(Не)нужный ребёнок для мага
Шрифт:
— Поздравляю, ты произвёл фурор! Твоё публичное выступление вызвало больше ажиотажа и восторга, чем само происшествие! — нервно встряхивает газетой.
— Когда ты вернулся?
Отец меряет меня свинцовым взглядом, сворачивает прессу и гневно шлёпает ею по столу.
— Как ты посмел?! — рявкает он, поднимаясь с кресла. — Что это такое!!
— Побереги своё давление, — бросаю я и прохожу к журнальному столику, беру газету.
— Ты лекарь, твоя репутация обязана быть честной и чистой!
— Она и так стерильная,
— Сейчас вся столица гудит о том, что уважаемый мистер Раннэр совратил замужнюю даму и украл её из-под носа Деслера Веньера, её мужа!
— Я всегда знал, что у столичной редакции слишком бурное воображение. Ничего страшного, через пару дней об этом все забудут.
— Ничего страшного? — закипает Нисс. — Ничего страшного?! Да ты… ты лекарь, ты утопил нашу репутацию в этой… помойке! — выплёвывает с презрением он.
Вскидываю на него взгляд.
— Ты переходишь границы.
— Она здесь? Ты привёз её сюда, — скорее не спрашивает, а констатирует.
Молчание повисло в воздухе.
— Хорошо, я сам ей всё объясню, — делает он шаг в сторону лестницы.
Я преграждаю ему путь. Отец каменеет, явно не ожидая подобного шага с моей стороны, оскорблённо вскидывает подбородок. Я сильнее его, и он это понимает.
— Не приближайся к ней и оскорблять не смей, — говорю я, чеканя каждое слово. — Марсэль не вернётся к Веньеру, она подаст на развод. Теперь она будет со мной, воспринимай как хочешь, но относись к ней с уважением.
Вена на лбу отца вздулась, в глазах свирепо сверкали молнии.
— Как я понимаю… ты знаешь, что она беременна от меня? — отрываю взгляд от стены и перевожу на отца.
— Ты меня опозорил.
— Ждал от тебя другой реакции.
— Она не подходит тебе, — цедит сквозь зубы.
— А кто подходит? Эклин Хамильтон? Извини, но она мне не интересна, как бы ты ни старался свести меня с этой семьёй. Ты совсем не знаешь Марсэль, чтобы судить о ней строго.
Отец начал дышать часто и тяжело, а потом вдруг отступил, справляясь со своим зверем, метнув рассеянный взгляд по сторонам, осознавая, что его нападки зашли в тупик. И я не собирался отступать.
— В общем, так, — отец резко разворачивается ко мне после некоторого раздумья. — Если она не покинет Бродвер в течение суток, я покину Ондернор, и больше мы с тобой никогда не встретимся. Ты потеряешь всё.
— Можешь исполнять свои угрозы прямо сейчас — она не покинет Бродвер. И мне очень жаль, что ты слышишь только себя. Ты хоть раз спрашивал у меня, чего я хочу? Всегда исполнял свои прихоти.
— Да как ты!.. — шикнул отец, грозно надвигаясь. — Тебе ли это говорить?! Всё это время я старался для тебя, всё, что ты имеешь, это от меня!
— Не только от тебя, — поправляю его я, — мама тоже вложила свой вклад, вообще всё вложила.
Отец сжал челюсти, проглатывая подступающий ком ярости. Я знал, что бью сейчас по самому больному, вскрывая старые раны, но как ещё достучаться до него, чтобы он услышал и понял, как жесток по отношению ко мне. Возвышает себя над самым святым, что есть в нашей семье, которая до сих пор держится только лишь благодаря стараниям мамы.
— Я знал, что не одобришь моего поступка, знал, что станешь нападать и подавлять, чтобы я так или иначе принял твою сторону и последовал твоему чётко-выверенному плану. Ещё пять лет назад я поддавался твоему влиянию, пока в какой-то момент не осознал, что это не моя жизнь.
Нисс Раннэр слушал, и в его взгляде всё больше клубились непонимание и отрицание.
— Мне нужно было ещё строже воспитывать тебя, держать в ежовых рукавицах, об этом я только жалею, что не делал этого. И теперь вместо благодарности получаю предательство. Прощай.
Я хмыкаю. Так и знал, что это бесполезно.
Нисс Раннэр гордо развернулся и направился прочь из гостиной. Я смотрю ему вслед. Кажется, я лишился отца окончательно.
Марсэль
Пробуждение было приятным, кажется, я давно не спала так крепко и сладко. Холодный свет заполнял комнату, где было тепло, уютно, а ещё удобно.
Удобно… Я закрыла глаза, просыпаясь окончательно. Затаилась. Чужая комната, чужая обстановка и вчерашний кошмарный вечер — всё это обрушилось ободряющим потоком.
И не стоит обольщаться, мои проблемы никуда не делись, хотя часть из них уже решена — я ушла от мужа. И поставила под удар репутацию Кадана, от которого беременна. Всё, что у меня осталось с собой — мамины украшения и вечернее платье.
Крепко зажмуриваюсь. Разворачиваюсь, откидываю одеяло. Сажусь в постели, потирая шею, провожу по мягкой ткани одежды. Рубашка Кадана скрывала бёдра, явно мне велика, но в ней так удобно, что не хотелось снимать. И этот аромат будоражащей свежести… Прижимаю ладони к пылающим щекам, прогоняя постыдные чувства.
— О! — округляю глаза. На часах уже почти девять утра!
Не задерживаясь, я поднялась с постели, принялась собираться. Пришлось надевать вечернее не совсем свежее платье, собрать волосы в подобие причёски. Более-менее приведя себя в порядок, решилась покинуть спальню.
Вынырнув в пустующий коридор, я задержалась, глянув в сторону двери Кадана.
Может, он ещё спит? В таком случае, попрошу Роберта подать экипаж.
Я разворачиваюсь и замираю, когда — даже не слышала! — в коридоре появляется Нисс Раннэр. Вытягиваюсь напряженной струной. Прошлая наша встреча в доме Деслера оказалась приятной и спокойной, но сейчас я ощутила тяжесть столкновения. Хотелось тут же вернуться в комнату, запоздалая неловкость, что я в таком виде, да ещё без приглашения, заставила почувствовать себя крайне неуютно.