Не ешь груши!
Шрифт:
— Давай, тащи меня в ординаторскую.
— Куда?
— Живые медики в этом заколдованном замке есть?! К ним и вези!
Мимо замелькали двери; впереди показался тупик, но тележка не сбавляла скорости.
— Угробить меня решил?! — завизжала пассажирка.
Лифт распахнул свои створки за секунду до столкновения. Резиновые ручки носилок врезались в амортизатор, Инга чуть не упала.
— Ничего себе вы больных катаете! — присвистнула она.
— Я к моргу приписан. Пока никто не жаловался, — ответил
В матовой металлической кабине царила прохлада, пахло формалином. Белое табло зашелестело, перекидывая листочки с трёхзначными цифрами; наконец, из динамика звякнуло: «Сто шестьдесят первый этаж».
Снова бешеная скорость, и вдруг — торможение, задний конец тележки поднимается, с размаху звякает колёсами о пол... Нет, так точно свалишься!
Инга соскочила, бросила «свободен» и зашла в указанный кабинет, на котором даже вывески не висело.
Небольшая комната походила на тюремную камеру, или на келью: серые некрашеные стены, иконка над дверью, старая железная кровать без белья, деревянный стол, а за ним...
В небесно-голубом одеянии и головном уборе с «ушками», как у католических монахинь, держа перед собой допотопный планшет, за столом сидела... Кошка.
Полосатая, гладкошёрстная, с белыми щёчками и усами — кошка! В человеческий рост.
После всех приключений трудно было чему-то удивиться; но Инга растерялась.
Инопланетянка встала, плавно подошла к посетительнице. Вертикальные зрачки жёлтых глаз смотрели с теплотой и пониманием:
— Я вижу в тебе боль утраты, ужас перед будущим, неразделённую любовь. Не надо злиться, не надо бравады. Просто поплачь.
— Плакать? Я вам маленькая, что ли? — возразила почти-кандидат-наук и надулась.
...Короткая мягкая шерстка щекотала нос, Инга последний раз всхлипнула и прижалась к ней щекой. От поглаживаний по спине становилось легко и спокойно.
Тут дверь широко распахнулась, в кабинет влетел Доктор. Увидев знакомую, он попятился и чуть не выбежал обратно, но на пороге смерил цепким взглядом утешительницу:
— А, матушка-настоятельница! Опять Сёстры Пленитуд. Оставьте уже свои фокусы, отпустите её!
— Сёстры Пленилун, — поправила кошка.
Она аккуратно отстранила Ингу и, не мигая, подошла к вошедшему:
— Тебе моя помощь нужна больше, чем кому-либо. Ты носишь в душе ад.
— Спасибо — обойдусь! — увернулся Доктор от пушистой лапы.
— Мы разве встречались? — удивилась монашка.
— Встречались. Не с вами, правда.
— Обычная земная уфофобия. — Кошка вздохнула и прошла на свой жёсткий стул. — Сколько сил у меня ушло, чтобы её преодолеть!
— По-вашему, мы так боимся инопланетян? — Инга пыталась сделать вид, что не проронила ни слезинки — но вышло всё равно в нос.
— О, все эти фильмы, книги ужасов, игры! Человечество просто бредило угрозой захвата планеты, когда мы прилетели.
Она говорила быстро, усы в запале поднялись торчком.
— Вот эти вот лапы раздали сотни тонн гуманитарной помощи, вылечили тысячи больных, нашими стараниями собраны деньги на строительство этой больницы. Мы шли туда, где были нужны — и нам поверили. Люди перестали бояться «злобных пришельцев».
— И очень зря, — тыкнул в неё пальцем Доктор.
— Выглядите интеллигентным человеком, а представления у вас пещерные. — Кошка осуждающе вздохнула. — Ничего, ещё увидите космос. У вас всё впереди.
Галлифреец хмыкнул и выбежал прочь.
Хозяйка комнаты вернулась к страждущей.
Внезапно дверь приоткрылась, из щели высунулся Доктор и погрозил кошке:
— Всё равно, ничего хорошего вы Земле не принесёте!
От хлопка свалилась иконка.
Глава 4.
Наконец Инга вспомнила, зачем пришла:
— Слушайте, почему не удаётся остановить пандемии по всему миру? Телевизор вещал про чуму, холеру, лепру. Этих болезней уже не должно быть!
— А также тиф, сифилис, стрептококковые инфекции, — в тон ей отозвалась матушка. — Люди не хотят думать, наращивают и наращивают дозы антибиотиков, берут всё более сильные, а они не работают. Только подрывают иммунитет больного.
Синие «ушки» печально склонились.
— Сёстры предлагали свои лекарства, но Мадам приняла закон, что их нельзя использовать. Мне кажется, всё дело в недоверии. Но ничего — мы заслужим, и нас полюбят!
Инопланетянка выпрямилась, её шерсть искрилась, жёлтые зрачки светились в полутьме.
Инга задумалась; вдруг её осенила одна идея.
— Тут должна быть лаборатория. Кто мне может её предоставить?
— К главному врачу надо идти. Сёстры Джати и Бейль вас проводят.
Матушка набрала команду на планшете. Через минуту вошли две монахини в белых одеяниях и таких же, как у главной, ушастых шапках, их «лица» были обвязаны платками.
Сестрички-кошки оказались кроткими, вежливыми, но гораздо менее общительными. Пришлось подняться ещё на пятьдесят два этажа.
Несмотря на тотальную дезинфекцию, больница всё равно казалась испятнанной. Может, есть грязь, которую в силах стереть только живые и тёплые руки? Роботы как бы скользят по поверхности, они неспособны убрать страх, одиночество, мучительное ожидание гибели; всё это накапливалось, расползалось вдоль стен. Свежий больной заходил в вымытую божьими коровками палату — и оно кидалось из-под кровати.