Не кричите в тёмном лесу
Шрифт:
Интересно, что проще – угнать космичесий корабль или маленькую подводную лодку?
Главный вывод,который я сделала по итогам этого разговора, оригинальностью не блистал: нам нужна информация о мире и его реалиях. Зато меня осенило, как её можно получить. Если мирным путём договариваться с нами шаты не желали – что ж, стоило ответить симметрично, взять языка и допрoсить с пристрастием. Но – завтра, после основательного отдыха и совещания с напарником.
Утро началось с того, что я попыталась понять, приснилось мне знакомство с рышем или нет.
– Эй, лист, ты тут?
– раздражённо спросила я у пустой каюты.
– Да, - с готовностью отозвался голос в голове.
С ходу определиться, рада я, что это был не сон, или нет, не получилось, поэтому я решила отнестись к вопросу философски и начать с еды. Рыш пoмалкивал, давая возможность спокойно всё обдумать.
Присутствие такого приживалы в организме отчасти даже радовало. Как ни парадоксально, с ним было спокойнее: хоть и пылевая невнятная субстанция, а всё-таки – живое существо, с которым можно поговорить. Да и пользу он способен принести. Не только с побегом (если рыш действительно способен переместить сравнительно небольшой объект без всякого двигателя), но и с подготовкой этого побега – своими знаниями. И вообще, грех жаловаться: не мешается, не жалуется, не ругается, сидит себе тихонько.
Но с другой стороны, на ясную голову такое соседство пугало еще сильнее, чем вечером. Главным образом, своей незаметностью и неощутимостью. Это пока он ведёт себя прилично и не пытается влиять на моё восприятие (во всяком случае, хочется на это надеяться),так что объективного повода для паники нет, а что будет потом – неизвестно.
За несколько минут я накрутила себя почти до паники с рефреном «он поработит мой мозг», а потом ещё за столько же – уговорила, что подобное ему без надобности,и вообще глупо дёргаться из-за того, на что нет возможности повлиять.
Если выживу, я или заработаю нервный срыв, или закалю нервы так, что в Воронку смогу прыгать без спассредств.
– И давно на вас шаты охотятся? – спросила я наконец.
– По вашему летосчислению – чуть меньше десяти... стандартов.
– Шустрые ребята, за такой короткий срок не просто освоились, но начали строить свои корабли, – задумчиво похвалила я. – А вы с нами случайно не из-за этих шатов решили подружиться? Которым ничего не можете противопоставить.
– Это один из факторов, - уклончиво ответил рыш.
– И почему ты думаешь, что мы примем вашу сторону, а не их? Почему уверен, что мы не найдём ту последовательность радиоимпульсов, которой шаты вас глушат, и не начнём развивать собственную космонавтику?
– Такая вероятность имеется, – согласился он.
– Однако подобный вариант нерационален с вашей точки зрения, а те, кто у вас принимает решения, насколько я могу судить, достаточно рассудительны. Причин для конфликта с нами нет. Ваша популяция неагрессивна, чему способствуют комфортные условия для существования каждой особи, отсутствие дефицита продовольствия,изобилие благоприятных для проживания территорий. С другой стороны, столкновение интересов людей и шатов неизбежно. Если исключить наше присутствие, две ваших цивилизации рано или поздно непременно встретились бы и это привело бы к жёсткой конкуренции. Прогнозируемое время столкновения – пять-семь стандартов. Люди поступали... глупо. Отправка упорядоченных сигналов в космос для привлечения внимания возможных разумных существ выдаёт ваше местоположение. В настоящий момент отправка сигналов прекращена, но скорость распространения радиоимпульсов конечна, и по расчётам отправленные ранее сообщения в ближайшем будущем должны достигнуть системы шатов. В случае столкновения с этим видом, несмотря на ваш более высокий уровень развития, результат конфликта непредсказуем.
– Ну... да, не самый умный поступок наших предков, - согласилась я. С рышем сложно было спорить: мы в космосе перемещались еще хуже шатов и на их планету до сих пор не наткнулись, то есть попасть на неё с помощью привычных нам средств, скорее всего, очень трудно. В случае конфликта это даст им серьёзное преимущество. А что до сигналов... – Не помню, кто, но кто-то сказал, что подобные действия напоминают крики ребёнка, заблудившегося ночью в глухом лесу. На такой крик скорее придут дикие звери, чем спасатели. Я правильно поняла,ты предлагаешь нам сотрудничество? То есть не ты, твой вид. Вы нам помогаете освоиться в космосе, мы – прикрываем вас от этих типoв?
– Вероятно. Недостаточно информации, – уклончиво ответил рыш.
– Подобные решения принимает общий разум.
– Ладно, в самом деле, об этом ещё рано. Начальство и без нас разберётся, а нам бы для начала выжить, – резюмировала я и отправилась делиться новостями с напарником.
Однако Юра к общению расположен не был. Нет, ничего ужасного с ним не случилось, землянин просто дремал. Был он усталый, но довольный,и я решила не дёргать мужчину прямо сейчас, пусть отдыхает. Хотя,конечно, большой вопрос, чем он занимался в одиночестве в запертой комнате, если так вымотался?
Юрий Сорока
Я никогда прежде не пробовал делать что-нибудь подобное, даже мысли такой не возникало. А вот сейчас,когда возникла, вдруг вспомнил, что у меня на родине насильственное воздействие через инфополе считалось преступлением и каралось весьма строго. Так что, наверное, попадались всевозможные энтузиасты-исследователи, и не раз.
Вот бы пообщаться сейчас с таким человеком, опыт перенять...
Дикие мечты о консультации с опытным уголовником я, впрочем, старательно от себя гнал и пытался найти ответы методом проб и ошибок. Я толком не представлял ни пределов собственных возможностей, ни ограничений, налагаемых конкретной личностью жертвы – должны же быть у людей индивидуальные особенности! – и потому старался действовать как можно аккуратней, чтобы случайно не покалечить надзирателя и не вызвать ненужных подозрений.
Нo на деле всё оказалось даже проще, чем я смел надеяться. «Подопытный» не просто ничего не заметил, он даже не пытался сопротивляться, даже на инстинктивном уровне. го мозг воспринял воздействие как нечто само собой разумеющееся и не ощутил ни малейшегo беспокойства. Выяснять, нормально ли это для всех аборигенов, я не спешил, пока хватало одного шата.
Чужое полностью открытое сознание представлялось странно – нечто среднее между кoмпьютером вроде вербула и захламлённым пыльным чердаком. Сложно оказалось не столько получить доступ, сколько разобраться во всей этой мешанине воспоминаний, мыслей и представлений. Фaкты объединялись не столько стройными причинно-следственными связями, сколько сложными ассоциативными цепочками,и понять логику этой паутины я так и не смог. Попытался, но быстро плюнул, смирившись, что на медленный и правильный путь у меня нет ни времени, ни знаний. Пришлось действовать грубее и примитивней, а именно – искать способы воздействия на речь и двигательные функции. Заодно я пытался нащупать, фигурально выражаясь, большой рубильник, отключающий критическое восприятие действительности. Во избежание грядущих проблем с объектом воздействия: чтобы он вдруг не взбунтовался, сообразив, что действует не по своей воле.
В конечном итоге я нащупал нужные точки и на этом свои эксперименты прекратил, уж слишком утомительными oказались подобные развлечения. Конечно, было бы хорошо использовать подопытного не только как дистанционно управляемого робота, а как источник информации об окружающем мире. Но увы, без подробного изучения запутанной структуры чуждого разума шансов на это не было, даже окажись у меня больше сил.
В прямом смысле спать в тех условиях,которые обеспечили мне тюремщики, оказалось невозможно, но я погрузился в медитацию, давая отдых телу и натруженному сознанию. Мысли текли свободно и вяло, сами по себе,и концентрировались они всё больше не на происходящем вокруг, а на Лу, оставшейся в гавии. Впрoчем, я даже не удивился: единственное близкое и понятное существо, достойное доверия, на многие световые годы вокруг. Предсказуемо, что для успокоение подсознание зацепилось именно за этот образ.