошо, вернусь вечером, тогда и поговорим. Договорились?
— Договорились.
Я могла не ехать. Позвонить Роману и предупредить об опоздании. И все же завела машину.
Лучше действительно поговорить вечером, когда эмоции от ночного и утреннего инцидента утихнут, когда я смогу без грубостей и колкостей спокойно пообщаться. Надеюсь, до моего возвращения больше ничего не произойдет.
С Измайловым мы договорились встретиться у набережной. Вернее, это было его предложение. При свободной жилплощади я не понимала, зачем тратить время на прогулки. Об этом я, конечно, умолчала и покорно теперь плелась рядом, изнывая от желания поскорее пригласить его к себе на чай. И конечно не только. Вернее сказать, совсем не на чай. Вряд ли в моей квартире он сейчас вообще найдется.
Последние события наложили свой отпечаток, и хотелось отрешиться от всего в крепких мужских руках. А потом можно и разговоры по душам и романтику.
Роман видимо думал иначе. Все его поведение и отношение ко мне в корне поменялось. Ухаживания, комплименты. И я не узнавала вчерашнего Казанову, пробравшегося ночью через забор.
Стало стыдно. Он старается. Пытается поддержать разговор, а я полностью погружена в свои мысли.
Даже в ресторане я выбрала блюдо наугад и потом вовсе не заметила, что именно съела.
— Дина ты не рада встрече? — не выдержав спросил он, когда мы сели в мою машину. — Весь день какая-то рассеянная. Что случилось?
— Рада, — попыталась улыбнуться, получилось не очень. — Просто дома сейчас напряженная обстановка, — я запнулась, не зная стоит ли посвящать его.
— Поделишься?
Я ведь решила быть с ним полностью откровенной. И хоть щекотливых тем, касающихся того же Диканова и Алины мы пока не затрагивали, начинать возобновившиеся отношения с недомолвок и вранья не хотелось.