НЕ ГАДАЙТЕ НА РОМАШКАХ. Книга 2. Я РЯДОМ.

Сурская Людмила

– Тяжёлый случай, придётся лечить, - уронил он её на кровать, одаривая жарким поцелуем.- Не бойся у мамули эта вспышка пройдёт. Она становится каждый раз тигрицей, когда выйдет из себя. Вот это как раз такой случай. Мы завели её в тупик.

Естественно, они не могли видеть открывшейся двери с отцом на пороге.

– Мать тигрица? Ничего себе сравнение!
– Заявил он с ходу, войдя в комнату не постучавшись. Но застав ребят на интиме сбавил воспитательные обороты.
– Ужин готов. Поторопитесь, мама ждёт.
– И тут же принялся оправдываться.- Ох, бляха-муха. Извините.

Никак не привыкну. Не постучал, по привычке залетел, - извиняясь, он топтался в дверях.

Оставив жену в покое Роман поднялся.

– Заходи, ладно тебе расшаркиваться.

– Живой, стервец, как хорошо, что живой.
– Осторожно стиснул он его опять в своих объятиях.
– Почему же ты ничего не сообщил нам. Мы б приехали, помогли.

– Он в коме был, - вздохнула Даша.

Отец отстраняясь от сына развернулся к девушке.

– Ах, какая беда стояла у порога. Мать не зря на кухне слезами обливается. Вот, поганец, так вляпаться и молчать.

– Боялся, ругаться будете, - веселился Роман.
– Обошлось всё, батя. Хватит об этом. Дашутка выходила, вымолила, ей спасибо.

– Спасибо дочка, - поднося руки девчонки к губам, прослезился старший Бугров.
– С меня подарок за сына.

– Зачем, ничего не надо, я люблю его.

– Не слушай её отец, надо. Она цепь свою дорогую заложила и серьги. Деньги на лекарства и продукты для меня потратила. Надо выкупить всё это.
– Не реагируя на протесты махающей в знак несогласия жены, счастливый, легонько притянул её к себе. Сколько тревог и сомнений, а она любит его и все дела. Борясь к комком плюхающим в горле он пророкотал: - Пойдёмте. Даша проголодалась.

Когда они пришли на кухню, у хозяйки похоже кончалось терпения, ещё минута и грозы бы не миновать.

– Мать, корми, я их привёл, - подтолкнул молодых к столу в просторной кухне Фёдор Егорович.

– Садитесь, кушайте, кушайте. Прости, прослушала, как тебя зовут, детка. Такая молоденькая.

– Мамуля, ей двадцать один год, а имя её Даша, Дашенька, Дашунечка.
– Представил он ещё раз жену потихоньку приходящей в себя матери.- Это, Дашенька, моя мама, Зинаида Валентиновна.

– Двадцать один, а на вид ребёнок.

– Ромка сейчас рассказывал, что Даша его в госпитале выхаживала, - ввёл жену в курс дела Фёдор Егорович.

– Должно быть, медсестра?
– тут же сделала выводы навострив ушки матушка.

– Она действительно подрабатывает там медсестрой и учится в мединституте, на пятом курсе теперь уже,- не отрицал Роман.

– Ешьте. Ох, любишь ты фокусы, поросёнок, - начала успокаиваться потихоньку Зинаида. "Немалолетка, будущий врач. Не так уж и плохо, - размышляла она.
– Фёдор прав, возраст у него самый подходящий, потом вообще не женишь, ни на модели, ни на косой, ни на хромой".

– Вот и ласковое слово от мамули дождался, - чмокнул мать в щёку Роман.

Но она уже закусила удила и её так просто с толку не сбить.

– Не отвлекай, шельмец. Где же вы познакомились, в госпитале?

– Раньше, пятый год уже пошёл, - уплетая отбивные с картошкой, посмеивался удивлению родителей сын.

Зинаида вскочила, потом села и со всем негодованием уставилась на него.

– Да-а, и ты молчал, паршивец. Федь, смотри, что творится, - развела она беспомощно руками.

– Спокойно, Зиночка, спокойно. Разберёмся, - подлетел к жене со стаканом воды муж.
– Откуда она?

– Отсюда, от нас, откуда ещё-то, - принялся за пельмени Роман, не забывая подкладывать еду почти рыдающей Даше.

– Вот это ты прикольно пошутил, - глотнул из того же стакана, что принёс для жены Фёдор Егорович.

– Подожди ты, - отмахнулась от мужа Зинаида.
– Как вообще такое возможно, с твоей-то прытью на баб?

– Роман, тебе не в десант надо было пойти, а в партизаны. Так шифроваться, - гудел отец.

– Ладно вам, в самом деле, кончайте ребёнка пугать мне, - не вытерпел Ромка.
– Ещё детектор лжи притащите.

– Нет я лично не понимаю, если у тебя была девочка, то как объяснить тех обезьян, что забор ломали, отец вон колючку собирался натянуть...,- не унималась она.

Роман поперхнувшись покосился на жену и буркнул:

– Мать, хватит сказки рассказывать, думай что говоришь...

Дашка сидела молча, похожая на замученного щенка. Ей было абсолютно всё равно кто там ломал каменный забор Бугровых. Она хотела одного - лишь бы скорее этот допрос закончился. Ведь устанут же они когда-нибудь от такой карусели... Лучше б, конечно побыстрее. Её подрагивающие губы кривились. А затравленные озирания по сторонам, подсказали Роману, что степень паники, бушующая в её не защищённой душеньке, уже превысила все допустимые нормы. Ещё бы не расстрадаться. Разговор шёл о ней, но саму девчонку не замечали, как будто её и не было тут совсем. Слёзы обиды туманили глаза. "Конечно, не о такой снохе они мечтали, - сглотнула слезу Даша.
– Под стать сыну, рослой и красивой, а привёз серого воробья. Может, и не знакомил с семьёй поэтому, стеснялся. Не любит, просто пожалел или в знак благодарности..., а я -то поверила",- растравляла себя девчонка.

Видя, что твориться с женой, Роман попробовал помочь ей. Старательно прижимая Дашу к себе и осыпая поцелуями, он постарался прервать настойчивый допрос матери, хоть таким путём.

Только на Дашу и мать это произвело обратный эффект. Безумно стесняясь и видя неодобрение и непонимание поведения сына со стороны свекрови, Даша старалась высвободиться из сильных рук парня, принимая для этого неимоверные усилия.

– Ша, девочка. Ты моя жена, - не выдержав её ёрзаний, шепнул Бугров ей на ушко, не забыв прикусить походу губами мочку.

Дарья напугалась и замерла.

– Не удобно же, - тоже шёпотом оправдывалась Даша.
– Твоей маме не нравится это, я вижу, как она смотрит.

– Она пусть на отца смотрит, а ты - моя забота, - улыбнулся он, скользнув губами по её щеке.

– Не съедим мы её, Роман, дай поговорить, - попросил сына Фёдор Егорович.
– Детка, а твои родители в курсе, что ты с мужем прикатила?

– Нет. Мы не ставили их в известность, - потупилась Даша.

– Чудесно, - всплеснула руками свекровь.- Сюрприз и там. А Ромке не оторвут за него голову?