Не грози Дубровскому! Том Х
Шрифт:
Глава 8
Следующие сутки выдались занимательными. Киба, как самый умный из связки Ода-Киба-Квадрицепс-Квазар, прихватил вместе с трупом и снайперскую винтовку. Увы, остальные до этого не додумались. В честь этого я велел монголам запечь для моего мохнатого друга половину барана.
Квазар и Ода давились слюнями и с завистью посматривали, как рычащий волчонок рвёт тушу зубами и с аппетитом заглатывает нежнейшее мясо. Будет вам уроком! Мой внутренний хомяк до сих пор рыдает от вида трофеев, валявшихся там на крышах. Если бы полиция оказалась менее расторопной, то в рядах моей гвардии появился бы собственный отряд снайперов.
Впрочем, не всё потеряно! Винтовка, прихваченная Кибой, была в отличном состоянии, если не считать отметин зубов, оставшихся на деревянном ложе. На стволе была заводская гравировка «Арикаса 97». Винтовка оказалась многозарядной. Цельных пять патронов вмещалось в куцый магазин! Позорище. Гистусовцы делали в своё время куда более интересные вещи.
Зато оптика порадовала. В оптический прицел было видно всё в мельчайших деталях на расстояние до двух километров. Правда глазами Клювика я видел гораздо дальше. Но Клювик не умеет плеваться свинцом. Да и каждому в гвардии не выдашь по Клювику. А винтовка-а-а… Это винтовка. Чего уж тут говорить?
А собственное производство винтовок — это вообще мечта. Возможно, незаконная. С другой стороны, я работаю на оборонку империи и мне многое спустят с рук. Пожелай я производить танки, мне бы и то никто и слова не сказал. При условии, что часть танков уходила бы в пользу гвардии императора. Эх… От танка я бы не отказался. Ну, да чёрт с ним. Начнём с малого.
Я бросил клич «Конструкторы! Общий сбор!». И на зов явился Олег, приведя с собой орду яйцеголовых. Умники разобрали винтовку на кучу винтиков, собрали и после снова разобрали. Гистусовцы заявили, что это барахло. Мол, имей они в запасе кучу божественной энергии смогли бы наладить производство пулемётов.
Фозотовцы покрутили у виска и напомнили им, что лавочка с божественной энергией прикрыта. А винтовка «Арикаса 97» хоть и хлам, но она работает не за счёт магии, а использует чёрный порошок, который при ударении бойка о капсюль детонирует.
Олег похвалил альбиносов за сообразительность и пояснил, что порошок называется «порох». Была инициатива поставить на вооружение имперской гвардии огнестрельное оружие, использующее порох, но инициативу зарезали.
Слишком громкий хлопок во время выстрела, выбрасывается много пороховых газов, дальность полёта пули паршивая, да и не надёжно это. Вдруг противник будет владеть магией огня — и что тогда? Весь боезапас стрелка просто одномоментно взорвётся, убив его самого, а заодно нашпигует свинцом всех, кто стоял рядом.
Поэтому для имперской гвардии приняли стандарт патронов на основе измельчённых макров. Такие патроны обходились на порядок дороже, зато точность и дальность стрельбы были выше всяких похвал.
В итоге после семичасового совещания все, как обычно, переругались и послали друг друга в чёрную дырень. Я смотрел на бывшего прораба и поражался, как он с таким склочным составом умудряется так бодро выполнять задачи? Олег устало вздохнул и сказал:
— Значит, действуем как всегда. Гистус производит свой образец, а Фозот и Айнар — свой. А я пока поищу токаря, чтобы наладить производство стволов.
На том и порешили. Совет КБД разбежался по делам, а я после непродолжительного сна заглянул к Евдакие.
— Как дела?
— Виктор Игоревич, вы бы забрали покойничка, а то он уже начинает пованивать… — ответила Евдакия Павловна, кивнув в сторону Танджиро, который источал весьма тошнотворный аромат.
— Если вы настаиваете, — улыбнулся я и, войдя в карантинную зону, прикоснулся к трупу.
После получения девятого уровня магии, мой пространственный могильник сильно вырос. Теперь я мог поместить туда около десяти тонн «биологических отходов», так сказать. Поэтому Танджиро мигом провалился в черноту, образовавшуюся под ним, и исчез.
Кстати, нужно подумать о том, чтобы заполнить могильничек. Никогда не знаешь, когда может понадобиться труп для возрождения. Тьфу, ё-моё! Надо всех покойных Огнёвцев и азиатов переместить в могильник. А то и правда гнилью вся Дубровка провоняет.
— Какой кошмар, — прокомментировала Евдакия произошедшее и отправилась в сторону прибора, неистово вращающего пробирки. — Я сделала то, о чём вы меня просили. Пять порций вакцины готовы. Но как мы и проговаривали ранее, они не лечат, а только снимают симптомы. Это значит, что если вы заразитесь оспой, то умрёте не в течении недели, а за месяц, причём без особых страданий.
— Звучит милосердно. Беру, — хмыкнул я и, подойдя к фармацевту, протянул руку.
Евдакия закатила глаза, а после — и мой рукав для введения инъекции. Поскольку я довольно щедрый граф, я не стал всю вакцину использовать на себе-любимом. Вместо этого пригласил Оду и Квазара. Ода смиренно принял укольчик, а вот лягушонок разнервничался.
— Я отквазываюсь! Квакие иголки?! Квакштунья повышает иммунитет! Нет! Квалите эту гадость себе! Меня оставьте в покое! — голосил он, пытаясь протиснуться в дверь, которую я заслонил своей спиной.
— Если не сделаешь укольчик, то больше из Дубровки не выйдешь, — пригрозил я, но на Квазара это не подействовало. Ну, сам напросился. Придётся использовать тяжелую артиллерию. — Выбирай. Либо укольчик, либо никаких больше книжек.
Услышав это, жаб не задумываясь протянул руку Евдакие и, зажмурив глаза, сказал:
— Квалите эту бурду.
— Вот и молодец, — похвалил я лягуха, а поздней ночью мы снова отправились в Японию.
Мы телепортировались в Кимобецу, когда на небе тучи скрыли яркую луну. Вокруг кромешная тьма, и только приглушенные голоса вдалеке нарушают тишину вымершего посёлка.
— Виктор Игоревич, мне бы зерквальце, — проквакал лягух, протянув руку.
— Обойдёшься. Сегодня моя очередь играть в оборотня. А ваша задача сидеть на месте и следить за обстановкой. Если потребуется помощь, я дам вам знать. Всё ясно?
— Да Дубровский-доно, — кивнул Ода.
— Сквуквота, — протянул Квазар, закинув руки за голову.
— Ну не всё же вам геройствовать. Я тоже хочу мечом помахать, — хмыкнул я, плюхнулся на живот и пополз вверх по пригорку.
На полях возилась сотня пленников. Пропалывали грядки, удобряли, поливали. А за ними наблюдали два десятка бойцов, едва заметных в отблесках факелов.