Не кровный Брат
Шрифт:
Мы ещё долго говорили с ней и Павлом. Теперь между нами больше не было тайн и загадок. Мы, наконец, стали одной семьёй. Самой настоящей. Где все друг друга любят. Я не могла и мечтать об этом раньше. Павел, конечно, имел ввиду немного другое, когда призывал нас подружиться с Кириллом и мечтал о том, чтобы семья стала семьёй. Мы немного перевыполнили план, но как уж вышло…
Родители ушли спать, а мы допивали вино. Я скользила пальцем по стеклу бокала и думала. Я очень много думала за эти дни. И поняла важные для себя вещи.
— Кирилл, — подняла я глаза на него.
— М? —
— Я знаешь, что подумала… Жизнь нас с тобой не просто так наказала. Этими годами разлуки. Мы бы не оценили тогда… И всё равно бы ругались. Только сейчас я приняла тебя, какой есть, и простила тебе твои минусы и твоё не всегда самое благородное поведение. Я простила, и взамен хочу лишь две вещи — верность и любовь.
Он серьезно слушал, не перебивая. Потом медленно кивнул и сжал мою руку сильнее.
— Да, Лизонька. Порой уроки жизни очень дорого стоят. Мы сами виноваты во всём. Оба. И лично я учел свои ошибки. Я не готов тебя потерять снова. Нет. Я всё сделаю, чтобы теперь мы были только счастливыми, насколько это возможно. Ты поможешь мне, милая?
— Как?
— Просто иди рядом и доверяй.
— А ты мне?
— И я тебе.
— Хорошо. Я пойду за тобой. Ведь я уже стала твоей женой, а завтра у нас самолёт.
Он снял меня со стула и посадил к себе на колени. Я котёнком прижалась к нему. Кирилл гладил меня по волосам, а я хотела мурчать. Просидела бы так всю жизнь!
Билеты куплены на обоих. Ещё мы ездили в компанию Ильи и уже забрали мою трудовую. К сожалению, мой бывший босс уволил меня по некрасивой статье, с прогулами, и дал такую рекомендацию, что я теперь чуть ли не проф. непригодная. Я даже плакала и переживала. На что Кир сказал, что обязательно придумает что-то. Он зарабатывает на троих — себя, меня и ребёнка в перспективе, а с моей работой разберемся постепенно. Питер большой. Возможно, Павел поспособствует открытию своей студии для меня. Он готов помочь, но Кир не хочет брать у него деньги. Ради меня возьмёт, конечно. Но — поживём увидим.
Сегодня вечер весь наш, а завтра утром самолёт унесёт нас в новую жизнь. В других ролях. Наконец-то счастливых…
ВМЕСТО ЭПИЛОГА
Кирилл.
Я и Лиза сидели салоне самолёта. Нам осталось лететь совсем немного. Она спала на моем плече. Слышен лишь мерный гул двигателя этой большой машины да её тихое посапывание во сне.
Немного неуютно. Я уже привык к тому, что сам управляю этими железными птицами, но сегодня снова пассажир. Пока Лиза спит, погрузился в воспоминания.
Пять лет назад мы точно также стояли с ней в аэропорту и ждали рейс Ростов-на-Дону — Санкт-Петербург. Тогда она провожала меня одного.
— Начинается посадка на рейс триста сорок восемь Ростов-на-Дону — Санкт-Петербург. Просьба пройти в зону посадки!
Вот и всё. Пора.
Закинул на плечо спортивную сумку, свободной рукой взял её ладонь и пошёл до линии контроля.
Обнял
Да уж. Вокзалы и аэропорты видели настоящих слёз, грусти и радости больше, чем ЗАГСЫ и банкетные залы…
Поставил Гуффи на ноги:
— Ну давай, малявка! Слушайся маму. Папу тоже — тебя ему доверяю. Я тебе позвоню, как только смогу.
— Хорошо.
Мы никак не могли сделать это — разомкнуть руки и разойтись.
— Молодой человек, проходите. Посадка заканчивается.
— Да-да, — откликнулся я.
Ещё раз чмокнул Лизу, провёл большим пальцем по её влажным от слёз губам:
— Люблю тебя, Гуффи. Жди меня, пожалуйста.
Опустил руку и, не оглянувшись, шагнул к стойке. Билет проверили и я пошел по узкому коридору в самолёт. В конце пути обернулся, улыбнулся и помахал нам рукой. Дверь захлопнулась.
Кто бы только знал, как мне тогда рвало душу плохое предчувствие. Я будто знал, что в этот момент началась точка невозврата. Нельзя нам было расставаться с ней. Вдали мы не можем. Лишь находясь рядом мы подпитываем друг друга нашей страстью и нежностью. Но что я мог сделать? Я ещё был слишком молод, чтобы услышать голос интуиции и слишком несамостоятелен, чтобы попытаться всем наперекор сберечь своё счастье. А может, мне это кажется, потому что теперь я знаю, что нам придётся пережить спустя время.
Но Сегодня всё иначе. Нам не нужно прощаться. На этот раз в глазах Лизы не было слёз, не было грусти. Гуффи не оставила меня на линии контроля и не махала мне рукой, когда я уже шёл по коридору в самолёт. Моя жена зашла вместе со мной в салон и села рядом. Мы выросли, наконец, и нам больше не нужно подчиняться каким-то там обстоятельствам. Мы вольны решать свою судьбу сами, и сами выбираем лететь нам или оставаться.
Лиза обнимала меня рукой, на моей руке покоилось её тонкая ладошка, на которой поблёскивало обручальное кольцо. Я старался лишний раз не шевелиться, чтобы не нарушить сон малявки. Укрыл её поплотнее пледом. А то простынет ещё, зараза моя любимая…
Такое же кольцо, только побольше, сидело и у меня на пальце. Покрутил его в который раз. Я смотрел на это украшение из золота так, будто это самая большая в жизни ценность для меня. Да, это всего лишь кольцо, но для меня оно означает куда больше, чем просто побрякушка. Я смотрю на него и понимаю, что всего этого могло и не быть сейчас.
Не было бы жены, рядом со мной в самолёте сидел бы кто-то чужой, Гуффи не обнимала бы меня сейчас во сне, а ещё хуже — обнимала бы Илью. Его фамилию она бы взяла, а не мою. Родила бы детей ему, а не мне. Как много мы могли ещё допустить новых ошибок и не иметь возможности исправить старых.