(Не) мой профессор
Шрифт:
41. Лера
Когда Андрей говорил мне, что всем будет плевать на еду и закуски, он, оказалось, ни капельки не соврал. Какое чинное застолье с сервировкой стола? Эта толпа бухих уже неандертальцев все смела в миг. А что не смела, то растащила по углам. Вперемешку с разграбленными грязными тарелками на обеденном столе возвышались непонятно чем заправленные дымящиеся кальяны, музыка из колонок долбила так, что у меня прыгали внутренности, а на широченный балкон выйти покурить можно было только вдвоем из-за принесенных и оставленных там ящиков с алкоголем. Такое разнузданное веселье я видела разве что в американских фильмах, но там обычно все происходило в шикарном отдельно стоящем доме, а не в евро-двушке в элитном жилом комплексе. Несколько раз к нам заявлялись соседи, но Жаров картинно извинялся за шум, объясняя, что у нас праздник, впихивал им в руки купюры в виде компенсации, и они уходили ни с чем. В конце концов, на улице ещё стоял день. Наверно надеялись, что к ночи мы угомонимся. А вот я совсем не была в этом уверена... В нашем тесном, обычно рассчитанном только на двоих мирке, а сегодня набитом людьми, было не протолкнуться.
И не поговорить.
И от волнения я сходила с ума.
Потому что в чёрных глазах Андрея танцевали бесы, и чем больше он пил, а пил он не переставая, тем это сильнее становилось заметно и мне, и всем окружающим.
Он вел себя агрессивно и по-злому весело, ходя по краю. И я чувствовала, что еще чуть-чуть, и он свалится за этот край. Я пыталась поговорить. В глазах, не просыхая, стояли слезы. От страха и смятения я протрезвела за пару минут как стекло. И больше не пила. Сердце
Так переживала, что даже на Реутова с Камом стало плевать. Один раз надменно мазнула по ним взглядом, поджав губы. И все.
Камиль подчеркнуто вежливо кивнул и помахал рукой. На лице у него чуть ли не мольба светилась, мол, проехали, да? Реутов же хмуро оскалился. Видимо так они с Андреем нормально и не помирились. Но мне было откровенно плевать. Не скажут другим и ладно. А про себя пусть думают, что хотят. Меня только Жаров заботил на данный момент. Потому что он в один миг стал чужой, и это пугало до обморока. Я хотела обратно своего Андрея. Ненавидела его сейчас за то, что варит какую-то дичь в своей голове. И отказывается поговорить. Я ведь все объясню! Да и объяснять мне нечего! Это просто бред... Я подходила к нему в попытке утащить от толпы в более укромное место, но это было бесполезно.
– А вот и моя невеста!
– в очередной раз пьяно заорал он, больно тиская меня и бешено сверкая черными глазами, - Ты же моя ебаная принцесска, да?!
– с издевкой в голосе. А его руки при этом уже задирали мою юбку при всех, так что приходилось ударять его по наглым ладоням, - Только для меня?
– Андрей, хватит, - прошипела беззвучно ему в лицо, дернула бровями, - Давай отойдем... Только заулыбался шире.
– Не, давай потанцуем лучше. Первый танец, блять!
– щелкнул пальцами, и тут же кто-то включил медляк. Андрей сгреб меня как куклу и начал таскать, лапая, по комнате, забитой людьми. От похабных комментариев присутствующих, их свистов горели уши. А Жаров все лез и лез, будто я резиновое изделие 18+, а не живой человек. Были бы мы одни, мне бы может даже понравилось, но так...!!!
– Прекрати, придурок!
– беззвучно крикнула через минуту, не выдержав, и оттолкнула его от себя. Андрей, пьяно покачнувшись, сразу отпустил. Безздонный черный взгляд зло впился в мое полыхающее стыдом и раздражением лицо.
– Значит так, да?
– Пошел ты...
– Сука, - прошипел, скалясь, - Лживая... Я содрогнулась, застывая. Он с такой обреченной ненавистью это сказал. Музыка сменилась. Все сделали вид, что ничего не заметили. Камиль подошёл к Андрею и успокаивающе хлопнул его по плечу. А я... Я больше так не могла...Он меня сейчас очень задел! Издевается за то, что просто подумал какую-то херню?! Да пошел он! Все это... Пошло оно!!! Сделав рваный длинный выдох, резко развернулась и рванула из комнаты. Глаза жгло от градом подступающих слез. Хотелось выскочить на улицу прямо так - лишь бы успеть уйти перед тем, как окончательно разревусь. Но у входной двери как раз толпились несколько парней, собирающихся покурить. Расталкивать их - невозможно долго. Они еще и все разом повернулись ко мне.
И один из них Реутов. Блять...
Такой пьяный, что еле стоит...
– О, Конева, ебать, какие люди-и-и...- масляно замычал Стас, протянув ко мне руки. Чудом не упал - его удержал кто-то. Взгляд совершенно стеклянный. Метнулась от него в сторону туалета. Распахнула дверь. Слава Богу, не занято! Хотела было уже закрыться... Но не успела. Этот угашенный идиот пошел за мной! Поставил носок кроссовка сначала, по которому я больно саданула дверным полотном, не заметив, а затем с матом и шипением протиснулся весь вслед за мной.
– Сука, аккуратней!
– зло выплюнул мне в лицо, занимая все небольшое пространство туалетной комнаты.
– Какого хера? Выйди!
– взвизгнула в ответ, толкая его в грудь. Слезы уже полились из глаз, оставляя соленые дорожки на щеках. Трясло.
– Эй, ну че ты, Лерчик, - Стас недоуменно захлопал пьяными глазами, не понимая причин моей истерики, - Бля, детка, дай обниму, - подался ко мне, наваливаясь сверху как неподъемная гора, - Че ревешь? Утешу давай. Бля, Лер, знаешь, дрочу теперь на тебя иногда после того раза...Бля...Перед глазами стоит и в штанах стоит... Он стиснул меня, прижимая к себе до хруста в ребрах. Проехался слюнявыми губами по виску. И вдруг резко, воя от боли, отпрянул. Глухой удар головой о косяк, и Стас с ревом уже кинулся на влетевшего в туалет Жарова, который и впечатал его в стену. Я заорала так, что оглушила саму себя. В глазах зарябило от летящих в тела кулаков, от переплетения тел. Еще все так близко...И жутко! Это жутко! До ужаса. Особенно, когда видишь звериный оскал на любимом лице и понимаешь, что мысленно он лупит и тебя!
– Андрей, нет, Андрей!
– заверещала. Бля, он же его убьет! На краю крыши было легче стоять, чем видеть, как Жаров без правил и жалости лупцует пьяного, неспособного нормально ответить Реутова, лишь жалко пятящегося от него по коридору, а потом по комнате. А люди вокруг расступаются в оцепенении, не успевая сообразить. Слишком быстро, стремительно все. Одна я будто вижу драку мучительно медленными кадрами. Андрей бьет Реутова в висок сверху, чуть прыгая, со всей дури! Тот грузно оседает... У меня внутри обрывается все! Да, это точно хуже, чем с крышей! Потому что там я сама себя лишала будущего, я это выбрала, а сейчас он решает за нас! За нас! Я не хочу! Я хочу замуж! Ебаться в квартире, ржать над сериалами и спорить по мелочам! Я этого хочу для нас!
– Андрей, нет!
– истошно закричала и кинулась к ним, раз больше нет ни одного идиота, способного их разнять. Каким-то невероятным усилием, на адреналине, отпихнула бугая Реутова в сторону и рывком, крепко-крепко обняла за корпус Андрея.
– Пожалуйста- пожалуйста...- запричитала, беспорядочно целуя куда придется его футболку. Чувствовала, как тяжело, быстро дышит гневом. Какой он горячий. Дурак! Мой дурак...ну вот из-за чего?! Какой-то непонятный свист слева, и голова моя сильно качнулась от удара, а в ушах болезненно зашумело. Перед глазами на миг стало темно.
– Ах, ты, еблан!
– зарычал Андрей и с ревом, отодвигая меня, дезориентированную в сторону, ринулся на Реутова, который наверно хотел ударить его, но тупо с пьяну промахнулся и по касательной цепанул меня. Стас засеменил, пятясь, Андрей с прыжка налетел. Только тут вокруг все ожили, заорали, тоже кидаясь к ним. Но уже было поздно. Реутов наступил на пустые бутылки у окна. Споткнулся. И, спиной задевая распахнутую от духоты раму, выпал наружу.
Вниз.
С улицы донесся глухой, пробирающий до самого нутра звук столкновения тела с землей. А затем в гостиной повисла гробовая тишина.
На мгновение все ошарашенно замерли, не в силах поверить. Шоковое состояние накрыло квартиру. Я заморгала часто, наощупь схватила ледяной ладонью руку Андрея и крепко сжала его запястье.
Жаров, не отводя пустого взгляда от колыхавшейся занавески, крупно сглотнул, перехватил пятерней мою ладошку и сжал в ответ. И будто это дало ему силы ожить, двинуться с места. Андрей отпустил мою руку и первый рванул к распахнутому окну. Высунулся по пояс, чуть сам не свалившись вниз.
– Бля-я-я, - громко страдальчески протянул и, схватившись за голову, сделал шаг от окна. Его восклицание разрушило тишину словно команда. Все вокруг внезапно засуетились, кинулись за Андреем к окну. Загалдели, перебивая друг друга так, что и слов не разобрать. Я замерла одна посреди комнаты, зажав рот рукой от ужаса. Мы жили на третьем, но еще же высокий цокольный этаж, а там асфальт...Он умер, да?
– Шевелится! Гоу вниз!
– заорал истерично Кам, отлипая от подоконника, - Скорую! Скорую вызывайте! Сразу человек десять достало телефоны, начали набирать. Толпа единым организмом схлынула от окна и перетекла в коридор, а потом и из квартиры. На улицу. Быстрей! Я побежала со всеми по инерции. В голове творилась каша. Оцепенение охватило мозг. Жарова потеряла, он выбежал из дома одним из первых, а я толкалась позади. Когда выскочила наружу у придомового газона уже была толпа не только из наших, но из соседей. Охали какие-то бабки, лаяли собаки, усатый мужчина с больший пузом орал басом, отталкивая молодежь в разные стороны: " не трогайте! Не трогайте его! У него может быть позвоночник сломан! ". Услышав это, я осела прямо на бордюр. Мелко затрясло. Боже. Жутко. Не хотелось ближе подходить, я итак между толпящихся ног видела растекающуюся по тротуару
Обняла крепко за талию, уткнулась в грудь.
– Вроде живой, - прохрипел Жаров, - Пиздец, - нервным движением прошелся ладонью по лицу, - У него там открытый перелом ноги. Лучше не смотри. Хуй знает, что еще, но это видно. Другой рукой крепко обнял меня, притягивая к себе поближе.
Подняла руку, обхватила лицо Андрея, и, встав нацыпочки, притянула его к себе, пока наши лбы не соприкоснулись, а взгляды не скрестились в двоившихся от близости глазах. Жаров приоткрыл рот и из него выпала незажженная сигарета. Часто, неровно задышал.
– Андрей, не делай больше так никогда. Ты меня очень... Очень обидел, ты слышишь?
– хрипло прошептала. Сглотнул. Нахмурился, прикрывая глаза, и снова тяжело посмотрел в упор.
– Я подумал, что...
– начал убитым голосом, но я перебила. Еще не хватало, чтобы он вслух произнес всю ту дичь, что плодил в своей больной голове.
– Ты неправильно подумал. Не смей больше, ладно?
– Ладно, - просипел.
– Ладно, - я, всхлипнув, улыбнулась и поцеловала его, остро чувствуя вкус губ и то, насколько это дико - сейчас целоваться. Осуждение от окружающих лилось на мою спину как кипяток из прорвавшей трубы, но мне было плевать...Жизнь, оказывается так непредсказуема и скоротечна. Вдруг у нас есть только этот момент? Сирены скорой раздались через минуту. С врачами приехали менты. Глухо стонущего, наскоро осмотренного Реутова медбратья аккуратно переложили на носилки и стали упаковывать в карету, в то время как мужик в полицейской форме быстро засыпал Стаса вопросами.
– Что произошло?
– Драка...- неразборчиво промычал Стас, с трудом держа глаза открытыми. Полицейский нахмурился, быстро обведя всех присутствующих взглядом. Снова посмотрел на Реутова.
– С кем дрались? Андрей замер, крепче обнимая меня. Вообще все присутствующие при этом в нашей квартире притихли. Стас облизал губы, на секунду прикрыл глаза.
– С Жаровым. И с... Коневой...- пробормотал.
– Блять, ты же сам!
– рыкнул Андрей, не выдержав, - Че ты несешь??? Стас, не открывая глаз, вяло улыбнулся.
– Все, мы едем уже, - врач отодвинул полицейского, хлопнул дверьми скорой, закрывая. А мент уставился на Андрея.
– А вы, стало быть, Жаров?
– Да... Не толкал я его!
– дрогнувшим голосом крикнул Андрей, до боли сжимая мои плечи и впечатывая мою спину в свою грудь. Никак не отреагировав на его слова, полицейский сощурился, переводя взгляд на меня.
– А вы Конева?
Сглотнув, кивнула.
– Отлично, прошу в машину. Сейчас всех здесь опросим и поедем в участок. *** В участке нас с Жаровым разлучили. Я долго сидела в общей камере с какой-то алкашкой и вонючей бабкой, смотря в одну точку, пока не вызвали на допрос. После пережитых эмоций накрыло такое опустошение, что даже волноваться не получалось. Непонятно почему была уверена, что, несмотря на слова Стаса, ни со мной, ни с Андреем уже ничего плохого не произойдёт. Все. Хватит. Потом повели к следователю - уставшему высохшему мужчине с огромными черными кругами под глазами. Допросом он меня долго не мучил. И задавал свои вопросы с таким видом, будто ответы мои ему вообще не интересны. Что-то все время помечал.
– Уведите, - кивнул молодому парню в форме через пятнадцать минут после начала нашего разговора. Снова камера с облупленными стенами и затхлым, кислым воздухом внутри. Свернувшись клубком, устроилась на шконке и попыталась уснуть. Боже, лишь бы Андрей там не убивался и не винил себя в произошедшем. Я знала - он легко может до этого додуматься... Железная дверь с лязгом скрипнула, открываясь.
– Конева, на выход, - буркнул конвоир. Что, опять к следователю? Устало поплелась за ментом по их тусклым, унылым коридорам. И в шоке замерла, когда меня вывели в достаточно просторную комнату, где за решеткой стояла моя мать. При виде меня губы ее тут же некрасиво скривились уголками вниз, из заплаканных глаз брызнули слезы.
– Лера, Лерочка.... Доченькая моя-я-я, - завыла мама, протягивая ко мне руки. Блять, даже неловко как-то. Словно на отпевании. Покосилась на хмыкнувшего и закатившего глаза мента.
– Мам, ну че ты, - пробурчала слишком впечатлительной родительнице.
– Чадо забирайте, - мент подтолкнул меня к матери, открыл решетку.
– Я могу идти?
– я так опешила, что даже засопротивлялась, когда мужчина потащил меня к матери, - Что? Все?!
– Пойдем - пойдем, - мама вцепилась в мою руку и поволокла наружу, - Сейчас объясню все...
– Беседу там проведите о вреде алкоголя, - весело напутствовал мент нам в спину.
– Конечно, спасибо!
– махнула ему мама и буквально вытолкнула меня на улицу. На дворе была уже ночь. Поежилась, обхватывая себя руками от зябкого ноябрьского воздуха. Мама, обняла меня, повела к нашей машине, которую я сразу и не признала. Мать, что? Успела покрасить ее??? Ах, ну да, дядь Гриша же... Минеты видать отрабатывает... Что ж, а неплохо!
– Дядя Гриша красил?
– хитро покосилась на мать. Та вместо ответа покраснела так, что видно было даже в темноте. Отвернулась от меня, отводя глаза, и, неожиданно притормозив, махнула кому-то на другой стороне парковки.
– Валерий Павлович, ещё раз спасибо, что с Лерой помогли!
– Да не за что, Людмила, до свидания, - холодно отозвался темноволосый мужчина в черном коротком пальто, обходя свой огромный джип. Мужчина, так похожий на Андрея... Я замерла как вкопанная, смотря, как передняя пассажирская дверь джипа резко распахнулась и из машины выпрыгнул сам Жаров. Рванул было в мою сторону, но отец схватил его за шкирку как котенка и буквально швырнул на капот.
– Куда, блять?! В машину, быстро!
– зарычал. Моя мать испуганно охнула. Андрей оскалился на отца, выпрямляясь. Сделал было шаг в его сторону, явно быча, но вдруг переменился и заулыбался во все тридцать два, поднимая руки, будто сдается.
– Ок...- и полез обратно в джип, перед тем как хлопнуть дверью, обернулся на меня, - Лерка...- подмигнул. Послала ему в ответ воздушный поцелуй. Джип в визгом стартанул и улетел с парковки.
– Пошли, - дернула меня мать, поджимая губы, - Боже, если бы я только знала, что ты вот... с ним!
– горестно пробормотала себе под нос, усаживаясь на водительское место и заводя нашу старушку.
– Мам, мы поженимся, - устало отозвалась я.
– Только через наши с Валерием Павловичем трупы, - отрезала мать.
– Ну если вам жить надоело, это ваши проблемы, - равнодушно пожала плечами, - А я тут поняла, что жить очень хочу. С ним.
42. Люда
Первые сбивающие с ног эмоции уже сошли на нет, снизив градус напряжения. Осталась какая-то горечь и недосказанность...
Наверное, я уже понимала, что спорить с дочерью бесполезно. Да и надо ли? Ну сходит она замуж за этого... молодого человека, ну не получится - разведутся, и дело с концом... Меня мать тоже в восемнадцать лет отговаривала замуж выходить, хотя тогда у меня ещё был шанс это сделать, а потом я родила Лерку, и меня уже никто не брал... А как бы сложилась моя жизнь, если бы я поступила так, как считала нужным? Возможно, сейчас всё было бы совсем иначе...
Впрочем, что иначе? Я до сих пор боюсь реакции матери на то, что живу с Гришей. Это дочь меня ещё хоть как-то понимает, а мама...
Покосилась на Леру, упрямо поджавшую губы и в гробовом молчании смотрящую прямо перед собой в лобовое стекло.
Хм, может, мне тоже просто поставить Аллу перед фактом? Так же взять и сказать, что выхожу замуж за Гришу...
Почему-то стало весело, и я закусила губу, пряча от дочери улыбку - мама явно трагически схватится за сердце и заведёт длинный монолог о том, что она так и не смогла воспитать во мне такие важные качества, как достоинство и самодостаточность. А ещё женственность, самоуважение и... Чёрт, забыла что там дальше. Значит, не так важно...
Набрала в грудь воздуха. Снова покосилась на упрямую в своём молчании дочь, покусала губы, притормаживая на светофоре.
– Лер...
– я потянулась за сигаретой, торопливо прикурила, не глядя на неё.
– Я больше не хочу ссорится. Если ты для себя всё решила...
– я глубоко затянулась дымом, сглотнула ком в горле.
– Поступай как знаешь. Наверное, Андрей... Наверное, ты знаешь, что делаешь...
– я нервно усмехнулась, не сдержав пару слезинок, шмыгнула носом.
– Короче, Жаров так Жаров. Семья вроде приличная, папашка при деньгах...