(Не)нужный ребёнок для мага
Шрифт:
— Папа… так вышло, что мистер Раннэр помог мне… когда Деслер выставил меня на мороз, пока развлекался со своей… любовницей, — говорить об этом было неловко, но тогда он не поймёт корень проблемы.
Хорнел Линкарн медленно втянул в себя воздух и бросил подозрительный взгляд на Кадана. В этот миг вернулась Трина с тяжёлым серебряным подносом.
— Почему ты мне не рассказала об этом сразу?
Трина опустила поднос, сняла на стол сервиз, забрав поднос обратно, вышла из гостиной. Я втягиваю в себя больше воздуха, даю себе передышку, подождав, пока горничная скроется в дверях.
—
— Значит, — поворачивает голову к Раннэру отец, — вы в курсе проблем моей дочери, мистер Раннер?
— Да, в курсе, — отвечает он, бросая на меня спокойный взгляд.
Отец снова задумался. Конечно, это всё как снег на голову.
— Не волнуйся, папа, я справлюсь, — я подвинулась к столику и, взяв чашку, подала отцу, другую — Кадану. — Папа, если Деслер явится сюда, не слушай его, ты вправе не разговаривать с ним. Уже скоро я подам на развод.
Несколько минут мы пили чай молча, каждый думая о своём. Я видела, что в голове отца роились мысли и вопросы.
— Ты не останешься хотя бы на ночь? — спрашивает отец, когда я отставляю чашку, вспоминая, что нужно спустить вещи.
— Остаться? — переглядываюсь с Каданом.
— Я бы хотел с тобой поговорить ещё, — настаивает отец.
— Папа, давай в другой раз, у мистера Раннэра пациенты, да и нужно ещё забрать свои документы…
— Пациенты подождут, а документы… можно сделать новые, это не проблема, — занимает сторону отца господин лекарь.
Кажется, мне не оставляют выбора, но, признаться, я бы осталась на ночь, побыть в родных стенах, расслабиться — неужели могу себе позволить? До сих пор не верилось. Голова кругом от того, как стремительно всё меняется, и всё равно разум нашёптывал, что такое невозможно, что Кадан, как и Деслер, в любой момент может предать. Нет, нельзя слишком близко принимать его. Нельзя. Иначе будет больно, гораздо больнее, чем с Деслером, ведь Кадан… Нет! Кадан, он другой. Другой!
— Хорошо, останемся на ночь, раз ты настаиваешь. Извините, пойду дам распоряжение слугам, — всё же поднялась из-за стола и отправилась наверх, чувствуя, что нужно оставить мужчин наедине.
Сердце гремело так, что, казалось, его слышат все. Ступая по лестнице, я задержалась, когда услышала вопрос Хорнела:
— Мистер Раннэр, правильно ли я понял, что к моей дочери у вас самые серьёзные намерения?
Сердце трепыхнулось и замерло в ожидании — что ответит Кадан. Волнение охватило настолько, что даже колени стали слабыми.
— Мистер Линкарн, я хочу сделать Марсэль своей женой и обещаю, что она будет счастливой, — звучит уверенным и спокойным тоном его голос.
Пальцы сжались на перилах.
— Я… — продолжает он, — люблю Марсэль.
Мои губы сами собой дрогнули в улыбке. Глупой. Наивной. И счастливой. От Деслера я никогда ничего подобного не слышала. Никогда. Зачем он это говорит? Зачем?!
— Ну что ж, тогда я рад за вас, — услышала в голосе отца одобрение. — Только помните, Кадан. Не обижайте мою дочь. Она очень ранимая, и её нужно беречь… Жаль, что я не смог…
Сердце билось будто вот-вот разорвётся. Я тряхнула головой и продолжила свой путь — почти летела, будто за спиной выросли крылья. Оказавшись в комнате, я несколько секунд слушала грохот в теле, щёки пылали, перед глазами плыло. Это какое-то сумасшествие. Не потому что Кадан высказал свои твёрдые планы относительно меня, но потому что я не могу до сих пор поверить, что этот мужчина может быть моим.
Глава 14
Кадан Раннэр
Мне хотелось задать только один вопрос мистеру Линкарну — почему он отдал дочь Деслеру Веньеру? Что его толкнуло на это?
Когда Марсэль поднялась наверх, обстановка немного поменялась, и хотя Хорнел получил мой чёткий ответ — за который я беру ответственность, и у меня серьезные намерения — он был напряжён.
— Так что же случилось с Марсэль, когда вы познакомились? — задал он прямой вопрос.
— Как она уже сказала, после ссоры с Деслером она оказалась на улице и находилась в настолько подавленном состоянии, что едва не получила обморожение.
Хорнел нахмурился. Я задал встречный вопрос:
— Нам всем известно, какая репутация у мистера Веньера, почему вы выбрали его в качестве мужа для своей дочери? — раз уж разговор стал прямолинейнее, хочу тоже выяснить некоторые детали, которые, возможно, помогут нам в дальнейшем. — Мне это необходимо знать для дальнейшего судебного разбирательства относительно развода Марсэль.
Хорнел Линкарн задумался, сжав руку в кулак, напряг плечи.
— Ситуация произошла сложная… Как вам известно, мы находились на грани бедности и кризиса, и мистер Веньер продемонстрировал своё уважение и внимание, несмотря на наше сомнительное положение. К тому же Марсэль всё устраивало…
Слышать это — пытка для моего терпения, ревность разрывала на части. Кажется, она стала ещё острее. Сейчас даже не могу представить, что Марсэль могла принадлежать другому. Только мне. Только моя.
— Что случилось с вашей деятельностью? Я наслышан всякого, но всё только слухи, и они весьма противоречивы, — интересуюсь я, отвлекаясь от мыслей.
— О, это мутная история. Я вёл ряд исследовательских опытов в магической алхимии, многие из них успешные. Недоброжелатели разузнали об этом и решили убрать конкурента. Подсунули запрещённые вещества… Меня могли бы лишить свободы за это, но обошлось тем, что я добровольно подписал отказ от должностного поста. На этом, конечно же, всё не окончилось, недоброжелатели добивались моего полного краха. Много чего случилось, мистер Раннэр, и, конечно, оставило глубокий отпечаток на нашем имени. Меня оклеветали и подставили.
Понятно. Значит, на выбор Марсэль и решение её отца по большей части повлияли обстоятельства. Только странно, что Веньер появился именно в этот переломный момент.
— Я надеюсь, что вы сможете защитить мою дочь, мистер Раннэр. Мне жаль, что всё так вышло, мне нужно было быть более внимательным к дочери. О мистере Веньере я наслышан, разумеется, но я действительно подумал на тот момент, что он влюблён в Марсэль.
— Не сомневайтесь, мистер Линкарн, я сделаю всё, чтобы защитить её, она в безопасности. И я готов рисковать всем ради неё.