Шрифт:
Дженнифер Джейнс
Не говори ни слова
Серия: Незнакомцы-3
Перевод: MonaBurumba
Редактура: MonaBurumba
Русификация обложки: Xeksany
Пролог
Двенадцатилетняя
Ее глаза наполнились слезами, она зажала нос. Зои никогда раньше не чувствовала запаха разлагающейся человеческой плоти. Ужасный, тошнотворный, тяжелый запах. Он напоминал вонь от дохлой кошки, мимо которой они с сестрой проходили каждое утро, прошлой весной, чтобы добраться до автобусной остановки.
Зловоние пересиливало запахи краски, опилок и свежеуложенного ковролина — запахи нового дома, который всего пару дней назад обещал ее семье начало новой жизни.
До того, как все изменилось.
Зои стояла в дверях своей спальни, боясь выйти в коридор, но она так хотела есть, что у нее болел живот. Она знала, что в первом ящике маминой прикроватной тумбочки лежит большой запас мармеладных червяков, но ни за что не собиралась переступать порог родительской спальни, потому что ужасно боялась того, что там найдет.
Ей придется копаться в том, что осталось на кухне.
«Не думай об этом, просто сделай», — сказала она себе.
Зои молниеносно помчалась по коридору, деревянный пол холодил ее босые ноги, звуки шагов эхом разносились по большому, почти пустому дому. Она бегом спустилась по ступенькам на первый этаж.
В доме стояла жуткая тишина. Ее мать не валялась на диване. На новом телевизоре с плоским экраном в гостиной не крутили мыльные оперы. Никакие телевизионные судьи не выносили приговоров. На журнальном столике не валялись наркотики.
На кухне Зои открыла дверцу холодильника и заглянула внутрь. Кроме нескольких приправ, пустых оберток от еды и крошек, она там ничего не обнаружила. Стоило только открыть дверцу шкафчика с закусками, как у нее заурчало в животе. Она нашла две маленькие пачки изюма для своей сестры-близнеца Кэрри и засунула их в задние карманы джинсов. Затем, маневрируя между гофрированных коробок для переезда и перешагивая через пустые пакеты из-под картофельных чипсов и другие обертки от еды, она направилась в кладовку. За огромной коробкой пищевой соды Зои обнаружила последнюю банку равиоли.
У нее пересохло во рту, она открыла крышку, погрузила пальцы в банку и отщипнула одну штуку. Запихав сладкую пасту в рот, она принялась, неторопливо жевать, прежде чем позволить еде проскользнуть в горло.
Вдалеке зазвонил телефон.
Зои пронзил ужас, и она чуть не выронила алюминиевую банку.
Телефон звонил часто, но она так боялась ответить на звонок. Ведь если бы она ответила, то все стало бы реальностью. А она не хотела, чтобы это оказалось реальностью. Ей необходимо верить, что если она подождет еще немного, то все вернется на круги своя. Она проснется и поймет, что все это лишь сон.
После шести звонков в
«Что, черт возьми, произошло?» — в миллионный раз задалась Зои вопросом, пытаясь вспомнить.
«Думай! Думай!»
Она знала только, что одного, а может быть, и обоих ее родителей больше нет. События двух предыдущих ночей напоминали картинки, которые она видела в игрушечном калейдоскопе. Они не сочетались друг с другом и не имели смысла. С тех пор как все это случилось, ее мозг отказывался работать правильно. Каждый раз, когда она пыталась вспомнить, мысли рассыпались, как костяшки домино, которые стояли, а потом вдруг попадали в разные стороны.
В тот вечер ее отец был в отъезде, а в доме находился жирный парень ее матери, Гэри. Зои слышала, как мать о чем-то говорила с Гэри. О чем-то страшном. Это имело отношение к деньгам Техасского лото, которые ее отец выиграл несколько месяцев назад на заправке в другом конце города. Он выиграл 1,2 миллиона долларов, и этот джек-пот окупил огромный новый дом, в котором она сейчас стояла.
Внезапно в голове Зои промелькнул образ, от которого волосы встали дыбом. Банка с равиоли выпала из ее руки и с грохотом упала на пол. Широко раскрыв глаза, она смотрела, как та катится по керамической плитке, пока не ударилась о стену кладовой.
Снова нахлынули воспоминания, болезненно яркие воспоминания. Воспоминания о том, что она могла видеть.
Зои сделала шаг назад. Покачала головой. «Нет, нет, нет, нет, НЕТ!»
Зажав уши руками, она зажмурилась, пытаясь заглушить ужасные образы. Попытка вспомнить была ошибкой. Она больше не хотела знать.
Громко напевая, чтобы отгородиться от возникших образов, она подошла к телефону и снова набрала номер отца. И снова он не ответил. Слезы текли из ее глаз, обжигая мокрые щеки.
Она побежала обратно по лестнице. Но когда достигла коридора, ведущего в спальни, Зои замерла. Дверь родительской спальни стояла частично открытой, и она могла видеть угол кровати родителей... и, может быть, только может быть, намек на голову матери, ее светлые волосы, разметавшиеся по полу.
А раньше их дверь тоже оставалась открытой?
Нет, решила она. Дверь точно была закрыта.
Ладно, может быть, не точно, но она почти уверена, что так и было. Так... возможно ли, что она... они... все... на самом деле в порядке? Что это всего лишь очень страшный кошмар? Может быть, ее мать все это время просто лежала на полу пьяная?
«Пожалуйста, пожалуйста, да!»
— Мама? — позвала Зои, ее горло пересохло от плача. С надеждой она подкралась к двери. Но когда подошла ближе, от всепоглощающей вони смерти у нее скрутило живот. Из комнаты вылетела муха и села Зое на лоб.
Слабо отмахнувшись от нее, она разрыдалась и отступила назад.
***
В безопасной спальне Зои закрыла дверь и подошла к шкафу. Ее сестра-близнец Кэрри лежала там, где она ее оставила, частично укрытая одеждой, с зажмуренными глазами, прижавшись щекой к шершавому новому ковру.