Не оглядываясь назад
Шрифт:
– Если насолил мафии, лучше бежать. И чем раньше, тем лучше, - ответил Хэнк. Лонгтэйл повернул голову набок и посмотрел в окно, за которым плескалась ночь. Хэнк упал в кресло, вытащил из кармана пачку "Clows", достал сигарету и закурил, по комнате поплыл сизый дым. Раздавив в пепельнице окурок, лев встал, взял мешок с мусором и вышел из спальни. Амелия же села на край дивана рядом с Лонгтэйлом. Минуту она смотрела на его морду, словно изучая, затем провела лапой по его лбу и поцеловала в щёку. Слишком тяжёлый вечер пришлось перенести её возлюбленному... Тигр повернул голову к Амелии и провёл здоровой лапой по её подбородку. Лонгтэйл, как всегда в такие тёплые моменты, хотел сказать Амелии что-то нежное и ласковое, но не успел - хлопнула дверь.
– Значит, так, слушайте, - распорядился, войдя в спальню, Хэнк.
– Дело плохо, поэтому лучше вас отсюда увезти, и поскорее. В семидесяти пяти милях от Зверополиса, на побережье есть рыбацкий городок Фишсайд. Завтра рано утром в Каррэнтиан* уходит корабль.
– Куда?
– мигом оторвал голову от дивана Лонгтэйл.
– Далеко, - пояснил Хэнк.
– В Арвиэр*. В Фишсайде у меня работает знакомый капитан, я попрошу его помочь.
Лонгтэйл с Амелией удивлённо посмотрел на друга. Видя непонимание в их глазах, Хэнк сказал:
– Я знаю только одного капитана рыболовецкого судна, других знакомых нет. Путь к вашей безопасности у меня только один, лучше соглашайтесь.
– И как мы туда попадём?
– спросила Амелия, хотя Сириус уже догадался, какой последует ответ.
– Я отвезу вас, пока не поздно, - заявил Хэнк. После всего услышанного он опасался одновременно за свою жизнь и за жизнь друга, поэтому поступить по-другому не мог.
– И уезжать надо, Сириус, прямо сейчас.
***
– Как думаешь, нас ищут?
– спросила Амелия, ласково поглаживая Лонгтэйла по здоровому плечу. Они были уже не дома у Хэнка, а на заднем сидении его автомобиля. Сам водитель неторопливо ехал по почти пустым улицам Зверополиса, приближаясь к выезду из Центрального района.
– Давай не будем думать об этом, Эм, - попросил тигр, слегка поморщившись. Ему было больно шевелить раненой лапой.
– У Хэнка есть ребята, они уже давно разобрали тачку на запчасти.
Лонгтэйл приподнялся и обнял тигрицу.
– Не бойся, детка, - тихо сказал он и поцеловал Амелию.
– Мы выберемся.
– Э-э... ребята, - подал голос Хэнк.
– У нас проблемы. Живо пригнитесь!
Лонгтэйл посмотрел на дорогу через лобовое стекло и обомлел. Тигру довольно часто приходилось попадать в центр Зверополиса именно через район Тропического леса, обе зоны разделял длинный и широкий тоннель. Сейчас на въезде в другую часть города стояли полицейские.
"Похоже, Козлов проинформировал своего рогатого дружка!" - в отчаянии подумалось Лонгтэйлу.
– На пол, на пол, живо!
– рычал Хэнк, осторожно притормаживая рядом с двумя полицейскими автомобилями. Он молил небеса, чтобы полицейские не заглянули через боковое стекло внутрь или, того хуже, потребовали открыть двери. К автомобилю вразвалку подошёл молодой бурый медведь, за его мощной спиной маячила фигура незнакомого льва.
– Доброй ночи, старший сержант Клыковски, - представился медведь.
– Попрошу ваши документы.
Стараясь сохранить спокойствие, Хэнк достал из бардачка водительское удостоверение и паспорт транспортного средства и протянул их Клыковски. Медведь около минуты изучал поданные ему документы. Хэнк же, пытаясь всеми силами не выдавать своего волнения, смотрел на плотную фигуру офицера, а лапы льва крепко вцепились в баранку. Лонгтэйл и Амелия буквально сжались в комки за спинками сидений. Неудобство позы вызывало сильную боль в покалеченной лапе Лонгтэйла, и он изо всех сил сдерживался, чтобы не застонать. В любом случае Клыковски может услышать.
– Что-то не так?
– нарушил молчание Хэнк.
– Всё в порядке, мистер Рыковиц, - кивнул Клыковски и вернул Хэнку документы.
– Простите за беспокойство, проезжайте.
– А почему здесь стоит сегодня патруль?
– спросил Хэнк, опасаясь того, что могут сказать о Лонгтэйле, но в ответ услышал совсем другое.
– По Тропикам колесит гонщик, пытаемся его засечь, - ответил тигр, подошедший с Клыковски.
– Езжайте, сэр.
Хэнк плавно нажал на педаль газа, и через несколько секунд патруль остался позади. Посмотрев в зеркало заднего вида на уменьшающиеся фигуры полицейских и их автомобили, лев не удержался от вздоха облегчения и велел:
– Всё в порядке, опасность миновала!
Едва Хэнк с беглецами выехал из Зверополиса, сразу пропали все звуки. Огромный город, с его вечным светом и разноцветным сиянием, со звучащей музыкой остался далеко позади. С обеих сторон к дороге на Фишсайд подступил густой и мрачный лес, по асфальту и толстым стволам деревьев скользили лучи фар. Свет автомобиля рассекал тьму, а сразу за багажником она вновь смыкалась. Лонгтэйл осторожно потрогал перевязанную лапу и снова поморщился, чуть не зарычав - даже небольшие прикосновения отзывались болью. Плечо ныло, но уже не так сильно, а вот место, где недавно был палец, не то чтобы болело, но, казалось, приобрело чрезмерную чувствительность. Вздохнув, тигр аккуратно навалился на спинку сиденья левым боком. Через окно своей двери он увидел почти чёрное небо, где уже властвовали звёзды. У Лонгтэйла не было никакого желания двигаться, он даже не обернулся на удаляющийся Зверополис. Не было также желания бросить прощальный взгляд на город, где он никогда не был счастлив. Полный покой он чувствовал только сейчас, находясь рядом со своей любимой Амелией.
– Как себя чувствуешь?
– тихо спросила тигрица через четверть часа после выезда из Зверополиса.
– Так себе, - пробормотал Лонгтэйл, находясь в состоянии полудрёмы.
– Лучше отдохни, - посоветовал ему Хэнк.
– Нам ещё больше двух часов ехать.
Но отдохнуть Лонгтэйлу во время пути удалось мало. Местами дорога на Фишсайд была отвратительной, и каждая встряска причиняла ранам Лонгтэйла сильную боль. После выезда на хороший асфальт эта боль утихала медленно и слабо, не давая забыться. Амелия, не менее уставшая от вечерних событий, свесив голову на грудь, уже спала...